бара стороне зала. Можно даже было сказать, что они танцуют – выглядело это, во всяком случае, интересно.
Она предоставила Джеле прокладывать путь, что при его широких плечах было совсем не трудно, и вскоре встала рядом с ним у стойки бара. Он стоял, поставив ногу на перекладину, и ждал, чтобы бармен обратил на них внимание.
– Тут есть один человек, с которым мне надо переговорить, – сказал Джела, повысив голос ровно настолько, чтобы его стало слышно на фоне всеобщего шума. – У него могут быть известия, которые, возможно, прольют свет на озабоченность нашей приятельницы. Если вы согласны подождать?
Она улыбнулась ему.
– Я подожду, – ответила она тихо, чтобы ее мог услышать только он. – Почему бы и нет?
– Отлично. Скоро вернусь.
Он исчез, быстро пробираясь сквозь толпу. Она проводила его взглядом, рассматривая широкие плечи и узкие бедра с рассеянным одобрением. Пилот Джела не в ее вкусе, но прекрасно сложен.
– Что будете, пилот?
Прозаический вопрос бармена вернул ее к действительности.
– Эль, – сказала она, зная, что не следует заказывать вино в баре для пилотов, расположенном в самой глубине доков.
– Сейчас, – пообещал бармен.
И эль появился без промедления. Она улыбнулась, оценив быстрое обслуживание, и передвинула пару каролов по стойке.
– Сдачу оставьте, – сказала она.
Он довольно ухмыльнулся и отправился обслуживать других посетителей.
Если тебе дали эль, это еще не значит, что надо сразу его пить. Кантра поставила стакан рядом с собой, как требовало уважение к заведению и бармену, и повернулась спиной к стойке, выискивая в зале возможные кандидатуры.
Задача не совсем простая – в зале было слишком людно и слишком шумно. Нельзя сказать, что Кантра нервничала – скорее, предостережение официантки заострило ее чувства. При обычных обстоятельствах серийники называли себя не иначе как «недостойные». И для этого были веские причины: почти на всех планетах Спирали они считались не просто «биологическими конструктами», но и имуществом, которое продавали и покупали. И никакой не было причины, чтобы серийник выдал ясное предостережение паре незнакомых пилотов – или вообще сказал что-то кроме обычных слов смиренной благодарности.
Если только, подумала она, и от этой мысли ей не стало спокойнее, владелец серийницы не приказал ей сказать то, что она сказала. А если так…
Если так, то в уравнении оказывалось слишком много неизвестных. Она решила, что в любом случае мало разницы между неожиданными неприятностями и теми, о которых предупредили. Следует придерживаться обычных правил.
Нельзя было не признать, что после передышки в «Альковах» у нее обострились чувства. А если даже столь малое отклонение от рутины так ее завело, то это значит, что ей нужно поскорее проветриться по- настоящему. Может, даже прямо сейчас. Она сошла с корабля в поисках действия, и похоже, что действие долго искать не придется, если только заняться этим всерьез и взять пример вон с тех танцовщиц…
… которые сейчас на сцене исполняли медленный танец, прижимаясь друг к другу всем телом и двигаясь в такт. А потом они разделились и разошлись в противоположные стороны, приглашая добровольцев из толпы подняться и танцевать с ними.
Это предложение было принято с таким энтузиазмом, что сначала показалось, будто вся популяция пилотов из зала окажется на сцене. Однако танцовщицы были профессионалками и сумели остановиться, когда у каждой оказалось по два партнера – слева и справа, по обе руки.
Пара избранников немного перебрала эля, так что исполнительницам приходилось бдительно оберегать свои босые пальчики от сапог.
Глядя на них, Кантра почувствовала разгорающийся в животе жар – и вспомнила, какой список себе намечала.
«Будет очень обидно, если номер останется пустым», – подумала она и попыталась сосредоточиться на имеющихся у нее вариантах.
Джела обратно не вернулся. И, наверное, даже лучше, чтобы он не возвращался, несмотря на плечи. Он оказался не совсем легким, хотя и желанным, сотрапезником, но для постельных развлечений на этот вечер ей хотелось чего-то менее… сдержанного. Например, вон того, рыженького. Симпатичный, быстрый и еще не пьяный, он танцевал совершенно один на свободном кусочке площадки.
Она смотрела на него, ощущая, как приятно разогревается кровь, и чуть не выругалась, когда музыка оборвалась.
Рыженький перестал танцевать и стал осматриваться, словно не знал, что теперь делать.
Кантра отодвинулась от стойки и пошла знакомиться.
– Он тут был, точно, – сказал Раджил.
Почти все его внимание было сосредоточено на руках, скручивающих стим-палочку. Командование неодобрительно смотрело на солдат, пользующихся стимулирующими средствами, не входящими в список разрешенных. Не то чтобы Раджил особо соблюдал это правило, даже когда был в регулярных войсках; а теперь, на нелегальном положении, он говорил, что пристрастие к стимуляторам придает ему «художественную достоверность» в роли владельца бара. Насколько знал Джела, так оно и было.
– Значит, он здесь был, – сказал он, стараясь владеть собой. – Где он сейчас?
Раджил закончил сворачивать палочку и поднес к губам, сильно затянувшись, чтобы она зажглась. Он
