Джулия Тиммон
Её победа
1
Направляясь к указанному кабинету, Тим ощущал в себе столько силы, нерастраченной энергии, здоровья и молодого задора, что с трудом сохранял внешнее спокойствие. Его так и подмывало подпрыгнуть на ходу и ударить рукой по белому светящемуся плафону на высоком потолке длинного коридора или громко свистнуть. Или догнать быстро идущую впереди него миниатюрную молоденькую женщину в обтягивающих брюках и отвесить ей какой-нибудь не вполне пристойный комплимент, к примеру, «у вас очаровательная попка».
Но похулиганить, как всегда, не позволяли впитанное с молоком матери понятие о хороших манерах и полученное от родителей-аристократов и других родовитых родичей воспитание. Поэтому он просто шел, смакуя это ощущение здоровой силы, и улыбался, глядя на худенькую стройную женщину.
Точно такие же незабываемые эмоции волновали его, и когда он ехал на первую встречу с другом отца Бартом Джорданом — опытным альпинистом-инструктором, с которым позднее они вместе взошли на вершину Рейнера. С таким же трепетом, пьянящим чувством молодецкой удали он впервые встал когда-то на сноуборд, горные и водные лыжи, всерьез занялся серфингом, отправился с командой друзей в многодневный поход «на выживание» и в путешествие на байдарках.
Он обожал это предвкушение прилива адреналина в кровь, с особой радостью готовился к сопряженным с риском удовольствиям. И каждый раз, увлекаясь чем-то новым, представлял, будто бросает вызов самой судьбе.
Познав к двадцати пяти годам прелести гор, рек, лесов и морских волн, Тим загорелся страстным желанием насладиться простором небес. И как-то раз после работы направился в парашютный клуб узнать условия поступления на учебу. Ему хотелось, чтобы его не просто выбросили из вертолета или самолета, а обучили всему — начиная с азов и заканчивая, что называется, высшим пилотажем.
Сейчас он шел на первое занятие. Душа его пела от восторга.
Женщина в синих брюках, что шла впереди, свернула направо и скрылась за дверью одного из кабинетов. Тим усмехнулся, на мгновение представив, что она тоже пришла сюда, желая стать парашютисткой.
Будем сидеть с этой крошкой за одной партой, подумал он. А потом вместе сиганем с парашютами. Умора! Девчонок теперь можно встретить где угодно — хоть в Полицейской академии, хоть на аэродроме. Так уж и быть, когда эта малышка шлепнется на землю и запутается в стропах, я распутаю ее, помогу вылезти из подвески, запихнуть парашют в сумку, а может, даже и донести его до места сбора.
Тим еще раз усмехнулся, когда увидел, что кабинет, в который вошла незнакомка с обалденной фигурой, именно тот, в который направили и его, и раскрыл дверь с широкой улыбкой на губах.
Кабинет представлял собой обычный учебный класс с партами в три ряда, учительским столом напротив двери и черной доской в половину передней стены. По обе стороны от доски и на боковых стенах висели цветные плакаты с изображением парашютов, их фрагментов и самих парашютистов, выходящих из самолета, управляющих куполом, приземляющихся на обозначенную площадку, а также на водоем, лес, проезжую часть, то есть оказавшихся в непредвиденной ситуации.
Проходя к свободной первой парте у окна, Тим, уже забывший о приглянувшейся ему женщине, осмотрел плакаты и собравшихся в классе людей. Это были три девушки лет восемнадцати-двадцати и несколько парней — совсем молоденькие, нескладные, как все подростки, и постарше, примерно его ровесники. И, лишь усевшись, он заметил, что та самая крошка, которая зашла сюда на пару минут раньше него, стоит у учительского стола и даже не намеревается занять место за одной из парт.
В полном замешательстве Тим сдвинул брови.
Какого черта здесь делает эта малявка? — возник в его голове закономерный вопрос. Уж не собирается ли дать нам перед началом занятия какие-нибудь напутствия? Я от души посмеялся бы. А где инструктор? Может, заболел и не появится сегодня? Наверное, так оно и есть. Эта пташка, по-видимому, пришла сюда сообщить, что занятие переносится на другой день.
— Итак, насколько я понимаю, все в сборе, — произнесла мелодичным голосом особа в синих брюках. — Меня зовут Кристин Рэнфилд. Я очень рада видеть вас в этом классе.
— А где, простите, наш инструктор? — вырвалось у изумленного Тима.
Кристин устремила на него взгляд серьезных каре-зеленых глаз и улыбнулась.
— Я ваш инструктор. И первым делом предлагаю познакомиться. Начнем, пожалуй, с вас.
Тим уставился на нее, как на дрессированного комара. В его сознании не укладывалось, что обучать его парашютным хитростям будет худенькая невысокая женщина, да еще такая молодая — его ровесница, если не моложе. Слово «инструктор» ассоциировалось у него с богатырем Джорданом. Или, если уж с женщиной, то непременно с такой, как Сильвия Медоу, — она сделала из него когда-то настоящего сёрфера, — высокой, мускулистой, мужественной, не страшащейся самых больших и зловещих волн.
— Вы что, забыли свое имя? — спросила Кристин, поднимая темную, плавно изгибающуюся бровь.
Кто-то из присутствующих захихикал.
Тим, будто не услышав ни вопроса, ни смеха, покачал головой и спросил:
— Простите. А чему вы собрались нас учить?
— Всему, что требуется от инструктора, — без тени смущения ответила молодая женщина. — Итак, вы назовете нам свое имя? Или это секрет?
— Нет, не секрет, — произнес Тим, не сводя с собеседницы глаз. — Тим Хеннеси.
Кристин еще раз улыбнулась.
— Очень приятно.
Тим явственно услышал в ее голосе нотки иронии и ощутил внутренний протест. А Кристин, как ни в чем не бывало, продолжила знакомство — дружелюбно, приветливо, удостаивая каждого в классе сдержанной улыбкой и внимательным взглядом.
— Сегодняшнее занятие посвятим истории парашютного спорта и ознакомлению с основными требованиями, предъявляемыми к человеку, который принял решение стать парашютистом, — сообщила она, когда все представились. — Начнем с истоков парашютизма.
Тим почти ничего не слышал. Раздосадованный и оскорбленный, он никак не мог смириться с мыслью, что должен будет подчиняться этой Кристин Рэнфилд, считаться ее учеником, следовать ее наставлениям. Ему хотелось отделаться от дурацких мыслей, спокойно дождаться окончания занятия, уйти отсюда и больше никогда не возвращаться. Но перед его глазами навязчиво возникали раздражающие картины, а мысли работали в одном направлении.
Это я-то, прошедший столь солидную школу выживания, должен смотреть на эту малявку как на инструктора? — думал он, представляя, как на занятиях Кристин будет указывать ему на ошибки. Абсурд! Нет уж, я не допущу этого. Потребую перевести меня к инструктору посолиднее, в крайнем случае перейду в другой клуб. Видели бы меня сейчас ребята! Померли бы со смеху!
Воображение рисовало ему друзей, трясущихся от хохота, и внутри у него все переворачивалось.
К счастью, сегодняшнее вводное занятие длилось недолго — около получаса. Насилу дождавшись заключительной фразы Кристин: «На сегодня, пожалуй, все», — Тим решительно поднялся с места. Инструктор повернула голову, и их взгляды встретились.
У нее были умные, обрамленные не очень длинными, но густыми и темными ресницами глаза. Ее лицо отражало дух маленького упрямца, вечного бунтаря. На мгновение Тим замер словно загипнотизированный ее волевым чарующим взглядом. Ему вдруг показалось, что он видит в каре-зеленых глазах Кристин смешинки. Казалось, что ей известны все его мысли, все намерения и что она потешается над его глупым смятением.
Тим медленно прищурился, анализируя свои ощущения.
