Мария покачала головой:
— Я не думала, что оно мне понадобится. Я полагала, что мне придется отказаться от услуг мистера Грейнджера, поскольку я написала ему четыре письма, а он ни на одно не ответил.
Грейнджер сдвинул брови.
— Я не получал от вас писем, мисс Кларк. Я бы немедленно ими занялся. Я знаю, что Хартли-Мэнор располагается в одном из самых отдаленных районов Англии, но королевская почта, думаю, функционирует и там.
— Почта работает. — Адам посмотрел на Марию. — Почта добирается до Хартли, но в большинстве небольших городов почтовое отделение совмещено с продуктовой лавкой. Если это справедливо для Хартли, мог ли Берк дать взятку хозяину лавки за то, чтобы тот перехватывал адресованные вам письма?
— Но это противозаконно! — воскликнул Грейнджер.
— Но не невозможно, — ответил Адам. — Отчего-то мне кажется, что Берк не самый законопослушный гражданин Британии.
Марию вдруг осенила мысль, заставившая ее побледнеть.
— Если это так, то и письма от отца тоже могли просто не доходить до меня. Он, возможно, жив!
Адам смотрел на нее с сочувствием.
— Возможно. Но он отсутствует в Хартли дольше, чем обещал.
Мария знала, что Адам прав. Она вспомнила о перстне отца, который передал ей Берк. Факты — упрямая вещь, и факты заставляли считать, что отец ее все же умер. Она, покачиваясь, поднялась со стула.
— Прошу простить меня, мистер Грейнджер. Мне надо все обдумать.
Мистер Грейнджер и Адам встали одновременно.
— Разумеется, мисс Кларк, — сказал нотариус. — Дайте мне знать, если я могу что-то для вас сделать. — Он помолчал в нерешительности, прежде чем добавил: — Если не найдется неопровержимых доказательств того, что ваш отец мертв, вам придется ждать семь лет до того, как вы вступите в законные права владения Хартли-Мэнором.
— Я понимаю, — пробормотала она. Губы у нее занемели.
Адам взял ее под руку и сказал, обращаясь к нотариусу:
— Если вы узнаете что-нибудь полезное, мистер Грейнджер, отправьте записку мне или мисс Кларк в Эштон-Хаус.
Только сев в экипаж, Мария дала волю эмоциям. Больше сдерживаться не было сил. Ее трясло. Адам обнял ее, успокаивая. Надежда ранит.
Глава 29
Адам прижимал Марию к себе, дожидаясь, когда уймется дрожь. Хотел бы он сделать хоть что-то, чтобы облегчить ее боль. Она высвободилась из его объятий, только когда они проехали половину пути до Эштон-Хауса. Лицо ее свело от напряжения, но глаза оставались сухими.
— Я ведь уже смирилась с тем, что отец умер. Теперь… я не знаю, что делать.
— Я думаю, что скорее всего Берк подделал письмо от Грейнджера. Он, должно быть, украл бланк, когда они обсуждали, каким образом осуществить передачу поместья в собственность. Я также думаю, что у него могло быть доверенное лицо в почтовом отделении Хартли — человек, который перехватывал твою корреспонденцию. — Ему хотелось бы быть более оптимистичным, однако для этого мало оснований. — Но этим не объяснить того, почему твой отец до сих пор не вернулся в имение.
Мария вздохнула:
— Ты, конечно, прав. А если он получил травму или заболел и не может приехать? Возможно, он задержался и по другой причине. Он… может быть, прямо сейчас приехал в Хартли и удивился, не застав дома меня… — У нее сорвался голос. — Так трудно… когда не знаешь.
Адам взял ее за руку.
— Горе пережить проще, чем неопределенность. Не легче, но проще.
Она кивнула:
— Я думаю, ты прав. Но что я могу сделать сейчас? Как можно найти пропавшего человека, который, вполне возможно, умер?
— Я найму людей, чтобы разыскали твоего отца, — твердо заявил Адам. — Мы знаем, что до Лондона он доехал, поскольку он побывал у Грейнджера. Изложи на бумаге все, что ты знаешь о его маршруте: когда он выехал из Хартли, когда собирался вернуться, каким транспортом намеревался путешествовать. Почтовой каретой, дилижансом — все, что ты знаешь и о чем можешь достоверно догадываться. Также опиши внешность отца и его привычки. Ты знаешь, кого он намеревался посетить в Лондоне и окрестностях? В каких домах он мог побывать?
Она пришла в себя, когда наметились целенаправленные действия.
— Сегодня к концу дня у меня все будет готово. И еще: когда я увижусь с Джулией, я спрошу у нее, что она думает о парочке, которая работает в почтовом отделении Хартли.
— Все в наших силах. — Он в последний раз пожал ее руку и отпустил. — Мы узнаем правду о твоем отце.
— Отыскав Берка, мы можем узнать все, что нам требуется.
— Поверь мне, Берк стоит у меня в списке первым.
Удовлетворенная, она пересела с его сиденья на противоположное. Впервые Адам испытал радость от того, что был так несметно богат. Он не постоит за ценой, лишь бы вернуть Марии душевный покой.
Мария успокоилась к тому времени, когда карета подъехала к Эштон-Хаусу. Адам тешил себя эгоистичной надеждой на то, что необходимость выяснить правду об отце задержит Марию в Лондоне. Когда из Линкольншира вернется Дженни, Мария не сможет больше оставаться с ним; но пока этого не произошло, в ее присутствии он находил больше удовольствия, чем боли.
— У вас посетители, ваша светлость, — доложил дворецкий и протянул визитку с золотым тиснением. — Генерал Стиллуэл с женой и дочерью ждут вас в маленькой гостиной.
Генерал решил не тянуть с визитом. Интересно, что ему надо, подумал Адам не без сарказма. Продвижения в обществе? Или пора выдавать замуж дочь? Но этот человек проявил мужество, пустившись в погоню за вооруженным преступником, и если он рассчитывал воспользоваться протекцией герцога, то он заслужил право на нее. Адаму еще предстояло обсудить с Формби, в чем именно состоят его, герцога, рычаги влияния. Хотелось бы также узнать, как именно он использовал эти рычаги в прошлом. Адам посмотрел на Марию:
— Ты хотела бы повидаться со Стиллуэлом?
Она улыбнулась:
— У меня не было возможности должным образом его поблагодарить, а сейчас как раз представляется такой случаи.
Адам проследовал за Марией в маленькую гостиную и вдруг остановился, не в силах дышать. Дымкой подернулись высокие статные фигуры генерала и молодой девушки, очевидно, его дочери, стоявших у окна, поскольку взгляд Адама сфокусировался исключительно на женщине, которая, скромно сложив руки на коленях, сидела на диване. Она поднялась ему навстречу и улыбнулась с робкой надеждой. То была черноволосая красивая женщина из его снов, и на ней было красивое, украшенное вышивкой багряное сари. Невозможно. Невозможно!
Она улыбнулась, словно не была уверена, рад ли он ей.
— Даршам?
Только она называла его так. Воспоминания пулями выстреливали в мозгу. Это было похоже на то, что случилось с ним, когда он читал письмо от леди Агнес, только стократ сильнее. Он вспомнил свое детство, отца, долгое путешествие в Англию.
И не только раннее детство, но и то время в Англии, когда он закончил школу. Он ждал этого потока воспоминаний, мечтал, чтобы плотина рухнула, а теперь боялся, что они затопят его.
Мария прикоснулась к его руке; она — его якорь в море настоящего.
— Адам, с тобой все в порядке?
Он сделал над собой усилие и ответил ей дрожащей улыбкой. Что за странный день выпал сегодня им с Марией! Оба они узнали о том, что родители, которых они считали потерянными для себя, не такие уж потерянные. Часть его существа стремилась вырваться из тисков невыносимой боли, но он не мог вырваться, не мог, когда воочию лицезрел чудо. Он протянул руки навстречу женщине в сари, боясь, что в результате обнимет пустоту.
— Мама?..
Она схватила его руки, просияв от счастья. Пожатие ее рук было теплым и крепким. Он обнял ее, думая обо всех тех ночах, когда он плакал по ней. Теперь плакала она, уткнувшись горящим лицом ему в плечо. Она была гораздо меньше, чем представлялась ему в его снах, но он узнал бы ее где угодно по аромату ее духов, пряных и острых, неизвестных в Англии. Она была красивее, чем ему помнилось.
Сейчас он уже мог разглядеть морщинки вокруг ее глаз и выражение лица женщины, немало испытавшей на своем веку. И все же она выглядела слишком молодо для того, чтобы иметь такого взрослого сына. Он понял, что, должно быть, она была еще совсем девочкой, когда вышла замуж за его отца. Сдавленным голосом он проговорил:
— Мне сказали, что ты умерла.
Генерал Стиллуэл презрительно фыркнул:
— Как еще могли поступить власти, когда вырвали тебя из рук матери? Они сообщили тебе, что она мертва, чтобы ты окончательно порвал со всем тем, что связывало тебя с Индией. Все ради твоего же блага, разумеется.
Ради его блага?.. Адам мог представить, как говорили это его попечители, самодовольно полагая, что они лучше знают, что является благом для юного герцога со смешанной кровью.
Мать его отступила, утирая слезы.
— Прости, что я такая плакса, — сказала она на беглом английском с приятным акцентом.
— Я думаю, что слезы в данном случае более чем простительны, — тихо произнесла Мария. — Может, присядем? Я попрошу принести чаю.
Мать Адама усадила его рядом с собой на диван. Мария присела с краю, готовая прийти к нему на выручку, если понадобится. Он благодарил Бога за то, что Мария оказалась рядом, даря ему поддержку, когда он так в ней нуждался, когда буря эмоций и воспоминаний захлестнула его. И вдруг сквозь боль, сквозь хаос в голове пробилась мысль.
— Вы мой отчим?
Стиллуэл кивнул:
