Я пожала плечами. Слово звучало смешно. Я была просто раздавлена всем этим великолепием.
– Со временем освоишься, – утешила тетушка.
– Стоит ли? – спросила я горько.
Тетушка усмехнулась.
– Как знать, – ответила она.
Поправила прическу и велела:
– Ладно, занимайся своими делами. Мне нужно подготовиться к встрече мужа.
Прозвучало торжественно. Так обычно говорят о приезде президентов дружественных стран. О приезде «высоких гостей».
– Я на пляж, – сказала я, с трудом отрывая взгляд от мерцающих созвездий на синем стеклянном потолке.
– Удачи, – равнодушно пожелала тетушка.
Развернулась и покинула огромный зал. А я оглянулась, подняла руку и щелкнула выключателем.
Созвездия погасли. Только вода, подсвеченная снизу зелеными фонариками, переливалась в сточные боковые отверстия, закрытые узкой решеткой.
Я еще раз окинула затравленным взглядом все это великолепие и, волоча ноги, направилась к выходу из дома.
На пляж я приехала в полдень.
Хорошее настроение, с которым я проснулась сегодня утром, отчего-то меня покинуло. Не знаю отчего. Возможно оттого, что я почувствовала себя жалкой и нищей. Возможно, оттого, что благоразумие оживилось и принялось изводить меня нравоучениями.
– Там, где водятся такие деньги, ни о какой честной игре не может быть и речи! – поучало оно меня. – Сама подумай: зачем ты понадобилась супругам Володиным? Затем, что это как-то связано с их деловыми интересами. Кто ты для них? Никто! Случайная попутчица! Как только они решат, что приехали к нужной станции, тебя выкинут за борт! Так и помрешь, не узнав, зачем тебя наняли!
Я молчала. Ответить было нечего, и я молчала.
– А все твоя беспечность! – продолжало благоразумие. – Говорило я тебе: не кидайся на эти пять тысяч! Это сыр, который кладут в мышеловку для безмозглых мышек! А ты меня не послушалась! Вот и попалась!
– Ладно, хватит, – огрызнулась я. – Если ты такое умное, скажи, что мне делать?
– Бери ноги в руки – и назад, – откликнулось благоразумие, не медля ни секунды.
– Думаешь? – спросила я задумчиво.
– И думать нечего! И так все ясно!
Я вздохнула. Да, вполне возможно, что благоразумие право. Нужно уносить ноги, пока есть возможность.
На мгновение меня кольнула мысль о пяти тысячах долларов, которые придется вернуть обратно. Еще я вспомнила о том, что стала безработной, и что денег, имеющихся у меня в наличии, не хватит даже на неделю нормальной жизни после покупки авиабилета до Москвы…
В общем, я сильно трусила. Но в одном была солидарна со своим благоразумием: там, где водятся такие деньги, я могу быть только пешкой в непонятной мне игре.
Да. Нужно уносить ноги.
Утвердившись в этой мысли, я решила напоследок окунуться в море.
Влезла в теплую воду, немного побарахталась у берега, ибо плавать я почти не умею. Так, держусь на воде, как бревно. И только.
Удовольствия я не получила. Мрачные мысли отравили мне день.
Я вылезла из моря, переоделась в пляжной кабинке, бросила в сумку мокрый купальник вместе с влажным полотенцем и побрела к машине.
По дороге я размышляла, следует ли мне ехать за билетом прямо сейчас.
Вообще-то, чем раньше, тем лучше… Но!..
Мне не хотелось, чтобы шофер знал о задуманном мной побеге. Лучше сделать это незаметно. Интересно, как?
Я поерзала на сиденье и велела:
– Поехали в какое-нибудь кафе-мороженое.
– В парк? – уточнил шофер.
– В парк, в парк, – нетерпеливо согласилась я.
И мы поехали в парк.
Городской парк оказался благоустроенным и комфортным местом. Как и все, что предлагалось вниманию состоятельных обитателей города.
Кафе-мороженое было задумано в виде цветка с прозрачными лепестками. Каждый лепесток являл собой миниатюрный зал. В одном продавалось мороженое и соки, в другом размещалась чайная, в третьем – кофейня, четвертое предназначалось для самых маленьких детишек, которых родители смело могли оставить на попечение очаровательной няни. Комната с прозрачными стенами была буквально завалена самыми разнообразными игрушками и яркими иллюстрированными книжками. Что немаловажно, звукоизоляция тут была полной. Как бы детишки ни шумели, взрослым, сидевшим в соседних залах- лепестках, они нисколько не мешали.
Я вошла в зал, где продавали мороженое. Шофер Миша слонялся поблизости, но последовать за мной не осмелился. Просто присел на скамеечку у входа в кафе и закурил сигарету.
Меня не покидало неприятное ощущение, что он за мной шпионит. Или, как он это назвал, «присматривает».
Наверняка тетушка в курсе каждого сделанного мной шага.
Я заказала порцию ванильного мороженого и уселась за столик, стоявший в отдалении от окна. Он привлек меня тем, что, во-первых, не просматривался с улицы, а во-вторых тем, что за ним сидел одинокий мужчина.
Нет, вы неправильно меня поняли. Я ни с кем не собиралась знакомиться. Мне нужно было навести справки, и лучше всего для этого подходил человек, пришедший в кафе один. Не подсядешь ведь со своими расспросами к влюбленной парочке, которой до твоих проблем нет никакого дела!
Чтобы не перетрусить и не передумать, я сразу приступила к делу:
– Простите…
Мужчина оторвался от вазочки с мороженым и поднял на меня взгляд.
– Вы не подскажете, где ближайшая авиакасса? – спросила я.
Мужчина отставил от себя креманицу с подтаявшим шоколадным шариком. Промокнул губы носовым платком и вежливо ответил:
– К сожалению, не подскажу.
Я растерялась самым жалким и постыдным образом.
– Почему?..
Он снисходительно усмехнулся.
– Потому, что я не местный, – объяснил мужчина. – Я здесь отдыхаю.
Я окончательно приуныла. Огляделась вокруг в поисках более осведомленного собеседника, но решимость моя улетучилась, и завязать разговор с другим человеком я не рискнула.
Я опустила глаза, угрюмо подперла щеку кулаком и начала размешивать содержимое своей креманицы небольшой чайной ложкой. Мужчина наблюдал за мной снисходительным отеческим взглядом.
– Я вижу, вы тоже отдыхающая, – сказал он.
Я мрачно покосилась на него.
– Что-то вроде того.
– И как вам городок?
Я попробовала мороженое. Ничего, вкусное.
– Мне тут не нравится, – ответила я неожиданно для себя. – Хочу уехать назад, в Москву.
– О!
Собеседник обрадовался.
