Настоящего первача наскипидарим. Ну?.. В общем, решай. А за Славку не переживай шибко. У меня не забалует.
Мы с ней тоже расцеловались. Потом Розка как-то зловеще мигнула мне напоследок слезящимся глазом. И они загрузились в вагон.
Я прошла по перрону. Увидела в окошке улыбающихся мальчишек, машущих мне рукой. Потом в проходе появились старушки, явно кроющие кого-то по матери. Электричка тронулась. Я только и успела приложить пальцы к губам и коснуться стекла – в том месте, где просматривалось личико Славика.
Видя, какой он счастливый и как медленно от меня отдаляется, я испытала беспричинный страх. Эта сцена, как будто из фильма. Ты видишь все то же самое и уже понимаешь, что эти герои больше не встретятся никогда!
В полном смятении я приехала на работу. Чувство тревоги не покидало меня.
Что-то случится! Что-то обязательно случится! Мы прокляты! Прокляты!
Я не успокоилась до тех пор, пока мне не прозвонился Розкин внучок. Сообщил, что они доехали, у них все в порядке.
Как хорошо, что родители додумались положить ему сотовый телефон! Иначе, еще немного – и я поехала бы следом. Не знаю куда, но куда-нибудь под Подольск.
В офисе, вплоть до трех часов дня, не было ни души. Уж не знаю, куда все запропастились, но я уже несколько раз пыталась связаться с Оксанкой. И ничего, кроме «Абонент не доступен», о ней не узнала.
Но потом народ стал активно прибывать.
Сначала появилась Чижова, которая ввалилась в дверь с маленькой искусственной елочкой.
– Балагура, ты одна? Давай елку наряжать! Я и игрушек купила, и лампочек. Смотри, какая прелесть!
Она стала вынимать из пакета малюсенькие белые шарики, красную мишуру, желтые колокольчики.
Не успели мы все это развесить на елке, как пришел ЯДА.
– А Огучка? Ее нет?
– Лешка, иди сюда! – позвала его Ирина. – Для тебя тоже работа имеется. Бери стул! Вон там, в пакете, есть дождик и толстая крученая гирлянда. Начинай развешивать!.. Сейчас мы еще и снежинки на окнах рисовать будем. Балагура, ты умеешь вырезать снежинки?..
Через полчаса наш офис выглядел, как староустюгская резиденция Деда Мороза. Не хватало только для остроты ощущений запустить сюда говорящих бельчат.
– А-а-а!!! – расставив руки, визжала счастливая Ирка. – Посмотрите! Посмотрите вы, чудища в перьях, какая у нас теперь лепота!
– Лешка! Врубай музыку! – сорвав наконец голос, распорядилась она. – Будет у нас сегодня праздничный-препраздничный праздник!
– Это вы так решили? – услышали мы вдруг неприязненный женский голос.
Вздрогнув от неожиданности, я обернулась. В дверях стояли Михаил с Вероникой. И, видимо, уже не первую минуту наблюдали за сумасбродством Ирины. Начальница, как всегда, пришла в негодование.
– Что вы сделали с окнами? Чем теперь этот ужас оттирать?
А Миша просто стоял, прислонившись плечом к косяку. Смотрел на Ирку и улыбался.
Как он выносит Веронику? Как? Как можно жить с такой женщиной?
Худо-бедно истеричку все же удалось успокоить. Для этого, правда, пришлось потрудиться каждому из присутствующих, в том числе ДДА. Его вклад в историю был особенно ценен. Он сказал:
– Вероника, когда вы сердитесь, у вас сразу такое лицо неприятное.
И на фоне этого сакрамента все наши прежние шалости моментально утратили смысл.
Хорошо еще, что Вероника понимала, что в штате должен оставаться хоть кто-то более сумасшедший, чем она сама. Поэтому закончилось только тем, что шефиня высказала ДДА все, что она думает по поводу его собственной (по ее выражению) «бесконечно тупой рожи».
На этом скандальный эпизод был исчерпан.
А дальше решили на радостях и впрямь устроить что-то вроде новогодней пирушки.
– А то как-то не по-людски получается, – говорил Миша, отсчитывая дизайнеру деньги. – С фармацевтами вчера пили, пили, а в своей собственной фирме не можем праздник организовать. Держи! Купишь все, что сочтешь нужным. Только водку хорошую бери – «Русский стандарт» или что-нибудь из той же ценовой категории. Ну, дамам вина, наверное… Дамы, что вы будете пить?
Посовещавшись, мы остановились на красном вине.
– Шампанского не забудьте! – сухо крикнула Вероника в следДДА.
– Нда, – озадачился Миша. – А как же он это все донесет? Пойду, помогу.
– Еще чего! – взбеленилась его склочная пассия. – Донесет как-нибудь!
Но Миша, погладив ее по плечу, вышел вслед за дизайнером.
– По крайней мере, теперь я уверена, что на все деньги не будет накуплен «Доширак» и лимонад «Колокольчик», – сказала Ирина.
То, что было накуплено, не смогли бы донести даже пятеро мужчин. Благо, что Миша догадался воспользоваться машиной. Разгружать ее пришлось всем коллективом, исключая Веронику, конечно.
К тому времени уже каждый из присутствующих успел поинтересоваться у меня, где Оксанка. Мне и самой хотелось бы это знать, но ее телефон по-прежнему не отзывался.
– Ну что ж, раз у нас в строю потери, – сказал Миша, – один боец ранен, другой пропал без вести, будем садиться впятером. Полина, Ирина, вы пока накрывайте, а я принесу из своего кабинета нормальные рюмки.
Он вскоре вернулся, держа одной рукой несколько маленьких стопочек, а другой – прижимая к уху мобильник.
– А я тебя предупреждал, Сева, держись от Клюева подальше!
Боже мой! Он звонит Всеволоду! Хоть бы он позвал его к нам! Ну, пожалуйста!
Я стала с жадностью прислушиваться к продолжению разговора.
– Теперь что делать? Теперь уже однозначно ничего! До праздников даже не рыпайся! Давай, сворачивай дела и приезжай ко мне на Самотеку! Мы здесь тоже решили немного отметить… Давай, давай, без разговоров! Отрывай свою задницу и вали сюда!
Господи, Мишенька! Ты прелесть! Мудрый, щедрый правитель, которого простой люд не только обожает, но боготворит!
– Ну вот, – сказал Миша, убирая телефон в карман пиджака. – Значит, накрывайте на шестерых!
Теперь я уже совсем не хотела, чтобы Оксанка приходила. Но она пришла. Вся запыхавшаяся, куртка нараспашку. Шарф болтался, привязанный к ремню кожаной сумки.
– Ой! А чего это у нас здесь? – оторопела она при входе.
– Где же это вы ходите целый день, Оксана? – задала Вероника мучавший всех вопрос.
– В Дмитров ездила. К мебельщикам на производство. Вы же меня сами туда откомандировали.
– Ах, ну да, – скромно потупилась начальница, – я и забыла совсем.
– Нет, ну ты подумай, а! – воскликнул Миша. – Двадцать седьмое число, Новый год на носу, а людям все неймется! Просто страна трудоголиков какая-то!
– Да уж, – одновременно раздеваясь и осматриваясь по сторонам, поддакнула Оксанка. – Я смотрю, даже офис украсили.
– Ага! Это я все придумала! – оживилась Ирина. – Иду сегодня на работу. Прохожу мимо витрин. А там столько всего! Всяко-разно: игрушки, хлопушки, поющие Санта-Клаусы… Дай, думаю, зайду, куплю что-нибудь для офиса. Вот! – блестя глазами, явно собой гордясь, закончила она. – Теперь у нас так…
– Умничка! – похвалила ее Оксанка.
Я с тяжелым сердцем достала из шкафчика еще один столовый прибор.
– Зайчонок, ты же, наверное, вино будешь? Тебе рюмка не нужна?
– Нет, рюмка мне не нужна. Мне нужно много-много воды.
И только она было направилась к столу, как раздался звонок в домофон.
– Оксана! Откройте, пожалуйста, – попросил ее Миша. Она отворила, слегка посторонившись от двери – и на порог шагнул Всеволод.
Он был без пальто. В одном черном свитере, свободно болтающемся на нем, и в черных же джинсах.
– Всем доброго вечера! – поздоровался он, оглядев прежде всех нас, а потом уже заметив Оксанку.
Они с секунду рассматривали друг друга. Но на этом и все. Он прошел дальше, а она осталась, чтобы закрыть дверь на задвижку.
При его приближении сердце мое учащенно забилось. Вот он – привороженный мною мужчина! Ну что? Когда же? Как это хоть должно выражаться?
Пока это не выражалось никак. Всеволод за руку поздоровался с Мишей. И с ним же рядом сел, вполголоса науськивая его объявить пресловутого Клюева персоной нон-грата.
Мы все тоже заняли свои места. ЯДА, как обычно, организовал музыкальное сопровождение, включив диск медленных композиций: Джо Дассен, Шарль Азнавур, даже «Битлз» с песней «Мишель». Для общения это было как раз то, что нужно.
А общение между тем все не клеилось. Обстановка за столом была такой напряженной, что Миша в какой-то момент не выдержал и сказал:
– Хорошо сидим! Вот, помню, в прошлом году был на похоронах. Так там, надо вам доложить, было значительно веселее!
Я знаю, откуда и куда идет это напряжение! От Оксанки к Лихоборскому и обратно! И проходит как раз по диагонали стола. Зачем она только приперлась? Сидела бы в своем Дмитрове! Не дает ему сосредоточиться на той, без кого он не может обходиться физически!
Постепенно ситуация все же выправилась. Стали произноситься шутки и рассказываться истории. Тостов стало больше. И вообще все это уже весьма походило на тихий семейный праздник.
Я вот только заметила одну вещь: Оксанка исподтишка все время наблюдает за Всеволодом и мной. И, наверное, страшно про себя удивляется нашей с ним выдержке!
Ну и пусть! А я вот сейчас пойду и приглашу его на танец. И посмотрим, сумеет ли он мне при всех отказать!
Конечно, я страшно робела. Успокаивало только одно – что мы не будем единственной танцующей парой. Миша уже топтался невдалеке со своей Вероникой. И даже почему-то ей улыбался.
– Всеволод, можно тебя пригласить? – выдавила я из себя, и голос мой в самом конце съехал на визгливую нотку.
– Что? – обернулся он, а до этого о чем-то весьма оживленно беседовал с Ириной.
– На танец…
– Ты со мной потанцевать хочешь? – И тут он, как ни странно, улыбнулся, что меня приободрило. Хотя это была улыбка мультяшного персонажа, который, потирая ладони, затевает какую-то мерзость. – Ладно, пойдем!
Он встал. Взял меня за руку, вывел на середину комнаты. Туда, где в двух шагах миловалась начальственная чета. Притянул к себе жестко и уверенно, как Остап Бендер. Я уже было подумала, что сейчас мы будем исполнять с ним жгучее танго, с перехватом розы из уст в уста. Но нет. Он всего лишь сжал меня до хруста и продолжал двигаться в такт.
Я не способна была постичь, что творится в его душе. Он снял одну мою руку со своего плеча, взял в ладонь, принялся ласкать пальцы губами один за другим. И все время пристально
