— Похоже, Бринн удалось поразить Бехрен в самое сердце, — заметил мистик, который по-прежнему изображал раба Мервана Ма.
— Многие солдаты прибыли из провинции, — сказал пастырь. — Я видел знамена ятола Де Хаммана, ятола Перидана, ятола Шигавара и…
— Значит, все они собрались здесь?
Мерван Ма кивнул.
— Обычно они не так часто появляются в Хасинте, — объяснил он. — Но что привлекло их сюда сейчас, в это смутное время?
— Сможешь выяснить?
Юноша кивнул, пересек запруженную народом площадь, подошел к торговцу, продающему финики, и достал несколько монет, добытых Астамиром во время грабежей захваченных тогайранцами городов.
Торговец улыбнулся, взял деньги, придвинулся к пастырю и принялся что-то шептать ему на ухо.
— В Хасинте собрались все ятолы, — спустя несколько минут сообщил пастырь Астамиру. — Они чрезвычайно недовольны затянувшейся войной. То, что Бринн привлекла на свою сторону пиратов и других наемников, лишь усилило давнишнее соперничество между некоторыми жрецами, в особенности теми, кто имеет выход к морю. Теперь ятолы злятся, что их солдат вывели из провинций и собираются отослать в подчинение ятола Бардоха и Шаунтиля.
Мистик задумался. Жаль, что ему раньше не было известно об этих внутренних раздорах — можно было бы попытаться усугубить их.
— С запада пришло сообщение, — угрюмо продолжал Мерван Ма. — Тогайский Дракон снова захватила Дариан. — Его спутник кивнул, уже догадываясь, что услышит дальше. — Сейчас ятол Бардох окружает город. Возможно, сражение уже началось.
Астамир сделал несколько глубоких вдохов и устремил на юношу твердый взгляд.
— Для нас это ничего не меняет.
Он перевел взгляд на самое большое здание в городе, окруженное роскошными садами и фонтанами.
— Чом Дейру, — сказал Мерван Ма, проследив за его взглядом, — Дворец хорошо охраняется… Всегда охранялся самым тщательным образом, а сейчас и подавно.
— И все же ты должен провести меня туда.
— Зачем?
— Чтобы тайное стало явным.
— Это будет стоить нам обоим жизни… — начал было пастырь, но смолк. Немигающий взгляд мистика напомнил ему обо всем, что в последнее время выплыло наружу. — Хорошо, я сделаю это. Ну, во всяком случае, попытаюсь.
Они направились к сторожевой будке.
Спутникам удалось миновать эту преграду, поскольку Мерван Ма знал слово, которое должны были произносить те, кто имел право войти во дворец. Вскоре они поднялись по ступеням и остановились у огромных сводчатых дверей.
Двое стоящих у них стражников скрестили копья, преграждая им путь.
— Я пришел с запада, — сказал пастырь. — Заходящее солнце не может ускользнуть от глаз Чезру.
Эту условную фразу обычно произносили возвращающиеся с задания разведчики. Однако Мерван Ма заметил, что лицо одного из стражников на мгновение утратило каменное выражение.
— Как твое имя? — спросил он.
— Меня зовут… — Пастырь замолчал, внезапно ощутив: что-то явно идет не так.
— Прошу прощения, правитель Пестль, — сказал Астамир у него за спиной. — Мне следовало сразу же тебя представить.
Стражники посмотрели друг на друга, и один из них скрылся за дверью.
Последовало долгое ожидание, молчание становилось все более напряженным. В конце концов дверь слегка приоткрылась, стражник просунул в образовавшуюся щель голову и что-то зашептал товарищу.
— Приветствую тебя в Чом Дейру, правитель Пестль, — сказал тот, когда первый снова исчез за дверью. — Как только пожелаешь, о тебе доложат Чезру.
Он отошел в сторону, широко распахнул дверь и жестом велел гостям входить.
Мерван Ма должен был погибнуть, едва переступив порог. Так оно наверняка и произошло бы, если бы не инстинкт мистика. Он молниеносным движением толкнул юношу на пол, и удар длинного копья второго стражника не достиг цели.
Спустя мгновение Астамир был уже на ногах и, круто развернувшись, оказался лицом к лицу с бехренцем. Наклонив голову, он прыгнул вперед, одновременно разворачиваясь. Едва коснувшись пола, тут же снова высоко подпрыгнул и, пока сбитый с толку стражник неловко тыкал перед собой копьем, ударил его ногой в голову.
Тот со стоном рухнул.
Обернувшись, мистик увидел, что стражник, который оставался снаружи, взмахнул копьем, нацелив его на Мервана Ма. Однако Астамир перехватил его руку и сломал копье пополам.
Мистик круто развернулся, высоко вскинул правый локоть и ударил им стражника в лицо. Тот упал словно подкошенный, но все же упрямо попытался встать на ноги.
Вытянутыми пальцами Астамир ударил его в горло. Бехренец снова упал и больше уже не шевелился.
Мистик схватил юношу за руку и потащил за собой. С обеих сторон коридора послышался шум; по-видимому, сюда спешили другие стражники.
— Куда теперь? — спросил Астамир.
На лице Мервана Ма возникло выражение ужаса.
— Я должен попасть в Зал Вечности. Но он далеко, а сейчас за нами бросится вся стража!
— Где этот зал? — спросил мистик.
Пастырь кивнул на лестницу.
— Вверх и дальше по коридорам.
Астамир подобрал обломок копья и ударил по голове лежащего стражника, когда тот снова зашевелился.
— Иди. Я задержу их.
Мерван Ма устремил на мистика долгий изучающий взгляд, протянул руку и положил ему на плечо.
Мне о многом хотелось бы поговорить с тобой… — начал он.
Астамир остановил его, вскинув руку.
— У нас еще будет для этого подходящее время, — с улыбкой сказал он, хотя оба прекрасно понимали, что вряд ли на подобное можно рассчитывать.
Мистик отступил в сторону. Когда первый из бегущих на подмогу стражников появился в поле зрения, Астамир метнул обломок копья и попал точно в грудь бехренца.
Мерван Ма попятился к стене и спрятался за огромной колонной. Суматоха возрастала, в зал вбегали все новые стражники. Однако в основном их внимание привлекал Астамир, и пастырь начал как можно более незаметно двигаться в сторону, прижимаясь к стене. Добравшись до ступенек, он снова спрятался за колонну, потому что как раз в этот момент по лестнице сбежала новая группа стражников во главе с воином чежу-лей. Они промчались мимо него и бросились в отдаленную часть зала, где шла схватка.
Юноша устремился вверх по лестнице. Добравшись до второго этажа, он испустил вздох облегчения и побежал дальше по длинным коридорам. Все здесь было так знакомо, и в то же время он не испытал сейчас ничего, кроме ощущения чужеродности и неловкости.
Астамир лишь на шаг опережал погоню, прекрасно понимая, что с каждым новым коридором к ней присоединяются всё новые преследователи. Свернув за угол, он проскочил под арку, мимо двух оторопевших стражников.
Опомнившись, те бросились следом, но мистик удивил их еще раз. Внезапно остановившись, он резко развернулся, подпрыгнул и нанес им по удару ногами, уложив обоих на пол.
Из-за поворота показался еще один преследователь, размахивающий огромным кривым мечом. Астамир схватил его за запястье, отжал руку в сторону и нанес три коротких удара в грудь. Хватая ртом воздух, стражник начал оседать на пол, но мистик схватил его за тунику, поднял высоко в воздух и швырнул прямо под ноги еще двоим подбегавшим к нему бехренцам. С ног их сбить ему не удалось, но те все же замешкались — и этих нескольких мгновений Астамиру хватило, чтобы подпрыгнуть повыше и, приземляясь, обрушить на стражников удары рук и ног.
Когда оба они свалились, мистик не мешкая помчался по коридору. Преследователи были совсем близко, и, оглянувшись, он заметил среди них чежу-лея. Астамир побежал дальше, понимая, что вступать в бой сразу с большой группой преследователей будет для него гибельно.
Коридор заканчивался широкой аркой, а за ней оказался большой круглый зал, от которого отходили несколько других коридоров. Преследователи не отставали; к тому же из соседнего коридора слева от мистика выскочили новые воины. Мистик рванулся в другую сторону, но отовсюду слышался топот приближающихся врагов.
Астамир остановился, повернулся лицом к стене и приложил к ней пальцы, ощущая шероховатость камня. Потом, не обращая внимания на крики за спиной, погрузился в себя, отыскал свое Чи, вытянул жгут жизненной энергии, поднял вверх и побежал вдоль него, словно паук по стене. Забравшись повыше, он увидел, как внизу мечутся незамечающие его стражники.
Вскоре раздался крик, свидетельствующий о том, что его наконец увидели. Он быстро пополз еще выше. Мимо пролетела стрела.
— Стреляйте же! — кричал чежу-лей. — Сбейте этого негодяя!
Мистик посмотрел вниз, обдумывая, не стоит ли спрыгнуть. Может, удастся убить чежу-лея, прежде чем остальные доберутся до него…
Нет, это далеко не самая удачная мысль. Ну, спрыгнет он на них, убьет кого-то, а что в этом толку для него и Мервана Ма, не говоря уж о Бринн Дариель и Тогае?
Сомнения Астамира прервала стрела, впившаяся ему в ногу.
Превозмогая боль, мистик добрался почти до самого свода и здесь обнаружил довольно просторную нишу. Она заканчивалась металлической решеткой, по ту сторону которой можно было разглядеть галерею, находящуюся под сводом соседнего помещения. Мистик услышал оттуда гул голосов и, взглянув через решетку, увидел внизу сцену, напоминающую собрание: расположившись в креслах, установленных вокруг возвышения в центре зала, десятки ятолов о чем-то спорили друг с другом, отчаянно жестикулируя.
Астамир вцепился в прутья решетки и направил жизненную энергию в ладони, нагрев их настолько, что металл раскалился докрасна и стал таким же податливым, как тетива лука. Мистик принялся отжимать прутья и проделал в решетке отверстие, достаточное для того, чтобы можно было пролезть на ту сторону.
Он перебрался на галерею, огибающую зал, в котором находились ятолы, и сразу выделил из числа собравшихся Эакима Дуана. Чезру тоже принимал участие в обсуждении, не вставая с кресла, установленного на подиуме в центре зала.
Астамир понимал, что в его распоряжении очень мало времени. Снизу послышался крик чежу-лея. Он приказывал стражникам окружить Чезру.
Мистик подполз к балюстраде галереи и спрыгнул в зал. Взгляды всех присутствующих обратились к нему. Стражники, стоящие позади Эакима Дуана, бросились вперед и загородили телами Гласа Бога.
— Что означает это вторжение? — спросил Чезру. — Кто ты такой, чтобы нарушать покой этого священного места?
— Я Астамир из Обители Облаков, Чезру Дуан, — с поклоном ответил мистик. — И я тот, кому известна истина об Эакиме Дуане! Я тот, кому известно, как на самом деле совершается
