— Эй ты! — рявкнул Нырок, в бешенстве вскакивая на ноги. — Мой сотник погиб, чтобы доставить тебя к нам на стену. Так не стой, как жеребящаяся кобыла! Что за тайное оружие можешь ты предложить мне против этих метательных штук?
Водяной не ответил — видимо, счел это ниже своего достоинства, а, скорее всего, просто не расслышал. Но он понял по лицу и жестикуляции альва что тот требует показать свое умение. Тряхнув своей белокурой гривой, водяник спокойно направился к самому краю стены и презрительно, как показалось Нырку, посмотрел на воинов неприятеля. Стрелы спокойно пробивали его тунику и падали на каменный пол. Водяной вытянул руки с раковиной и вдруг произнес несколько слов на незнакомом Нырку языке. Вражеские бойцы внизу внезапно забегали, словно почувствовали угрозу. Пронзительные звуки слов водяника еще не утихли в воздухе, как воин Остайи перевернул раковину темным раструбом вниз и поток воды с силой вырвался из нее.
Нырок, ни разу не видевший боевую магию водяных в действии, затаив дыхание следил за водяным. Казалось, ему не составляло никакого труда удерживать раковину в своих тонких прозрачных руках. Однако сила водяного потока была так велика, что тяжелые метательные машины внизу пошатнулись под его напором и со скрипом съехали прямо в ров. Кто-то в неприятельских рядах выкрикивал какие-то команды, но слов было не разобрать. Нырок своими глазами видел, как вода сметает огромных, закованных в броню гриффонов. Несколько стрел с писком достали до водяника и его раковины, однако он только усмехнулся. И тут удар страшной силы сбил его с ног, чудесная раковина полетела вниз. Нырок успел в последний момент уцепить край туники водяного и удержать его на стене. Он видел, как несколько воинов из Младших рухнули вниз, остальные валялись на полу. Стена заскрипела, как-то странно выгнулась, пошла трещинами.
— Бежим! — заорал оглушенный Нырок, еле слыша свой собственный срывающийся голос. — Скорее, за внутреннюю стену!
Он понимал, что произошло нечто ужасное, но осознать, что же именно, пока не мог. Ясно одно — высокая и широкая крепостная стена, казавшаяся ему такой надежной, валилась в тартарары. Только бы она не рухнула на внутренний двор, успел подумать Нырок, прыгая через свежие провалы и трещины, словно белка. Где-то орал Хурт, который пытался вывести своих лучников. Тяжелая пыль забивала глаза. Водяной, бежавший рядом с Нырком, казался растерянным и испуганным. Но альву уже не хотелось злорадствовать по этому поводу. В конце концов, у меня сейчас рожа не веселее, решил он, соскакивая на ступени галереи, которые вели вниз, на площадку.
Какое-то несоответствие бросилось ему в глаза, он резко остановился, и бежавший сзади Младший врезался ему в спину. Нырок пару секунд рассматривал галереи на противоположной, западной стороне крепости и понял — высокие стены с бойницами, которые должны были возвышаться над Хмурой рекой, исчезли. Крики, грохот камней и вопли гриффонов слились в один протяжный вой, словно бы сама крепость получила глубокую смертельную рану и издыхала в агонии. Нырок сделал шаг, споткнулся, но всё же удержался на ногах. Больше он не останавливался, пока не выбежал на внутреннюю площадку. Сотни, выведенные со стены Дсаром, приветствовали командира боевым кличем Младших: «Империя или смерть!»
Гриффоны, бежавшие со своих позиций вниз, наполнили площадку оглушительными криками, отчасти заглушившими агонию Хрустального ручья. Зеленый Жох, голова которого была перевязана какими-то окровавленными тряпками, гневно рыкал и потряхивал своим огромным топором. Было видно, что он не чувствовал себя удовлетворенным исходом боя. Хурт, лицо которого было в крови, подбежал к Нырку. Дсар, вытащив меч, переводил взгляд с командира на гриффона, словно собираясь по первому приказу броситься в атаку.
— Повелитель! Гриффоны не в себе, — крикнул Хурт, — их нужно как-то остановить, пока они не кинулись на нас!
— Отставить, — рявкнул герцог, — с гриффонами я разберусь сам! Где Остайя и его воины? Какого дракона они не спустились со стены?
— Водяные все прыгнули в Хмурую реку, — буквально в ухо Нырку заорал Дсар. — Думаю, они пытаются отразить атаку у западной стены. Вернее, там, где раньше стояла западная стена. Врагу удалось невероятное — зайти со стороны реки. Интересно, что они такое сделали с гарудами? Остайя же говорил, что там и рыбешка не проскользнет! Все эти пращи и стрелки возле стены были просто отвлекающим маневром. Неприятель оттеснил нас от берега Хмурой реки и прорвался именно там.
— Это и младенцу понятно, нечего мне объяснять всё по пять раз! — заорал Нырок, с силой отпихивая от себя сотника. — Хурт, построй воинов, нам нужно немедленно покинуть крепость, пока стены не упали нам на голову. Дсар, на тебе — копейщики. Раздать всё имеющееся оружие. Первый ряд прикрыть щитами. Лучникам готовиться! Ребята, покажем этим тварям! Империя или смерть!
— Империя или смерть! — выкрикнули Младшие в один голос.
— Жох! — заорал Нырок что есть мочи, бросаясь к атаману. — Пора выковырять воск из ушей, дуралей! Мы выходим из крепости! Лучше уж сдохнуть в поле с мечом в руке, чем под каменными плитами, как крысы. Давай, гриффон, соображай быстрее!
Зеленый Жох и впрямь напрягся от интенсивной умственной работы. Он несколько секунд смотрел налитыми кровью глазами на прыгавшего перед ним герцога, который старательно тер руками уши, и наконец понял, чего тот добивается. Гриффон поднес ладонь к большому оттопыренному уху и старательно покрутил в нем толстым пальцем с длинным загнутым когтем. Из уха посыпалась восковая труха. Атаман встряхнул головой, окончательно освобождаясь от затычки.
— Чего тебе, ста? — спросил он у Нырка. — Стена крошится под нашими ногами, мы потеряли почти половину бойцов. Продолжать бой было невозможно. Куда делись водяные? А ты, я смотрю, тоже забрал своих ребят со стены, ста.
— Водяные сражаются в реке. А я вывожу свои сотни из крепости. Стена вот-вот рухнет, удивительно, что это не произошло до сих пор, — скороговоркой произнес Нырок. — Поддержат ли Младших твои гриффоны? Выйдете ли вы вместе с нами из крепости или предпочтете остаться здесь? Жох, об одном прошу — решай быстрее!
— Повелитель, — заорал Хурт, — воины построены у внутренних ворот! Мы можем выходить.
— Ты, — Нырок обернулся и схватил за тунику водяного, которого тащил за собой с крепостной стены, — ты сможешь остановить воду в крепостном рве, чтобы мои воины смогли переправиться на землю?
Водяной молча кивнул, и альв отпустил тонкую и какую-то скользкую ткань его туники. Между тем Жох знаками и крепкими ударами топорища объяснял своим бойцам, что воск из ушей нужно выковырять. Несколько валунов перелетели через низкие галереи во двор и с грохотом упали на каменные плиты. Восстановили ли неприятельские воины свои метательные машины или это была работа вражеских гриффонов, Нырок не видел, однако обстрел лишний раз доказывал, что оставаться во дворе полуразрушенной крепости небезопасно. Воинов нужно было вывести, не оглядываясь на гриффонов, которые могли обсуждать варианты своих действий до вечера. Нырок невольно взглянул наверх. Солнце ушло за тучи, однако бледный светлый шар колыхался уже не в зените. Сколько же времени идет битва, удивился альв.
— Бойцы согласны, ста, — проревел атаман, — мы выходим вместе с вами. Большой добыче — большая охота. Да и мне не терпится срубить пару голов этих проклятых колдунов, прежде чем меня отнесут в родные горы, в штольни предков! Хитрый Свин, перестань копаться в мусоре! Железный Кулак, строимся по флангам малышни, иначе передавим их всех к драконам!
— Там будут ждать вражеские лучники, — попытался предупредить лихого вояку Нырок, в глубине души завидуя его нахальной удали. — Вам нужно будет прикрыться щитами, ста. Хотя бы на грудь повесьте!
— У ребят доспех настоящей работы, гриффонской, — презрительно ответил Жох. — Ни одна стрела не сможет пробить его.
Ни одна рыбка не сможет проскользнуть по руслу Хмурой реки к стенам крепости, почему-то вспомнил Нырок слова князя Остайи, который в данный момент сражался на речном дне. Однако спорить с гриффоном не было времени. В конце концов, он атаман, пусть и решает, что лучше для его воинов, решил герцог и поспешил к воротам. Валуны, перелетавшие через оставшиеся стены Хрустального ручья, превратили площадь в руины. Хозяйственные пристройки и погреба, разрушенные как неприятелем, так и самими гриффонами, которые выламывали из них камни для метания, невозможно было узнать. Альв пробежал
