Лично для себя гном увидел новую возможность разбогатеть. Правда, для этого придется работать (а это сложнее, чем тырить казенное), но труд облагораживает, верно? Разве подгорник, у которого руки и ноги на месте, не в состоянии сам заработать себе капитал?
Раньше проворовавшемуся комиссару такие мысли казались едва ли не кощунственными, но теперь Шонвайн находил их единственно правильными. Сам того не подозревая, виконт обрел в лице гнома первейшего и самого фанатичного последователя.
Подгорник хотел построить Город Будущего сильнее все присутствующих. И главное, чтобы там был парк аттракционов.
Последним поставил свою подпись под документом Арбар.
– А как все это будет называться? – спросил Кальмар, которого с недавнего времени весьма интересовал этот вопрос.
– Что?
– Предприятие, которое мы организовываем. Должно быть какое-то название, таковы правила. Что- нибудь броское и… привлекательное.
– Я думаю, – отозвался виконт, складывая бумаги в стопочку.
«Ну вот, Черныш был прав, а Фиенс все отговаривал: дескать, зачем вам это надо! А затем!»
– Называться наш проект будет «Утопия». По-моему, самое подходящее. Проголосуем?
Послы пришли к выводу, что это вполне, это очень даже подходит.
Главное – четко отражает суть явления.
– Значит, единогласно? – уточнил виконт, источая радость от маленькой, но важной победы.
– Единогласно, – отозвался Шонвайн Утрехт.
– Значит, теперь все мы с этого дня являемся учредителями… м-м… Акционерного Общества открытого типа «Утопия». Поздравляю, господа!
Глава 8
В комнате было примерно как в бане. Жарища. Но воняло словно на кладбище носорогов, где одновременно умерло сотни три животных.
Войдя в дверь и стукнувшись о притолоку, Пнилл Бычье Сердце выругался. Нет, стукаться ему не впервой, просто иногда вонь Кровожадного Чтеца и его, терпеливого и не брезгливого, просто убивала.
Источник амбре сидел на низком табурете возле ложа, а на ложе, замотанное сверху донизу в полотняные бинты, лежал раненый бульклинг. От него остался только рот для вливания лекарственных снадобий и изречения нужных перлов. Пока, правда, бедолага сообщил Говоруну немного. Состояние его оставляло желать лучшего.
Король Диккарии подошел и сунул большие пальцы больших рук за ремень.
– Ну? Как делишки, Говорун?
– Я влил в него самые сильные снадобья, какие есть в моем арсенале, – сказал жрец, над головой которого вились его любимые мухи. – Почистил раны, зашил. Дал ему рунические чары Прикосновений Призраков Крови. Лучше для заживления ничего нет.
– И?
– Будем ждать, – сказала Говорун. – Не меньше двух дней понадобится, пока он сможет адекватно воспринимать действительность.
– Я не могу ждать! – Пнилл ударил правым кулаком в левую ладонь. – Город и так кипит. Вести распространяются как чума. Народ будет требовать ответа – и я, король, обязан что-то сказать родичам!
Кровожадный Чтец ухмыльнулся:
– Не стоит спешить. В такой ситуации можно наделать столько ошибок, что век не отмоешься, король. Ты должен быть осторожен.
Бычье Сердце фыркнул, как бык, и сел в углу.
– Значит, он ничего путного до сих пор не сказал? Даже имени своего?
– Это – Грыздол Верный Глаз из клана Мясоедов.
– Грыздол! Проклятье, я помню его! Какая сволочь сделала с ним такое… я и не узнал! – От могучего рева Пнилла добротный потолок и дубовые балки задрожали.
Вообще, многое из того, с чем имел дело король, проявляло склонность к дрожи. Таким уж богатырем уродился очередной правитель Диккарии. Ходили легенды, что, будучи трех лет отроду, он своим нечаянным чихом отправил к праотцам морского дракона, который на свою беду вылез на пляж закусить карапузом. И дракон тот, по мнению специалистов по фольклору, был не из маленьких, даже не из средних.
Чтец покачал головой. Ее занимали думы одна пессимистичнее другой.
– Послушай, король, – сказал Говорун замогильным голосом, каким обыкновенно сообщают страшные новости. – Ты знаешь меня. Я слов на ветер не бросаю и, наверное, уже не единожды доказал свою полезность. Иначе ты бы не держал меня во дворце. Советы, которые я даю тебе, принесли ли вред нашему королевству?
– Э… Нет.
– Я дам тебе еще один.
– Ну! Не тяни дракона за хвост! – взмолился Пнилл, потрясая кулаками. – Почему у вас, колдунов, такая привычка – доводить всех до белого каления? Нет чтоб сразу сказать, а то напустит тумана, накрутит!..
Говорун кашлянул.
– Ну… это профессиональное… Не обращай внимания, король. Так вот, мой тебе совет: крепись и будь готов к испытаниям. Мы стоим на пороге страшных времен, где балом правит смута. Черная рука тянется к тебе из тумана неизвестности, ибо есть сила, которая хочет уничтожить тебя…
– Погоди, погоди, погоди! Давай сначала. Что там про страшные времена? – Пнилл уставился на вонючего жреца.
– Все во мне вопит, – сказал тот.
– Вопит?
– Именно! А я знаю, что если такое происходит, жди беды! – Кровожадный Чтец сверкнул очами.
– Ну, ладно, куда ж без испытаний. Мы привычные, – сказал король, не особенно напуганный, – но при чем тут Грыздол?
– А при том… Дело не в Грыздоле. То, что убило Обрезая Хромого и его дружину, на этом не успокоится. Древнее зло вышло из-под земли и с каждым днем становится сильнее. Голод его растет после каждой новой жертвы. И…
– Чего?
– Я не знаю, какова его конечная цель, – сказал жрец.
– Сожрать и меня тоже? – подсказал Пнилл.
– Как минимум.
Король сжал виски кулаками, прошелся от стены до двери, а потом сел на дубовую колоду, игравшую роль стула.
– Это что ж получается, Говорун? По моим владениям, то бишь по Диккарии, разгуливает какая-то тварь и жрет людей?
– Так. И мы еще не знаем, как давно она появилась и где именно. А также где сейчас.
– Но… – Пнилл уставился в пространство. Королевские извилины работали на всю мощь, но что-то не очень продуктивно. – Это же плохо!
– Плохо, король, а будет еще хуже. Грыздол – предупреждение тебе. – Чтец ткнул пальцем в замотанную бинтами фигуру на ложе, которая вовсю пускала пузыри.
– Думаешь?
– Я уверен. Моя интуиция никогда не подводит меня.
– Проклятье! – С помощью кулака, способного пробивать каменные стены, Пнилл проверил на
