Слушая перевод тибетского ламы, старик-японец часто моргал и растерянно глядел то на одного гостя, то на другого. А бывший генерал продолжал говорить негромко, но отрывисто, словно вынося обвинительный приговор:
–?…А может быть, вы никогда не знали заместителей Франца Шмидта – оберштурмфюреров Флейга и Шрайбера? Или никогда не помогали им вывезти из Северной Африки драгоценности в шести несгораемых сейфах? А через несколько дней не принимали участие в устройстве тайника на дне Средиземного моря?..
Он говорил настолько быстро, что переводивший Пудава едва успевал улавливать смысл фраз на одном языке и трансформировать их в предложения на другом. Однако это не мешало Хикару Куроки вникать в сказанное, и по мере того, как информационные порции доходили до сознания старика, лицо его вытягивалось, а дрожь в руках усиливалась.
«Типичная реакция японских фанатиков, – припомнил генерал редкие встречи с союзниками во время войны. – В нашей армии тоже такие встречались, но, увы, их было мало. Очень мало…»
Покончив с переводом, Пудава умолк. Молчал и Рауфф, ожидая от старого самурая не эмоций, а конкретного ответа.
–?Откуда у вас эти сведения? – подавленно спросил японец.
–?Я занимался разработкой последней операции и лично отправлял в Бизерту команду Франца Шмидта.
Куроки приподнял с подушки голову:
–?Неужели вы – тот офицер СС, который провожал нас на аэродроме Берлина?
–?Совершенно верно. Тогда я был оберфюрером – вот мое фото. – Рауфф вынул из бумажника фотографию небольшого формата и протянул японцу. – Узнаете?
Непослушными пальцами японец водрузил на нос очки, посмотрел на снимок, потом в изнеможении откинулся на подушку и выдавил из себя длинную тираду, похожую на отчаянное ругательство.
–?Он проклинает себя за то, что поверил трем мужчинам, приходившим к нему прошлой ночью, – перевел лама.
–?Значит, нас опять опередили, – процедил старый нацист. И, тихо выругавшись, добавил: – Правильно делает, старый идиот, что проклинает…
Глава четвертая
Невзирая на дикую усталость, ночью я почти не сомкнул глаз.
Неудивительно – в последние тридцать часов произошло столько событий, что голова пухла от вороха догадок, предположений, версий…
Что за странный дед путешествует по Средиземному морю в скромной каюте на соседней палубе? Какую тайну хранит его помутненное сознание? И если эта тайна представляет для кого-то большую ценность, то почему его сопровождает одна беззащитная девчонка?
Вопросов множество, а ответов…
–?Неплохо бы рассказать эту историю умному человеку, – бормочу я, решив под утро принять душ и выпить чего-нибудь освежающего.
Постояв под тугими струями прохладной воды, я насухо вытираюсь полотенцем и топаю к мини-бару – там, помимо коллекции алкоголя, хранится обычная минералка. Достаю бутылку, наливаю полный стакан. Запрокинув голову, вливаю в себя ледяную жидкость и внезапно вспоминаю слова шефа: «Ничто так не освежает мой мозг, как холодная минеральная вода…»
–?Черт! – брякаю об стол донышком стакана. – Горчаков! Как же я о нем забыл?! Он же гениальный аналитик и сыщик!..
Из нескольких десятков крупных начальников при погонах, с которыми мне довелось столкнуться за время службы, я искренне полюбил одного Горчакова – дай бог ему здоровья. Остальных терпел с переменным успехом. Может быть, мне не везло, или же большинство из них были простыми завистниками и алчными неудачниками, не сумевшими сделать более достойную карьеру.
За свои страдания они активно мстили вверенным им подчиненным. К слову, когда я вознамерился податься в академию, один из них начертал в характеристике буквально следующее: «Офицер Черенков имеет посредственные умственные способности, до предела ленив и абсолютно не перспективен. Ему категорически не рекомендуется поступать в академию…»
На мой немой вопрос он ответил:
–?Как генерал, педагог и член партии, я считаю, что наше государство не должно тратить средства на твое дальнейшее образование. Еще вопросы будут?
Вопросов не было. Я тупо молчал, понимая, что подобные армейские начальники, не мутируя и особенно не меняясь, выживают при любой власти и в любой стране. Понимал и собирался поставить крест на своей затее продолжить образование.
И вот тут произошло то, что принято называть «везением» – в скором времени «Фрегат» передали в подчинение генералу Горчакову. Поработав со мной около года, старик написал объективную характеристику…
Окончательно проснувшись и натянув курортный «фрак» в виде шорт со сквозняком и дырявой футболки, топаю к новым друзьям. В ворохе вопросов, родившихся этой ночью, есть и очевидные, ответы на которые можно получить сию же минуту. Просто вчера голова работала не в полную силу, и кое-что упорхнуло из виду.
К примеру, меня интересуют люди, забравшие Сальвадора с девушкой из Барселоны: сколько их было, как они выглядели, о чем говорили и куда подевались?
На эти вопросы могла бы ответить Леона. Ну а вопросы, адресованные Майклу, главным образом касаются его наблюдательности. Вдруг он заметил что-то подозрительное на судне, пока инкогнито охранял свою возлюбленную?
Решаю начать с Майкла, а уж после в его присутствии, дабы не ранить душу ревнивца, побеседовать с девушкой. По дороге предусмотрительно покупаю в баре три бутылочки ледяного пива – пригодится.
Пришлось довольно долго и настойчиво стучать, прежде чем дверь открылась и на пороге возник Майкл с опухшей от пьянства физиономией. Несколько секунд он восстанавливал в памяти события последних суток, потом оживился, увидев запотевшие бутылочки, и расплылся в широченной улыбке:
–?Женя, дорогой!.. Ты пришел меня лечить?..
Кто ж тебя, такого дурака, вылечит? Вчера готов был убить, а сегодня лезет обниматься!
–?Вроде того, – перешагиваю порог. Понимая, что ничего вразумительного от него не добьюсь, покуда не приведу в божеский вид, протягиваю бутылку: – Пей…
Он залпом ее опустошает, причмокивает пухлыми губами и недвусмысленно глядит на следующую.
–?На, – отдаю вторую и скоренько сам прикладываюсь к последней.
Некоторое время приходится ждать, пока мой новый товарищ плещет в лицо водой в ванной комнате. Наконец он появляется в каюте, зарывшись в огромное махровое полотенце.
–?Очухался?
–?Типа того.
–?Ты вчера мне все рассказал?
–?В каком смысле? – смешно пучит глаза Мишка.
–?Деталей спьяну не забыл?
–?Вроде нет…
–?Ты на судне ничего странного не подметил?
–?Ничего. А в чем дело-то?
