И тут я слышу, как Сильвия делает объявление по интеркому, предлагая товары беспошлинной торговли. Ее голос звучит, на мой взгляд, чересчур жизнерадостно… Черт, придется нагружать тележки духами, игрушками и прочим барахлом! Мы обычно и не предлагаем ничего на таких ранних рейсах, потому что сто раз проверено — люди ничего не покупают. Я чувствую себя торговкой с Мур-стрит, которая тащится вдоль тротуара с тележкой, полной помятых фруктов и несвежих овощей, и пристает к прохожим.
Как я и ожидала, наш проезд с тележками, полными барахла из «дьюти фри», остался незамеченным, и, соответственно, наша комиссия составила чистый ноль.
Затем капитан делает объявление о том, что мы скоро приземлимся и что возможно опоздание, так как в районе аэропорта Хитроу сильный туман. Даже в этом нет ничего нового. Мы чуть ли не каждый раз вынуждены по полчаса кружить над Хитроу, ожидая разрешения на посадку.
Включается табло: «Пристегнуть ремни», — но какой-то идиот встает и начинает доставать свою куртку из верхнего отделения. Такой придурок находится каждый раз, просто удивительно, они словно специально ждут, пока загорится табло.
Я подхожу и прошу молодого человека подчиниться указанию капитана и занять свое место.
Он плюхается в кресло, но тут кто-то еще дергает меня за юбку. Я оборачиваюсь, и удивление сменяется растерянностью. Какое знакомое лицо… Мой Бог, да это Оливер Кейн!
— Оливер! — восклицаю я. — То есть мистер Кейн!
— Здравствуйте!
— Здравствуйте. Как ваше здоровье?
— Как нельзя лучше! — Я чувствую, как щеки мои вспыхивают от смущения. Ну что же это такое? Ему ни к чему знать, какое впечатление он на меня производит. — Большое спасибо вам за туфли. Вы не обязаны были это делать!
Я смущаюсь все больше и больше и не могу не думать, как он хорош собой и как представительно выглядит. Вообще-то странно, что я раньше его не видела на наших рейсах. Хотя в этом мире полно необъяснимых вещей. Ну вот знаете, как бывает: идешь по улице и думаешь о ком-то и вдруг — раз, и сталкиваешься с человеком, о котором думал.
— Глупости, — уверенно перебил меня мистер Кейн. — Это самое меньшее, что я мог сделать. Они подошли?
— О да! — Я заулыбалась, вспомнив его чудесный подарок.
Пассажиры на соседних креслах начали проявлять интерес к нашему разговору. Я подняла глаза и увидела Сильвию, которая стояла в дверях салона и смотрела на меня взглядом горгоны Медузы. Вытягивала шею, чтобы понять, что происходит, и уже проявляла признаки нетерпения.
В это время раздался характерный звук — самолет выпустил шасси.
— Мне нужно возвращаться на свое место, мистер Кейн. Надеюсь, ваша поездка в Лондон будет удачной. Вы по делам или ради развлечения?
— К сожалению, по делам, как всегда. Я летаю в Лондон как минимум три раза в неделю. Послушайте, я хотел бы поговорить с вами, когда мы приземлимся.
— Конечно! — быстро сказала я, чувствуя, что самолет снижается. — Всего хорошего.
Я быстренько вернулась к своему креслу и пристегнула ремень. Самолет плюхнулся на посадочную полосу, словно вез танки, а не людей. Какую школу оканчивал этот олух, наш пилот?
Как только самолет докатился до места стоянки, пассажиры повскакали со своих мест и принялись торопливо одеваться. Натягивая куртки и заворачиваясь в шарфы, они толкались, пытаясь поскорее протиснуться к выходу. Глядя на них, я тихонько радовалась, что работаю сегодня в задней части салона и мне не нужно стоять у дверей и бесконечно повторять «спасибо» и «до свидания». Сотни раз «спасибо», «до свидания», «всего хорошего» и «удачного дня». Вздохнув с облегчением, я решила приготовить чай для экипажа и девочек. Впрочем, одному человеку я бы сказала «до свидания» с особенным чувством, но никакой надежды протолкаться вперед, чтобы нормально проститься с милейшим мистером Кейном, у меня не было. Жаль, но что ж теперь делать? Очаровательный мужик — такой солидный и воспитанный. И ужасно симпатичный! Мало найдется на свете людей, которые могли бы вот так взять и в качестве извинения за незначительный инцидент послать практически незнакомой девушке пару туфель от Джимми Чу. Во всех отношениях замечательный и необыкновенный мужчина. А я даже не смогла его толком поблагодарить! Совершенно несвойственное смущение буквально сковало мне язык, и я едва могла что-то пролепетать, глядя в его открытое лицо и внимательные глаза. Наверное, он решил, что я полная идиотка!
— Энни! — Сорча, симпатичная миниатюрная блондинка, подскочила ко мне и быстро завернула кран с кипятком, потому что заварочный чайник уже переполнился. — Что с тобой, подруга? Ты витаешь в облаках! А ну-ка давай возвращайся скорее на нашу грешную землю.
— Ох, прости. — Я засуетилась, расставляя чайник, сахар, чашки и прочее. — Ты не могла бы дать мне пакет печенья? Вдруг кто-нибудь захочет.
— Вот, бери, конечно. И возьми побольше сахару. Может, Сильвия соблазнится сладким и хоть чуть-чуть подобреет. Кстати, а кто был тот роскошный мужик, с которым ты разговаривала?
— Просто роскошный мужик, — ответила я и сама подивилась тому, что глупо хихикаю при этом. Но не могла же я рассказать коллеге всю историю моего знакомства с мистером Кейном?
— Мне кажется, я его узнала, — продолжала Сорча. — Он часто летает нашими рейсами. Он тебе нравится?
— Он женат, — отозвалась я, подводя черту под дальнейшими фантазиями.
— Ты не ответила на мой вопрос, — продолжала упорствовать Сорча.
— Даже если нравится, что с того? Он принадлежит другой и моим никогда не будет.
— Ага, я воспринимаю эти слова как утвердительный ответ!
— Прекрати меня дразнить, Сорча! — Я опять занялась чаем и отвернулась, чтобы она не видела моего растерянного и покрасневшего лица.
Пока самолет дозаправляют топливом и совершают прочие технические манипуляции, Сильвия изображает курицу-наседку перед пилотами. Они должны получить горячие завтраки, фрукты, кофе с натуральным молоком, свежие газеты. Старая ведьма даже не смотрит в мою сторону. Да что там в мою — она вообще полностью игнорирует девушек-стюардесс, словно мы совершенно недостойны ее внимания.
А мне плевать! Я листаю газеты и журналы, любезно оставленные пассажирами, и сплетничаю с коллегами.
— Как прошел твой отпуск? — спрашивает меня темнокожая Керри, милая девушка и отличная стюардесса. — У тебя потрясающий загар.
— Тсс. — Я прижимаю палец к губам и делаю страшные глаза. — Говори об этом тихо! Загар я привезла из Испании, куда смоталась на несколько дней. Однако не хочу, чтобы старая грымза об этом узнала. Видишь ли, свободное время у меня появилось только потому, что сперва она меня отстранила от полетов, а потом я попала на больничный.
— А, как все непросто, оказывается! Но в целом, думаю, тебе повезло. Хотела бы я, чтобы меня тоже на немножко отстранили от полетов.
— Нет ничего проще! Посмотри на Сильвию и сделай недовольную мину. Если она заметит — тебе обеспечен месяц отдыха. Просто не знаю, почему она всегда такая злая. Что за проблемы могут так достать человека?
— Понятия не имею. Хотя кое-кто поговаривает, что ее сынок порой заставляет мамашу нервничать. Ты его встречала, Энни? Он пилот.
— Да? — Мне кажется, что голос мой звучит как у робота, а во рту мгновенно пересохло. — Тебе приходилось с ним летать?
— К сожалению, нет. Девочки говорят, что он неподражаем и уже имеет определенную репутацию.
— В каком смысле? Он слишком любит женщин? Бабник?
— Ну-у, ничего настолько определенного я пока не слышала, — тянет Керри. — И все же он большой любитель потусоваться, провести ночь на вечеринке и никогда не жадничает, заказывая всем выпивку. А еще говорят…
Ей не удается закончить, потому что оказалось, что Сильвия стоит посреди салона и хлопает в ладоши, призывая нас к тишине и вниманию.
— Итак, девочки, — говорит она пронзительным голосом, — на обратный рейс у нас буквально аншлаг. Свободных мест нет, поэтому я хочу, чтобы все работали в полную силу и никто не отлынивал. — Тут она бросает на меня предостерегающий взгляд. И почему это я, интересно? Когда это я отлынивала? — Перед посадкой давайте-ка проведем тщательный осмотр салонов, как того требуют меры безопасности. И не забудьте проверить все карманы в креслах на предмет наличия посторонних предметов. Если найдете что-нибудь подозрительное — немедленно докладывайте.
Перед тем как поток пассажиров хлынул в самолет, я успела проскользнуть назад и освежить тушь и помаду. Керри ушла к входу в салон приветствовать пассажиров, и мне так и не удалось узнать, что еще она хотела рассказать мне о Дэнии.
Хвала Господу, обратный перелет прошел без проблем. Ветер дул нам в хвост, и поэтому мы долетели буквально за сорок минут. Мы приземлились в аэропорту Дублина, и я уже начинаю мечтать о том, как вернусь домой, задерну поплотнее занавески, заберусь в кровать и увижу чудесный сон. Хочу, чтобы мне приснилось какое-нибудь чудесное местечко и чтобы я отправилась туда в своих новых туфлях от Джимми Чу. Вот если бы мне предстояло свидание… если бы Нилл меня не бросил… Если бы бывшая подружка Дэнни не залетела… Если бы мистер Кейн не был женат… Минуточку, с чего это я опять размечталась о мистере Кейне? Нет, пора взять себя в руки. Я достаточно взрослая и понимаю, что ни к чему забивать себе голову несбыточными мечтами о том, какой могла бы быть моя жизнь с таким человеком. Будем реалистами — я ему не пара, и точка.
Сильвия со мной даже не попрощалась. Прошла мимо, не удостоив и взглядом, спустилась по ступеням трапа и поковыляла через поле на своих высоких каблуках, везя сумку на колесиках. Рядом с ней, к моему удивлению, вышагивала Керри и вполне оживленно о чем-то болтала. Интересно, о чем они разговаривают? Что общего может быть у Керри с Сильвией Сэвидж?
Я немного задержалась, чтобы можно было идти одной. Никакого желания догонять их у меня не было. Тяжелая сумка замедляет шаг еще больше. В сумку я запихала шестнадцать невостребованных пассажирами колбасок. Просто позор, что после полетов мы каждый раз выбрасываем такое количество еды. А у моей соседки, миссис О'Нейл, есть джек-рассел-терьер — небольшое, но вечно голодное животное. Он уже привык, что я привожу ему гостинцы, и начинает заливаться приветственным лаем, как только завидит меня с сумкой на подступах к дому.
К счастью, такси за нами приезжает довольно быстро. Керри живет неподалеку от меня на Маунт-Джой-сквер, и поэтому мы садимся с ней в одну машину. Вообще-то я рада такой компании, потому что Керри милая и не навязывается все время со своими рассказами про мужа и детишек, которые на меня, как на девушку незамужнюю, нагоняют просто Неудержимую зевоту. Она летает давно, но в отличие от многих старших стюардесс не твердит постоянно о том, что вот раньше все бьшо лучше и авиакомпания по-другому относилась к своим сотрудникам. Так что общество Керри меня не раздражало.
Такси выруливает из аэропорта, и Керри бодро говорит:
— Утро прошло хорошо, правда? Без проблем.
— Оно было бы еще лучше, если бы с нами не летела мадам Сэвидж. Представь себе, она меня просто игнорирует! Не то чтобы я жаловалась, потому что, когда она придирается, еще хуже!
— А что у тебя в расписании на конец недели?
— Завтра я лечу в Чикаго. Черт, в Чикаго! — Я в изнеможении откидываюсь на сиденье.
— Ну, в Чикаго можно неплохо закупиться, если походить по магазинам. А я полечу ночным рейсом в Париж. Беру с собой маму. Она никогда не была во Франции и ждет не дождется, когда же сможет запечатлеть себя на фоне Эйфелевой башни. Твоя мама летала с тобой куда-нибудь?
— Нет, — ответила я хмуро.
Я много раз предлагала маме слетать куда-нибудь со мной, но она всегда отказывалась. А после смерти Эмили от нее вообще одна тень осталась и ей ничего не хочется. И папа такой же. Господи, если бы я могла сделать что-то, хоть что-то, чтобы порадовать и подбодрить их! Наверное, нужно почаще звонить домой. Может, предложить маме отправиться куда-нибудь вдвоем? Подыскать солидный спа-курорт и провести там пару дней, болтая как мать и дочь, чтобы наверстать все дни, неделя и месяцы, что нам некогда было толком поговорить? Еще я
