Кто же самая красивая? – спросил он у себя, хоть и знал ответ. Дебора? Но ей ты нужен лишь в качестве друга. Надо было раньше присмотреться к ней, взглянуть на нее другими глазами, тогда, быть может…
Он в отчаянии запустил в густые волосы пальцы, забыв о въевшемся в них мазуте. И тяжко вздохнул, понося себя за невнимательность и глупость на чем свет стоит.
– Ладно, раз ей взбрело в голову непременно устроить этот спектакль, доставлю ей такое удовольствие, – пробормотал он, опуская руки. – И Фиону проучить не мешает. Впрочем, не исключено, что глупой она мне всего лишь показалась, а об остальных ухажерах, если у нас завяжется что-то серьезное, забудет… – Он задумался над своими последними словами и поймал себя на том, что не только не особенно в них верит, но и не горит больше желанием завязывать что-то серьезное. – Измучили меня эти женщины, – пробормотал он, потирая лицо и сильнее его пачкая. – Лучше вообще без них. Может, объявить себя вечным холостяком? Переживу вечеринку, – а там, может, именно так и сделаю.
7
– По-моему, лучше тот, зеленый, – с деловитым видом заключила Дебора, окинув Герберта долгим внимательным взглядом.
Он примерял четвертый костюм и старательно притворялся, что изнывает от желания вырваться на свободу. Дебора позвонила ему в понедельник вечером и сказала, что с одеждой лучше не затягивать, поэтому уже во вторник они встретились после работы и поехали по бутикам. В первом Дебора заставила друга облачиться в один костюм и тут же его забраковала, во втором – в другой. В этом, третьем, он примерил целых два, и Дебора остановила выбор на первом.
Сам Герберт сразу заявил ей, мол, раз уж ты у нас великий организатор, то и думай, что предпочесть, сама. Я, мол, примерки терпеть не могу, покупаю всегда первое, на что падает взгляд. Дебора скорчила гримасу, но условия приняла.
Герберт делал вид, что ему глубоко на все наплевать, сам же исподтишка за Деборой наблюдал, потому как, к своему великому удивлению, нашел это занятие весьма и весьма интересным. Было что-то глубоко интимное в том, как долго и тщательно она изучала в каждом магазине предлагаемые костюмы – выбирая лучший для него, Герберта! – как задавала вопросы продавцам, которые, разумеется, принимали покупателей за влюбленную пару или даже за семью.
Как потом рассматривала тот же костюм на Герберте, решала, подходит ли цвет глазам и волосам, на месте ли плечи, не слишком ли узки или широки брюки. Создавалось впечатление, что она затеяла нарядить своего мужчину, и Герберт тайно наслаждался, не желая вспоминать о том, что в действительности все обстоит иначе.
– Говоришь, зеленый? – переспросил он скучающим тоном, подумав вдруг, что, когда костюм будет куплен, закончится и чудесная игра, а с ней рассеется прекрасная иллюзия. – Может, съездим еще куда- нибудь? – он произнес это, как мог, небрежно.
Дебора закусила губу и устремила взгляд на зеленый костюм, который услужливая консультантка уже повесила на плечики.
– Думаешь, мы найдем что-нибудь более приличное? – пробормотала Дебора с сомнением в голосе.
– Если не найдем, вернемся сюда, – пробурчал Герберт, начиная расстегивать пуговицы. – Вы до которого часа работаете? – спросил он у ассистентки.
– До девяти, – любезно ответила та.
Герберт качнул головой.
– Успеем объехать еще десяток магазинов.
Дебора повела бровью, о чем-то сосредоточенно раздумывая.
– Съездите куда-нибудь еще, – с улыбкой посоветовала ей ассистентка. – Раз муж сомневается, лучше к нему прислушаться. Костюм ведь для него выбираете.
Слово «муж» впервые в жизни показалось Герберту настолько ласковым, что на сердце потеплело, а по рукам пронесся приятный холодок. Дебора медленно перевела на него взгляд и показалась ему в этот миг растерянной и невообразимо родной. Несколько секунд они неотрывно смотрели друг на друга. Герберт представлял, что сейчас она рассмеется и заявит девушке «никакой он мне не муж», и, сам не зная для чего, мысленно молил ее не делать этого.
Дебора отвернулась первой. И, будто услышав глупую немую просьбу друга, никак на «мужа» не отреагировала. Лишь многозначительно кашлянула, что Герберт расценил как усмешку, снести которую было в эту минуту почему-то гораздо легче.
– Ладно, давай съездим куда-нибудь еще, – протяжно произнесла Дебора.
Герберт скрылся в примерочной и вскоре появился оттуда в милых сердцу джинсах и футболке. Они с Деборой вышли из магазина и направились к парковке. Шедший навстречу парень остановил на Деборе восхищенный взгляд, и Герберта переполнила смесь странных чувств: возмущения, гордости и недовольства оттого, что женщина, которую он так прекрасно знал, ему всего лишь товарищ.
– И куда мы теперь направимся? – спросила Дебора уставшим голосом.
– Понятия не имею, – ответил Герберт. – Куда скажешь.
Подошли к машине, Дебора прислонилась к ней спиной, сложив на груди руки.
– Три бутика, в которых мы уже побывали, – лучшие из всех, которые я знаю.
Герберт усмехнулся.
– Нашли проблему. Не можем подобрать для меня костюм в Вашингтоне, где миллионы отличнейших шмоток!
Лицо Деборы сделалось строгим.
– Я хочу найти для тебя нечто особенное. Костюм, в котором ты выглядел бы как нельзя лучше, понимаешь? На мой взгляд, тебе очень идет тот зеленый.
– Тогда давай его и купим.
Дебора метнула в него гневный взгляд.
– Ты что, надо мной издеваешься? Я несколько минут назад предложила тебе купить его, но ты заявил, что надо поездить по другим магазинам. Думаешь, у меня пропасть свободного времени и я не знаю, куда его девать?
– Эй, только не злись, – пробормотал Герберт, сам не вполне понимая, что с ним и что ему надо. – Я просто… захотел вдруг пройтись… – Ничего более глупого и неубедительного он придумать не мог.
Дебора впилась в него горящим взглядом. Испугавшись, что она сейчас смертельно разобидится, Герберт поспешил спасти положение.
– Ну я сам не знаю, почему вдруг заупрямился, – торопливо проговорил он, беря ее за руку. – Для меня ходить по магазинам одежды – сущая пытка, сам не свой становлюсь. Давай выждем какое-то время, вернемся и купим зеленый костюм, вот и все.
Рука у нее была теплая и нежная – никогда прежде, прикасаясь к ней, Герберт этого не замечал. Чем дольше он держал ее сейчас, тем она почему-то сильнее напрягалась.
– Отлично! – Дебора высвободила руку и ухмыльнулась. – Выждем время! А тебе не кажется, что в это самое время я могла уже заняться личными делами?
Какими? – прозвучало в голове Герберта. Встретиться с сердечным другом, о котором так и не пожелала мне рассказать?
Он пожал плечами, почти не пытаясь скрывать, что у него вдруг испортилось настроение.
– Если тебя ждут дела, поезжай и занимайся ими. Просто я подумал, ты целый вечер свободна, раз уж сама предложила убить его на меня.
– Да, предложила! – с нотками раздражения воскликнула Фиона. – Но я ведь не думала, что ты станешь капризничать и выкидывать номера. Тратить время на никчемные выжидания мне просто жаль!
Какая-то она непривычно нервная, отметил про себя Герберт, впрочем, полностью признавая, что заслужил упреки. С чего бы это? Может, у нее какие-нибудь неприятности? Надо бы попытаться выведать.
Он сложил перед грудью руки и изобразил на лице полное раскаяние.
– Ну прости меня, дурака. И, пожалуйста, не дуйся. Пойдем где-нибудь выпьем кофе. Сто лет нигде с тобой не бывали. – Он покрутил головой и, заметив симпатичное летнее кафе у громадного торгового центра, кивнул в ту сторону.
