— Ты их всех разогнал. Не удивлюсь, если к обеду они все прибудут в золотых кольчугах.
— Собери мне тысячников и позови Щура, — распорядился Хельви. — Нам нужно обсудить дальнейшие действия. Хорошо, что ватага бездельников не будет присутствовать на военном совете. Толку от них никакого, а языки у них длинные.
Тем временем герцог Загр, и впрямь разозленный поведением великого канцлера, в одиночестве бродил по краю Лунной просеки. В лес он не углублялся — за дни похода он успел убедиться в том, сколько омерзительных чудовищ водится в его чаще. Неудивительно, что Хельви выполз именно со стороны леса, размышлял Загр. Тот же монстр, что и дикие. Околдовал бедную императрицу, присосался к престолу, а теперь привел сюда лучших воинов на верную погибель. Впрочем, скривил губы герцог, императрица тоже хороша — не может разглядеть врага, который находится совсем рядом. Избаловал Раги Второй свою дочь, просто избаловал. Ни в чем с детства отказа не знала, вот и докапризничалась. Альвы ей плохи были, выбрала человека. На свою и на наши головы.
Загр обвел поле ночной битвы сумрачным взглядом. Несколько десятков Младших из похоронной команды выбирали из куч погибших тела своих и относили их в сторону. Погребение состоится вечером. А трупы людей и каких-то уродливых тварей, которые сражались на их стороне, оставались на просеке. Враг без всякого уважения относится к своим покойникам, решил герцог, равно как и к этому лесу, и к просеке. Неудивительно, что кругом развелось столько нечисти.
— Повелитель, — один из сотников Загра, который на всякий случай сопровождал своего повелителя, приблизился к задумавшемуся герцогу. — Там, на горизонте появились какие-то всадники Не пожелаешь ли укрыться за кустами?
Герцог обеспокоенно посмотрел в ту сторону, куда указывал верный оруженосец. И впрямь два всадника, удивился он, всматриваясь в темные фигуры. Ехали они с той стороны просеки, откуда вчера выходили вражеские воины. Не иначе, опять выпадает мне шанс прославиться на этой войне, закусил губу от восторга Загр. Не понравились канцлеру пленные фермеры, но что он скажет про пленных конников? Правда, у всадников, насколько мог разглядеть альв, оружия не было, но это были не крестьяне, точно. Один, краснолиций и беловолосый, ехал даже без шлема, словно совершенно не опасаясь, что Младшие могут встретить его арбалетными выстрелами. Как будто мы не воюем, а выехали вместе на охоту, невольно повторил герцог про себя слова великого канцлера. Другой всадник был, напротив, в глухом шлеме и кольчуге, однако его посадка почему-то показалась Загру знакомой.
— Вот что, — обратился герцог к сотнику, — я и впрямь отойду за дерево, а ты позови-ка бойцов из похоронной команды да узнай, кто такие ездят по полю боя и зачем. Пусть разоружатся, я тогда выйду. Действуй.
Сотник поклонился. По его лицу было совершенно незаметно, что он осуждает своего сюзерена за трусость. Воин просто поправил ножны и крикнул могильщиков, в то время как герцог забежал в густую тень, которую отбрасывали кроны деревьев Синего леса, и затаился, прижавшись к стволу старой лиственницы. Ничего, думал он, никто про это не узнает, а к береженому судьба милостива. Вдруг это не простые воины, а колдуны? Не случайно тот, второй, шлема не снимает. Сейчас как начнут Младших на куски кромсать. Перед глазами Загра невольно всплыли картины ночного боя, и он брезгливо поморщился.
Между тем незнакомцы подъехали к сотнику и нескольким Младшим, вооруженным лопатами и крючьями, и беловолосый, который, кажется, был в паре старшим, заговорил. Как ни вслушивался герцог, он не понял ни слова из довольно длинной речи человека. Это было странно, потому что на просеке было вообще-то тихо, только кузнечики стрекотали в кустах да редкие птицы свистели в лесу. Точно, колдуны, решил Загр, по спине которого пробежал холодок. Внезапно беловолосый обернулся прямо в ту сторону, где скрывался герцог, широко улыбнулся и подмигнул растерянному альву. Младший не разобрал, какого цвета были глаза у людского колдуна. Однако ноги сами понесли его в чащу. Загр бежал по Синему лесу, ломая ветки и сбивая ноги о камни. Ужас сжал ему горло и не давал вздохнуть.
— А теперь, хороший мой, — спокойно сказал Вепрь сотнику, снимая шлем, — отведи нас к великому канцлеру. Командир твой, сам видишь, убежал — только пятки сверкали. Не слишком-то храбр, правда? Приди же в себя, сотник! Или ты не узнал правителя Верхата?
Альв кивнул головой, потом развернулся, взял под уздцы лошадей и повел посланцев короля Омаса в сторону лагеря. Могильщики, которые не получили приказа, следовать ли им за сотником или продолжать собирать тела убитых, недоуменно переглянулись и остались на просеке. Вепрь прижал шлем к животу и рассеянно уставился на сверкающее, начищенное забрало. Длинные перья плюмажа щекотали ему подбородок. Аспид же, напротив, озирался по сторонам. Он впервые видел так много Младших, и это зрелище, казалось, доставляло ему большое удовольствие. Так мясники смотрят на отару овец, почему-то пришло в голову Вепрю.
— Они довольно непривлекательны внешне, — поделился наконец своим мнением Аспид. — Согласись, действительно выродки какие-то — маленькие, сутулые. Похожи на подростков. Удивительно, что они оказали нам столь отчаянное сопротивление нынче ночью.
— Альвы — славные воины, — помолчав, ответил Вепрь. — Они умеют и любят воевать. Не обманывайся их внешним видом. Ты, прости уж, тоже не красавец, однако я не хотел бы встретиться с тобой в Синем лесу ночью.
— Между нами говоря, никто не хочет встречаться со мной в лесу ночью, — понизив голос, пошутил Аспид. — Поэтому мне приходится назначать все свидания на утро. А это лишает их романтического флера. Настроение уже не то, понимаешь?
— Неужели кто-то ходит к тебе на свидания? — неподдельно удивился Вепрь.
— Так мы, слуги короля, тоже люди, — хохотнул беловолосый, и беседа на некоторое время оборвалась.
Бывший алхин снова вернулся к разглядыванию забрала. Он чувствовал, что под маской весельчака и рубахи-парня Аспид скрывает нечто большее. Не может даже очень знатный барон быть сведущим в магии, рассуждал Вепрь, а его новый знакомый явно владел искусством накладывать заклятия. Иначе отчего сбежал от своей долгожданной славы в лес этот дурачок, герцог Загр? Аспид был опасен, несмотря на свои шуточки. Возможно, это самый опасный противник Хельви. Вепрь вспомнил мямлю-короля и правительницу Ханемли. Она только женщина, решил бывший алхин, впервые увидев эту сладкую парочку, а король — марионетка в руках своих советников.
Пробыв в королевском замке в Ойгене несколько дней, Вепрь стал невольным свидетелем начала похода королевской армии в сторону Нонга. Доставивший его прямо в столицу дракон Монюх отсыпался на крыше одной из башен. Подействовало ли тут заклятие белого армага или правительница и впрямь мало ценила жизни своих воинов, однако бывшего алхина, привезшего заветный артефакт, встретили очень хорошо и смерть гриффона в вину не ставили. Вепрь даже подумал, что отношение людей к перебежчикам слишком легкомысленно, — лично он не преминул бы несколько раз допросить незваного гостя, может быть, даже с помощью раскаленного железа. Впрочем, он, разумеется, не обижался на короля за радушный прием. Аспид, который сразу проявил интерес к соратнику Хельви, часто и подробно расспрашивал Вепря о жизни в империи, однако тактично не задавал вопросов об армии — Вепрь сразу и твердо заявил, что понятия не имеет ни о численности войска Младших, ни о его составе, так как всё время провел на границе, в глубинке, на большом расстоянии от столицы, и давно уже не входит в число приближенных советников великого канцлера. Тем не менее он довольно подробно рассказал Аспиду о былых походах с Хельви — и в подземелье черной башни Ронге, и в усыпальнице Ашух, и в Городе драконоборцев.
Беловолосый любимчик короля внимательно слушал рассказы Вепря и едва не записывал за ним. Бывший алхин полагал, что истории эти никак не могут навредить Младшим, поэтому был довольно откровенен. Правда, о сванах и водяных он предпочел не распространяться, отделавшись общими словами о том, что великий канцлер предпочитал вести переговоры с этими племенами лично.
— Кажется, принц Хельви — и впрямь великий человек, — сказал как-то раз Аспид, когда они сидели возле костра на привале, где-то под Нонгом. — Возможно, Совет Мудрых был не прав, лишив его престола. Как ты полагаешь?
— Я полагаю, что Мудрые сделали грандиозный подарок Младшим в лице Хельви, — усмехнулся правитель Верхата. — Король Омас не обладает ни умом, ни решительностью своего брата. Будь внимателен, Аспид, как бы правительница Ханемли не загнала его под свой каблучок. Он уже и теперь не решается слова сказать без ее одобрения. Хотя, конечно, королевству необходим наследник.
