Дебора взглянула на мазутную полосу, пересекавшую щеку соседа, и тоже расплылась в улыбке.
– Я временно живу у подруги.
Герберт кивнул.
– Знаю. Эмили сказала, на следующее утро, после того как ты уехала. Я хотел как-то раз тебе позвонить, но не стал беспокоить.
– Новые проблемы с Фионой? – спросила Дебора.
Герберт покачал головой.
– Кстати, насчет Фионы! – провозгласила Дебора, и глаза у нее заискрились сильнее обычного. – Я придумала кое-что интересное, для того, собственно, и пришла, чтобы рассказать.
На лице Герберта застыло странное выражение, – ни особого интереса, ни благодарности он не выказал, но Дебора, увлеченная своим порывом окончательно свести с ним Фиону, не придала этому значения.
– Чтобы уж поставить в этой истории точку и принудить раскрасавицу сказать наконец «да», надо заставить ее поревновать, – с заговорщическим видом заявила Дебора. – Предлагаю на следующих выходных устроить у тебя вечеринку. Организацию частично или даже большей частью могу взять на себя. Пригласи побольше народа, в том числе девочек и, разумеется, Фиону. Одна из девиц должна будет сыграть определенную роль – скажем, твоей давней поклонницы или бывшей подружки, это мы еще решим.
Герберт вытер руки тряпкой.
– Может, пойдем на кухню, выпьем кофейку? – внезапно спросил он.
Дебора хлопнула глазами.
– Ты хоть слышишь, о чем я толкую? Ради тебя ведь стараюсь!
– Естественно, слышу, – ответил Герберт со вздохом.
– А почему недоволен? Боишься, что придется помучиться с приготовлениями? Но я ведь сказала: готова большую часть хлопот взвалить на себя. – Дебора вскинула плечами. – Просто так, по старой дружбе.
– Так ты не хочешь кофе? – спросил Герберт, почему-то мрачнея.
– Нет, не хочу. – Дебора уперла в бока руки. – Ничего не бойся! Вот увидишь: к концу вечеринки Фиона сама к тебе подойдет и скажет, жажду, мол, быть твоей. Я вчера весь вечер ломала голову, все раздумывала, что бы такое провернуть.
Герберт молча встал и скрестил на широкой груди руки. Черная майка плотно облегала его атлетический торс, и, чтобы не сосредотачивать на выпирающих мышцах внимание и не переключаться на мысли о том, что буквально неделю назад она покрывала эти руки и плечи поцелуями без памяти влюбленной женщины, Дебора все быстрее тараторила, все тщательнее прорабатывала отдельные пункты плана.
– За ту девушку, которая должна будет сыграть роль твоей почитательницы, не волнуйся. Об этом я тоже позабочусь сама. Лучше выбрать кого-нибудь из моих подруг: надежную, толковую, артистичную. Не переживай: она не станет виснуть у тебя на шее и позволять себе какие-нибудь вольности. В этом-то весь фокус! Надо, чтобы эта девушка не сделала ничего такого, за что Фиона могла бы на тебя смертельно обидеться и вообще уйти. Понимаешь?
Герберт тяжело вздохнул.
– С трудом.
Дебора звонко засмеялась – вышло немного нервно, зато спало быстро скапливавшееся напряжение.
– Дурачок! Слушай меня внимательно: обожательница будет лишь стараться все время быть с тобой рядом, улыбаться тебе, преданно смотреть в глаза, перекидываться с тобой короткими фразами и шуточками. Фиона, когда увидит, насколько тебя ценят (а девушку мы подберем красивую, на этот счет будь спокоен), сто раз пожалеет, что с самого начала не оценила по достоинству твои к ней чувства, и непременно исправит ошибку. Тогда – конец твоим мучениям! – Она хлопнула в ладоши и жестом фокусника быстро развела руки в стороны. На Герберта это не произвело должного эффекта. Он скривился.
– Затея, прямо скажу, глупая.
У Деборы вспыхнули щеки.
– Глупая? А не глупо выглядишь ты, когда возвращаешься каждый раз после ее выходок как побитый пес и не знаешь, что делать дальше? Не круглым болваном себя чувствуешь, глядя, как она любезничает с другими парнями? А? Может, то, что я предлагаю, и не вполне умно, зато после этого, когда Фиона сама подведет тебя к главному разговору, ты сможешь поставить вопрос ребром и больше не оказываться в идиотском положении. – Она мечтательно улыбнулась. – И потом праздником мы гостям и себе доставим удовольствие. Пусть все будет по-настоящему – с красивыми одеждами, шампанским, танцами. Ну разве сам ты по всему этому не соскучился?
Герберт с неохотой пожал плечами.
– А я соскучилась! – воскликнула Дебора, сжившаяся с идеей о празднике настолько, что ей уже казалось – она должна добиться от Герберта согласия во что бы то ни стало. – Ужасно хочу нарядиться в платье и побыть великосветской дамой. Можем даже придумать какой-нибудь достойный предлог: стукнуло двадцать лет дому, в котором ты живешь, или что-нибудь в этом роде.
Она прикрыла глаза, положила руки на воображаемые плечи кавалера и сделала два шага в сторону, точно в танце. А когда глаза открыла и с улыбкой взглянула на Герберта, он смотрел на нее так, словно ради ее удовольствия был готов устроить хоть маскарад. Лицо его смягчилось, он даже убрал с груди руки, безмолвно сдаваясь.
Как-никак, мы лучшие друзья, подумала Дебора, и у нее защемило душу. Я говорю, что мечтаю о веселье, – конечно, он его устроит. Заодно и обретет долгожданное счастье. А мне только это теперь и нужно…
– Ладно, уговорила, – пробормотал Герберт, улыбаясь уголком губ. – Пир закатим, но…
Дебора вытянула руки.
– Никаких «но»! Главным организатором буду я, мне и решать, по какому все пойдет плану. С тебя потребуется обзвонить друзей, которых ты решишь пригласить, и придумать, что надеть. Впрочем, с одежками я тоже берусь тебе помочь. – Она закусила губу, на миг задумываясь. – Да-да, это ведь очень и очень важно. Можем поездить по магазинам и купить тебе что-нибудь новое. Надо в этот вечер предстать перед Фионой во всей красе, чтобы и настойчивые знаки внимания той, другой, казались правдоподобными.
Вообще-то и в обычных одеждах ты лучше всех, подумала она, окинув быстрым взглядом его вымазанные машинным маслом старенькие джинсы и так великолепно на нем сидящую майку. А без одежд еще лучше… Она смутилась и посмотрела на часы.
– Ой, меня Джозефина ждет.
– Послушай, Деб, – сказал вдруг Герберт. – Признаться честно, я уже вовсе не уверен…
– Прости, – перебила его Дебора. – Я убегаю. Потом поговорим обо всем подробнее. Ты пока подумай, кого пригласишь, и заранее предупреди Фиону! Быть может, очень скоро у меня появится новая соседка! – крикнула она, уже направляясь к себе во двор.
Герберт еще долго стоял у машины, о которой напрочь забыл, и пытался разобраться в пестрой мозаике своих чувств, но так и не понял, чего теперь хочет, о ком мечтает.
Появление Деборы отозвалось в его сердце странным восторгом. Всю прошедшую неделю ему страшно не хватало общения с ней, и, наверно, света ее глаз. А когда она снова завела речь о Фионе, сделалось настолько тошно, что он чуть не запретил ей впредь касаться этой темы.
Но не сделал этого, увидев, с каким жаром она заговорила, – побоялся обидеть. Ее затея навек связать его с Фионой превратилась в навязчивую идею, что сбивало с толку и страшно досаждало.
Почему она стала так стараться именно после той ночи? – раздумывал он. Из жалости ко мне? Из нежелания позволить мне спиться? Неужели наша близость ничего не всколыхнула в ней самой? Неужели ей будет ни чуточки не больно видеть меня с другой?
Вечеринка… По-моему, затея эта чисто женская и не принесет результатов, если бы даже я в них по сей день нуждался. А я…
Нужна ли мне Фиона теперь? Когда я убедился в том, что переиначить ее невозможно, когда выяснил, что разговаривать с ней практически не о чем, когда вдруг понял, что она не самая красивая на свете…
