— Чай сейчас принесут… А пока я познакомлю тебя со своим другом, — заключил Уолтер.
— С другом?
— Следуй за мной…
Он взял её под руку и, проведя под раскидистыми кустами винограда, вывел в другую сторону сада.
Увидев представшую перед ней картину, Лиз едва не вскрикнула от удивления. Прямо перед ней раскинулась чудесная зеленая поляна, границ которой не было видно. Она простиралась на несколько десятков миль и постепенно переходила в маленький овраг, в глубине которого журчал ручей. Внезапно Лиз почувствовала слабое дуновение приятного свежего ветерка, от которого у неё перехватило дыхание. В этот момент она ощутила эмоции, которых у неё не было уже очень много лет… Ей, вдруг захотелось широко раскинуть руки и, как в детстве, побежать вниз по тропинке в самую глубину оврага и бежать по нему, крича от восторга.
— Боже мой, Уолтер! Какая красота! — искренне сказала она. — Никогда ещё я не чувствовала такого умиления.
— Спасибо, мне очень приятно, что тебе понравилось. Но, и это ещё не всё… Сейчас мы переходим к главному, — ответил он и потянул её за собой вниз по тропинке.
В этот момент Лиз почувствовала, как будто тупая игла больно кольнуло у неё в сердце. 'Главное, мы переходим к главному…' Она вдруг вспомнила, зачем пришла сюда. Мрачные мысли овладели её сознанием моментально. Она проанализировала всё увиденное и вдруг поймала себя на том, что не понимала, как все, что ей только что показал Вайсман, было связано с экспериментом, над которым он работал.
— А вот и мой друг, — радостно сказал Вайсман, глядя куда-то в сторону.
Повернув голову туда, куда смотрел Уолтер, Лиз, действительно, увидела шагах в двадцати от себя фигуру какого-то невысокого мужчины, мирно стоявшего перед мольбертом и рисовавшего что-то.
— Это — мой друг, — ещё раз пояснил Уолтер.
— Твой друг? — удивленно спросила Лиз. — Откровенно говоря, я не знала, что у тебя есть друг-художник.
— Мой друг, действительно, художник, и очень талантливый художник. А появился он у меня совсем недавно…
'Появился, что значит, появился…' — подумала. Эти слова Уолтера прозвучали как-то странно. Посмотрев на его лицо в тот момент, Лиз с тревогой обнаружила на нем выражение какой-то непонятной удовлетворенности и гордости творца.
— Его зовут Сальвадор. Он великий художник… Пойдем, я тебя с ним познакомлю… Хотя, погоди. Пообещай мне, что не смутишь его!
— Чем? — удивленно спросила Лиз.
— Когда ты его увидишь, поймешь сама.
— Странно… Он — инвалид?
— Нет, он не инвалид! Но он не обычный человек…
— Не обычный? Ты меня пугаешь, Уолтер! — осторожно ответила Лиз и почему-то остановилась.
— Не бойся, — сказал Уолтер. Просто, даже если тебя в нем что-то удивит, постарайся не показывать этого слишком явно.
— Хорошо, я постараюсь… — рассеянно сказала Лиз и проследовала за Уолтером.
Глава 36
В это же самое время в доме Лиз все только просыпались…
Уитни собирался позавтракать. Он позвал детей и предложил им составить ему компанию. Но ни Алиса, ни Николас не были голодны. Они сказали, что хотели бы побегать на улице, поиграть с их собакой Билли, по которой очень соскучились.
Едва они вышли на улицу и позвали его, он тут же подбежал, весело лая, и безгранично радуясь встрече со своими маленькими друзьями.
Глядя в окно на своих детей, Уитни пожалел о том, что сам уже давно не ребенок и, к сожалению, не мог позволить себе резвиться так, как его дети.
Уитни ещё постоял некоторое время у окна, затем прошелся по комнатам, и, не наткнувшись взглядом ни на что интересное для себя, остановился по середине гостиной, пытаясь сообразить, с чего бы ему начать возвращение к своей повседневной жизни. Но, простояв некоторое время, так ничего и не сообразил.
Он уже собрался пойти посмотреть телевизор, как, внезапно, зазвонил телефон.
— Доктор Джеральд Уитни? — раздался чей-то радостный голос.
— Да, это — я, — удивленно ответил Уитни.
— С возвращением вас, доктор Уитни!
— Спасибо… Но, простите, с кем я имею честь разговаривать?
— Ах, да, я совсем забыл представиться, — все тем же радостным голосом говорил незнакомец. — Вы меня, вероятно, уже не очень хорошо помните, да и по телефону никогда и не слышали, хотя мы с вами являемся, так называемыми, интеллектуальными родственниками!
— Интеллектуальными родственниками? — удивленно спросил Уитни, не до конца понимая того, о чем говорил незнакомец.
'Господи…, — подумал он. — Не успел я приехать, как начинаются какие-то тайны…' Но, потом, вдруг, хлопнув себя ладонью по лбу, воскликнул: — Как же, боже мой, вы, вероятно, Джозеф Каннингфокс!
— Да, это я! Рад, что вы меня узнали! Мне очень жаль, что я беспокою вас сегодня, когда вы только приехали…
— Ничего, ничего! — поторопился ответить Уитни. — Я очень рад, что вы мне позвонили. Я, как раз, знаете ли, думал, чем бы заняться.
— Позвольте поинтересоваться, как прошел ваш отдых?
— Спасибо, все было очень хорошо… А как ваши дела? Надеюсь, что с вашей семьей все в порядке?
— Да-да, спасибо, у нас все хорошо. Я звоню к вам по одному, чрезвычайно важному для меня, делу.
— Я вас слушаю. Если хотите, вы можете приехать ко мне домой, и здесь мы могли бы всё обсудить…
— Если это не составит вам проблем, доктор Уитни. Вероятно, нам с вами придется встретиться. И, я надеюсь, не раз.
— Как скажете, — рассеянно ответил Уитни. — Раз уж дело, по которому вы мне звоните, настолько важно для вас, с радостью приму вас у себя дома. К какому часу вас ждать?
— О, спасибо, доктор Уитни за вашу готовность принять меня! Но, вначале, позвольте мне обрисовать вам интересующее меня дело по телефону.
— Хорошо, я весь во внимании…
— Если вы помните, я решил заняться строительством детских городков, доктор Уитни.
— Да, я помню. Мне довелось даже присутствовать на презентации вашего детского городка!
— Я рад, что вы так хорошо всё помните. Так вот, я учусь в университете и параллельно с учебой претворяю в жизнь свои давние мечты, связанные со строительством детских городков. Недавно у меня возникла идея строить не просто городки, а строения со смыслом. Определенные макеты исторических строений, способные донести детям информацию о наиболее важных исторических событий. Я, конечно, не берусь создать абсолютные образцы великих строений. Но, определенного сходства я бы хотел добиться. Мне бы очень хотелось, чтобы дети, живущие в нашем городе и не имеющие возможности путешествовать, могли бы, хотя бы, таким образом прикоснуться к наследию других стран и народов. Вот я и подумал, что вам, вероятно, было бы интересно принять участие в таком проекте…
— Проект, действительно, грандиозный и, безусловно, очень интересный. Но, какую роль вы отводите мне? Я никогда не занимался строительством детских городков, господин Каннингфокс.
— Но, зато, вы являетесь авторитетным историком…
— Увы, дорогой друг, вероятно, вы не знаете, но я больше не занимаюсь историей… Теперь я занимаюсь далеким от истории делом — юриспруденцией.
— Какая жалость, — огорченно ответил Каннингфокс. — Теперь я вспоминаю, что слышал об этом что-то. Ну, да, конечно, об этом ведь писали во всех газетах! Ради бога простите за беспокойство, доктор Уитни! До свидания!
— Подождите, подождите! — вдруг сказал Уитни. — Расскажите мне, пожалуйста, подробнее о вашей идее. Быть может, я все же смогу вам помочь. Тем более что не далее как во время нашего путешествия по Европе мне пришлось прочесть не одно сообщение о старинных замках и исторических событиях…
— Я расскажу вам, конечно! — радостно ответил Джозеф. — Согласно моему проекту, я хочу, чтобы вы помогали мне советами на стадии планирования будущих строений относительно расположения помещений в этих строениях и иных конструкционных мелочей. Так сказать, я хочу, чтобы вы были моим историческим консультантом.
— Ну, в этом деле я, конечно же, смогу вам помочь…
— А после того, как я построю это строение, вы могли бы провести по нему короткую экскурсию для детей. Точнее, не по нему, так как макет будет намного меньше оригинала. Может быть стоя снаружи, вы могли бы рассказывать о здании, а дети заглядывали бы в окошки. Я думаю, в любом случае, это было бы очень интересно маленьким детям.
— Эта идея мне нравится, — заключил Уитни. — Думаю, что мы сможем воплотить её в жизнь.
— Вы согласны?
— Конечно, необходимо обсудить детали, но, в общем, я согласен… Мне кажется, нам с вами нужно будет встретиться и все как следует обсудить.
— Я очень рад, доктор Уитни. Когда я могу приехать к вам?
— Если хотите, приезжайте прямо сейчас…
— Мне бы не хотелось загружать вас своими проектами прямо сегодня.
— Ну, хорошо, хорошо, — заключил Уитни. — Приезжайте завтра! Я думаю, часам к десяти… Вас это устроит?
— Конечно, устроит! Завтра в десять я буду у вас и принесу с собой кое-какие разработки.
— Жду вас… До встречи!
— До свидания, доктор Уитни!
Уитни сел в кресло и задумался. Он подумал, что и сам удивился тому, что с такой легкостью принял столь необычное предложение.
'Только бы не пожалеть…, — подумал он. — Хотя, о чем здесь жалеть… Главное, не подвести теперь этого хорошего доброго парня…'
Он направился в свою библиотеку, подошел к одному из книжных шкафов и стал внимательно рассматривать его. На десяти полках, аккуратно расставленные, стояли его собственные, написанные им в течение пятнадцати лет, книги, являющиеся результатом длительного изучения истории Древнего Востока и Греции. Он открыл дверцу шкафа и бережно провел рукой по длинным рядам. В тот момент он не относился к этим книгам, как к личным произведениям. Он смотрел на них, как на часть того периода жизни, который навсегда остался позади него, и в эти минуты он почувствовал такую невероятную грусть и жалость, что ему захотелось плакать.
Затем он молча опустился в стоявшее около шкафа кресло и закрыл лицо рукой.
Он подумал о том, насколько жестокой может быть иной раз человеческая судьба. Почему давние, почти забытые события жизни человека так неожиданно напоминают о себе,
