— Ты хоть слушаешь, о чем я говорю? Какой гад сделал Леньке укол, это мы отложим на потом. Умру, но узнаю. Сперва о тебе. Тебя сегодня вызвали к капитану, так?
— Да. На двенадцать тридцать.
— Ты вчера говорила ему о вашей ссоре с Ленькой?
— Не помню. Нет.
— И сегодня незачем. Скажешь ему, что все у вас в ажуре. Ну, разве что Ленька был недоволен, поскольку из-за болезни Надежды Дмитриевны ты временно переехала к ней. На редкость удачно пришлась эта болезнь, все твои отлучки можно списать на нее. Хоть раз от твоей матери какая-то польза! Итак, не вздумай признаться, что взревновала к Катюше. Не вздумай говорить, что распсиховалась вчера из-за фотографии. Капитан без того тебя подозревает, еще не хватало давать ему мотив.
— Но если он спросит, — объяснила Тамара, — не буду же я его обманывать.
— Будешь, — возразила Лена. — А как же? Иначе тебя посадят, а Ленька мне бы этого не простил.
Помолчав, Тамара отрицательно покачала головой.
— Нет, Ленка. Если я не скажу правды, все запутается, и милиция не сможет найти убийцу.
— Да они и не собираются его искать. Точнее, уверены, что нашли. Тебя. Не знаю, как ты умудрилась этому капитану так резко не понравиться. Хотя знаешь, меня ты поначалу тоже раздражала. Пока я не поняла, что твое высокомерие показное.
— Высокомерие? — несколько опешила Тамара. — У меня?
— Ну, ты так смотришь, будто мы с нашими делами тебе до фени. Вот и теперь. Я стараюсь, как лучше, а ты упираешься. Не хочешь врать — не ври. Просто умолчи.
— А если правду расскажет Катюша?
Лену эта мысль обескуражила лишь на мгновение.
— Мало ли Ленька тебе изменял! Это случалось так часто, что ты могла уже привыкнуть и не обращать внимания. Ну, переспал с Катюшей — делов-то…
Тамара вздрогнула. Казалось, чего уж теперь переживать, но спокойное 'это случалось так часто' задело, словно удар хлыста.
— Почему? — вырвалось у нее. — Почему он изменял мне, Ленка?
Лена задумалась.
— А черт его разберет! Я вот все три раза выходила замуж по страстной любви и всем своим мужьям изменяла. Ну, Сережке еще понятно. Он был моим первым мужчиной… если, конечно, это называется мужчиной. Нам было по семнадцать, мы учились в одном классе и воображали себя Ромео и Джульеттой. Едва нам стукнуло по восемнадцать, мои родители стали настаивать на регистрации брака. Наверное, боялись, что я залечу. Ну, мы и зарегистрировались.
— А потом?
Лена, разумеется, снова перевела разговор на себя, однако Тамара жадно слушала. Брат и сестра были во многом схожи.
— А потом я стала зрелой двадцатилетней женщиной, а он оставался пацаном. Кстати, не поверишь, кто был моим первым любовником? Валерка Галеев. Когда я смотрю сейчас на его обвислые щеки, самой не верится. Но опыт у него был не то, что у моего Сережки. Попав в руки Валерки, я почувствовала разницу. Ну, и захотелось попробовать с другими. Как женщина узнает, на что способна, если ограничивается одним партнером? Кстати, Сережке это тоже шло на пользу. Я человек взрывной, но после хорошего секса всегда в превосходном настроении, и он не мог нарадоваться. Да и в постели я стала не в пример лучше. Но тут я встретила Володьку, и у меня поехала крыша. Я развелась с Сережкой и вышла за него.
— Но ему ты тоже изменяла?
— В данном случае первым начал он. Сначала я ничего не замечала, но постепенно он обнаглел и принялся кадрить девиц прямо в моем присутствии. Я разозлилась и решила ответить адекватно. Хотя, вообще говоря, у Володьки был столь разнообразный секс, что дополнительно мне не требовалось. Но ты ж понимаешь, возможности мужчин небезграничны. Это от женщины не убудет, имей она хоть сотню любовников, а мужчина, изменяя, недодает потом жене. Короче, я совершенно пошла в разнос, а ему хоть бы что. Даже наоборот — а не попробовать ли секс втроем, да вчетвером, да еще как-нибудь. И приводит этих своих девиц, будто я ему никто. Измотал нервы до предела. Хотя сейчас эти годы я вспоминаю, как сладкий сон. Никогда у меня не было такой интересной и насыщенной жизни, но тогда я этого не понимала. Короче, познакомилась с Димой, и так меня вдруг к нему потянуло. Спокойный, надежный, верный, любящий. За ним, как за каменной стеной. Развелась я с Володькой и вышла за Диму. Хотя, чего скрывать, сразу видела, что в смысле сексуальной фантазии он не блещет. Я понимала, что буду ему изменять — потихоньку, чтоб его не расстраивать. Он такой положительный, что переживал бы, понимаешь?
— Понимаю, — вздохнула Тамара.
— Ну, вот. Но мы вместе уже три года, и, наверное, мне стало надоедать. А тут еще появился Никита. Видишь ли, мне всегда нравились мужчины в возрасте, а сейчас… Вспомни того же Валерку — старый, обрюзгший, смотреть противно. Конечно, Дима выглядит лучше — не пьет, занимается спортом, — но что может сравниться с красивым молодым телом? Да и характер у Никиты непростой. Что угодно, но с ним не скучно. Только последнее время вбил себе в голову, что я должна уйти ради него от Димы, и устраивает по этому поводу скандалы. Но я еще не сошла с ума. Парень учится, живет с родителями — какой из него муж? Дима меня пока вполне устраивает.
Эти подробности уже были Тамаре неинтересны.
— Я тоже прожила с Леонидом три года, — медленно произнесла она. — Ему стало надоедать?
— Чушь, — ответила Лена.
Тамара смотрела так грустно, что Лена вдруг вспомнила эпизод, который наверняка смог бы ее утешить. Это произошло всего три дня назад, когда взревновавшая к Катюше Тамара в очередной раз попыталась уйти от Леонида. Лена забежала к брату проверить, в каком он состоянии. Тот оказался не пьян и даже выбрит. Правда, квартира выглядела странно — всюду валялась Тамарина одежда.
— Тамара потребовала свои вещи? — изумилась Лена.
— Нет, — отрезал Ленька.
Надо было сесть, и Лена попыталась снять со стула платье, но брат ее опередил, схватив его сам. Схватил и на миг прижал к себе. Лена не отличалась сентиментальностью, но у нее мелькнула нелепая мысль: Ленька пытается создать себе иллюзию присутствия Тамары. Стало его жаль. Бедный дурачок, он такой впечатлительный!
— Ты дурак, — вслух сказала она. — Хочешь сохранить Тамарку, изменяй ей более скрытно. Она вроде моего Димы, у нее принципы. Была б нормальным человеком, переспала бы с кем-нибудь в отместку, и никаких проблем.
Лена искренне пыталась утешить брата, поэтому ее особенно возмутила его реакция. Кровь бросилась ему в голову, затем отхлынула. Он швырнул стул, не давая сестре сесть, и тихо прошипел:
— Слава богу, она не шлюха вроде тебя. Если ты когда-нибудь посоветуешь ей что-нибудь подобное, я… я…
Он сделал движение руками, будто кого-то душит.
— Вот ты как! — в ярости заорала Лена. — Назло тебе возьму и посоветую! Потому что по-другому с такими, как ты, нельзя! Тамарка со всем мирится — вот и получает! Хватит с нее терпеть!
Снаружи кипя, где-то в глубине души Лена наблюдала за происходящим почти спокойно. Так с нею бывало всегда. Удовлетворенно отметив потерянное выражение лица неблагодарного братца, она повернулась и убежала. Она не лишилась рассудка от гнева, однако ей было очень больно. Не из-за слов — они с Ленькой частенько задевали друг друга куда обиднее. Но прерывающийся голос и этот жест… Лене вдруг почудилось, что Ленька любит Тамару больше, чем ее саму. Что он действительно готов пожертвовать сестрой ради любовницы. Это было неправильно, несправедливо. Хорошим сексом тебя могут обеспечить многие, мужья и жены приходят и уходят, а родные даны тебе навечно.
Эта ссора стала одной из причин, по которой Лена не бросилась вчера на помощь брату. Хотелось его наказать. В тот момент Лена полагала, что даже у ангела на ее месте возникло бы подобное желание. Действительно, Ленька оскорбил сестру ради своей драгоценной Тамары, а через день как ни в чем не бывало позвонил с просьбой до утра покараулить ее психопатку-мать. И Лена согласилась! Она подумала, может, Ленька сорвался с катушек потому, что давно не проводил ночь с любовницей. Вот натрахается всласть, успокоится и поймет, что родная кровь куда важнее. И что? Не прошло и суток, как он опять звонит в полной истерике, уверяя, что Тамара бросила его из-за дурацкой выходки с фотографией и что он этого не переживет. Он считает, сестра рождена для того, чтобы вытирать о нее ноги? Пусть знает, что у нее есть свои интересы. Никто не посмел бы упрекнуть Лену за то, как она поступила, и она была довольна собой.
Однако теперь, когда Ленька погиб, все выглядело иначе. Лене стало неприятно собственное поведение, и она решила не пересказывать эпизод Тамаре, хоть и понимала, что лишает ту утешения. Вместо этого Лена лишь твердо повторила:
— Чушь. Ты ему не надоела. Если б я не была уверена, что он тебя любит, зачем бы я пыталась сейчас тебе помочь? Подумай сама.
Тамара слабо улыбнулась. Ленка с легкостью врет, но не дает себе труда притворяться. Леонид такой же… был такой же. Неужели его действительно больше нет? Тамара своими глазами видела мертвое тело, но до сих пор по-настоящему не верила. Тело… Тамара вздрогнула от запоздалого раскаяния.
— Ленка… я даже не узнала вчера, куда увезли тело, представляешь? Наверное, в милицейский морг? — Отвратительные слова давались с трудом, но их следовало произнести. — Нам надо заняться похоронами.
— Кремируем и похороним рядом с мамой и папой, — без промедления предложила Лена.
Тамара, отвернувшись, смахнула слезы. Ей хотелось бы, чтобы похороны прошли по православному обряду, но Ленка была права. Леонид неоднократно говорил, что одна мысль о разлагающемся трупе вызывает у него отвращение, куда лучше — урна и горстка пепла. Он никогда не посещал церковь при жизни, и несправедливо было бы отправлять его туда после смерти, когда он уже не в силах за себя постоять. Но слезы текли и текли. Представлялось отпевание, своды храма, свечи, молитвы… от этого стало бы легче.
— Между прочим, формально вы даже не расписаны, — сообщила Лена тоном бывалого бойца, приставившего к груди противника меч. — Ты ему никто, а я — ближайшая родственница. Тебе не удастся сделать по-своему, поняла? Он хотел быть кремированным, и я это выполню. Только попробуй возразить! Ну! И не ври мне, что он стал верующим, не поверю.
— Он не стал верующим, — горько подтвердила Тамара. — Как я могу возражать, Ленка, если я знаю, что он действительно так хотел?
— Прости, — вздохнула Лена, мгновенно расслабившись. — Не знаю, чего это я завелась. А похоронами займется Дима.
— Дима? — удивилась Тамара.
Лена пожала плечами.
— Он деловой человек, знает, кому и сколько сунуть. — Она вытащила телефон. — Дима? Ты что, действительно забыл, что должен заняться Лениными похоронами, или нарочно отлыниваешь? Нет, сейчас, а не вечером. Ты ж не рядовой сотрудник, который обязан торчать на работе от сих до сих. Сейчас же отправляйся в… ну, ты у меня умный, ты сам знаешь, куда вчера могли отвезти тело. Леню надо кремировать и похоронить рядом с нашими родителями. Что? Конечно, не возражаю, пускай бумаги оформляет специальная фирма. Сколько надо, столько и заплати. На похороны никого приглашать не будем, кто придет, тот придет. Если что, звони.
— Ленка, — с легким ужасом произнесла Тамара, — давай лучше я. При чем тут Дима?
Ее в очередной раз поразило, как Ленка обращается с мужем. Впрочем, тот безусловно ее любил. Возможно, ему нравится именно подобный стиль общения?
— Не неси чуши. Для чего, по-твоему, мы выходим замуж? Не женщине же бегать по инстанциям, правда? Это женщину унижает. Кстати, Ленька ненавидел похороны и поминки. Говорил, нечего устраивать из смерти балаган. Самые близкие могут помянуть, а собирать веселое застолье с песнями нелепо.
Тамара кивнула.
— Вот о договорились, Тамарка. Кстати, тебе пора к ментам. Хочешь, отвезу?
