-- Не топай, зараза, -- поморщился Ганник.
Кот, более не удостоив галла взглядом, подошел к горшку, понюхал его, после чего, распушив хвост, гордо удалился из комнаты через чуть приоткрытую дверь. Щелка была невелика, и коту пришлось протискиваться, растеряв во время этого процесса всю свою царственную важность.
Комнату с севера на юг вальяжно пересекал рыжий таракан.
-- Зато здесь нет мышей, -- философски заметил Аппий.
Он аккуратно сложил половинки вощаной дощечки, убрал стило в кожаный футляр и протянул Ганнику кружку с белой жидкостью.
-- Вот, выпей. Полегчает.
-- Что это?
-- Молоко. Помогает при похмелье
Ганник отпил. Молоко было козьим.
-- Где ты его взял?
-- Купил. Пей, не отвлекайся.
Ганник выпил все до дна и вернул кружку Приму.
-- Чем ты собираешься заняться? -- спросил Аппий.
Галл потер ладонями виски.
-- Работу буду искать.
-- Какую?
-- Ну... Что я умею... Бошки проламывать. Телохранителем или вышибалой.
-- Я так понял, что тебя здесь никто не знает, а рекомендовать некому. Как ты собираешься убедить работодателя платить и довериться незнакомцу?
-- Как обычно. Выкину его человека. Вот он меня и возьмет. Хотя бы хозяин вчерашней таверны, к примеру.
-- Интересный способ.
-- Все так делают, кто ищет подобной работы.
-- Никогда об этом не слышал.
Прим замолчал, покусывая губу и явно что-то обдумывая.
-- Все-таки, зачем ты приехал в Рим?
Ганник не ответил.
-- Ты ведь, не охранителем собираешься наниматься, а скорее, наоборот. Как в прежнее время.
-- Это уж, как доведется...
Повисла продолжительная пауза, в течение которой Аппий пристально смотрел галлу прямо в глаза. Ганник не выдерживал взгляд Прима, в висках застучало еще сильнее, какая-то неведомая сила вынуждала его вывернуться наизнанку перед этим, совсем незнакомым, в сущности, человеком. Раскрыть душу, всю, до самых темных ее уголков... Лицо галла побелело, лоб покрылся испариной. Даже отвернувшись в сторону, не видя Аппия, Ганник всем нутром чувствовал, как его жжет пристальный, какой-то... не людской взгляд костоправа. Его, как котенка подняли за шкирку, повертели из стороны в сторону, встряхнули, взвесили, измерили. Галл нашел в себе силы посмотреть Приму в лицо. С глазами Аппия происходило что-то страшное: зрачки чудовищно расширились, исчезла радужка и белки. Ганник отшатнулся, как от пламени костра, внезапно опалившего лицо. Морок исчез, так же внезапно, как появился.
'Кто ты такой?', -- Ганник с силой сжал ладонями виски, пытаясь унять кузнечный молот, гудевший внутри головы.
-- Я человек. Из плоти и крови, -- сказал костоправ.
'Он что, мысли мои читает?'
-- Знаешь, что? -- неожиданно заявил Прим, -- давай-ка я найму тебя своим телохранителем.
Глаза Ганника полезли на лоб.
-- Ты? Меня? Зачем? Ты же сам...
-- Сам, сам. Сусам. Ты уже разок спину мне прикрыл. Чего бы и дальше этим славным делом не заняться? За деньги, разумеется. Ты же видел, что скупость к моим особенностям не относится.
-- Деньги -- пыль, -- пробормотал Ганник, пытающийся осмыслить происходящее.
-- Ну да. Философское утверждение. Многие сочли бы иначе. Мне кажется, нам с тобой по пути. А там, глядишь, еще что интересное выгорит...
-- Ты точно костоправ? -- с сомнением протянул галл.
-- Самый настоящий. А кроме костей еще мозги вправлять умею.
-- И от кого тебя охранять? От этих, что-ли... терпил[118]
? Или тебе надо их держать, чтобы не дергались, пока ты их, ну... ломаешь, в общем?
-- Мне очень пригодится человек сильный, неглупый, умеющий обращаться с оружием, не слишком
