— Ну и здоров же ты пить! — с уважением сказал ему Инхальм. — Так же здоров, как трахаться. Что, все эльфы такие?
— Сомневаюсь, — ответил Гилморн совершенно искренне, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Не вздумайте повторить этот номер с каким-нибудь другим эльфом, он скорее сдохнет, чем будет вас ублажать.
Инхальм засмеялся.
— Значит, с тобой нам повезло? Я сразу понял, что ты особенный, еще там, на дороге. Даже гулящие девки не пялились так бесстыдно мне ниже пояса.
— Мне было интересно,
— До чего же ты распутный, красавчик! Как тебя зовут, кстати?
— Зачем это тебе? Думаешь, раз вы меня отодрали всей шайкой, это повод познакомиться? Черта с два!
Человек захохотал, хлопнув себя по колену.
— Ты выражаешься, как шлюха в борделе. Маленькая эльфийская шлюшка, вот ты кто!
— Меня так уже называли. Не один раз, — эльф похабно усмехнулся.
«Не в этих ли краях вырос Норт? Тот же выговор, те же словечки… Итилиенский диалект, не иначе!»
— Ну так как насчет еды?
— Не бойся, голодом морить не будем. Уж кусок оленины ты точно заслужил, — сказал главарь, смеясь. — Скоро будет готово, я думаю, — он посмотрел в сторону костра.
— А тут есть поблизости что-нибудь похожее на воду? Я бы не отказался помыться.
Потеки спермы на внутренней стороне его бедер, на ягодицах засохли, неприятно стягивая кожу, так что вода бы точно не помешала.
— Я покажу.
Инхальм отложил трубку, встал и помог Гилморну подняться. В первый момент эльфа ощутимо шатнуло, но он удержал равновесие, оперевшись о руку мужчины.
Тот привел его к лесному ручью, узкому и довольно глубокому. Вода приятно холодила ссадины и царапины Гилморна, освежая его уставшее тело, наполняя его бодростью. Он с удовольствием смыл с себя все следы недавних забав.
Человек уселся на берегу, прислонившись к дереву, не отрывая взгляда от белеющего в вечернем сумраке тела эльфа. Гилморн крикнул насмешливо:
— Что, боишься, что я сбегу? Прямо так, голышом?
— Да нет, — отозвался тот. — Просто я еще никогда не видел голого эльфа. Ты и впрямь красавчик.
— Любишь сладких мальчиков, смертный? — сказал Гилморн, выходя из воды и отряхиваясь. — А тех двоих ты взял в шайку потому, что они хорошо стреляют из лука, или потому, что хорошо трахаются?
— Ты про Найси и Тэннара? И то, и другое.
— Скажи, почему ты так грубо обошелся с Найси? Ты же знаешь, что ему было очень больно. Мог бы трахнуть меня еще раз, если так хотелось.
— Не так уж ему и больно. Он просто плакса. Уже год обслуживает всех наших, а передо мной каждый раз ломает комедию со слезами и просьбами. Меня это только сильнее заводит.
— Уж кто бы сомневался, — с иронией сказал Гилморн.
— Вот ты меня, конечно, поразил. Вовсю подмахивал и просил еще. Я думал, ты будешь вопить благим матом, пока не охрипнешь, или вообще вырубишься.
Гилморн пожал плечами.
— Я эльф, легче переношу боль, лучше владею своим телом. К тому же, у моего первого любовника тоже был довольно большой. Он любил… эээ… грубые ласки, так что я к этому привык.
— Держу пари, это был здоровенный мужик вроде меня, который тебя похитил и держал привязанным к кровати, трахая каждый день до потери сознания.
Эльф загадочно усмехнулся и не ответил.
— А что это ты так Найси заинтересовался? Он тебе нравится, красавчик? Можешь попользоваться, он против не будет.
— Нет, спасибо, — промурлыкал Гилморн. Он подошел ближе и скользнул взглядом по мускулистому полуобнаженному телу смертного. — Мне больше нравишься ты. Я люблю, как ты изволил выразиться, сильных мужчин с большими членами.
И эльф опустился на колени перед сидящим человеком, между его расставленными ногами.
Тот усмехнулся, притянул его к себе и крепко поцеловал в полуоткрытые губы, проводя по ним языком, но не заходя дальше.
— Ну слава Эру, а то я уж боялся, что целовать красивого мальчика у вас считается мужеложством, — ехидно сказал Гилморн, прежде чем наклониться и самому его поцеловать.
Губы смертного имели привкус вина и табачного дыма. Лаская их своими губами, приоткрывая их требовательно, эльф принялся настойчиво гладить его пах.
— Двух раз с меня хватит, красавчик, — сказал Инхальм, когда Гилморн оторвался от него, чтобы вздохнуть. — Сомневаюсь, что тебе удастся раскрутить меня еще на один.
Эльф не стал говорить банальностей вроде: «Посмотрим!» или «Я лучший мастер поднимать члены по эту сторону Андуина…» Он просто расстегнул на нем штаны, нагнулся и обхватил губами его поникший конец, снова поражаясь его внушительным размерам.
Смертный смотрел на него насмешливо, не делая никаких попыток его остановить, но и никак не поощряя. Похоже, он был в настроении передать всю инициативу Гилморну. Эльф почувствовал, что возбуждается еще больше, чем от тех непристойностей, которыми они обменялись в последние полчаса. Не прошло и двух минут, как расслабленный член мужчины начал оживать под прикосновениями губ и языка Гилморна. Эльф брал его в рот до основания, так что жесткие кудрявые волоски в паху смертного щекотали ему губы, ласкал, дразнил и облизывал, и вот плоть смертного напряглась и затвердела, увеличившись в размерах до того, что едва помещалась во рту Гилморна. Инхальм отвел волосы от его лица, желая видеть всю картину в подробностях — как красивые губы эльфа двигаются по всей длине его члена, как он жмурится от сладострастного удовольствия, как его пальцы сжимают и поглаживают основание огромного орудия, вздымающегося между ног человека.
— Ты самый развратный чертов эльф, которого я когда либо встречал! — сказал он, прерывисто дыша, хриплым от страсти голосом.
Гилморн оторвался от своего занятия и посмотрел на него блестящими глазами, которые в сумраке казались почти черными.
— И много ты встречал эльфов?
— Парочку, но это неважно. Даже среди людей нет ничего похожего.
— Среди людей есть…
Голос Норта снова зазвучал в ушах Гилморна: «Ты чертов распутник, Арт, ты знаешь об этом?» Воспоминания словно обожгли его. Он знал, что сам сейчас выглядит так же, как тот среброволосый демон греха, с которым судьба и воля Норта свела его в Мордоре. Сказал бы ему кто-нибудь три года назад, что он будет неистово желать первого встречного, у которого сильное мускулистое тело и огромное мужское достоинство… что он ляжет с десятком грубых мужчин за вечер и после этого все равно будет чувствовать себя неудовлетворенным… что будет сам домогаться смертного, чтобы еще раз ощутить в себе движения чудовищного поршня, заполняющего его внутри всего, без остатка…
Гилморн поставил колени по обе стороны от бедер смертного и положил руки на его плечи.
— Помоги мне! — жарко шепнул он Инхальму в ухо и потерся ягодицами о головку его члена, торжествующе торчащего вверх.
Тот нащупал нежное отверстие в теле эльфа, не успевшее еще до конца сжаться после всех мужчин, обладавших им, и приставил к нему свой член. Вцепившись в его плечи, Гилморн начал медленно опускаться вниз, морщась от боли и стискивая зубы. Снова, как в первый раз, когда головка члена проникла внутрь, он не сдержал крика и дернулся инстинктивно, но Инхальм схватил его за ягодицы, раздвигая его шире,
