разбитыми советскими самолетами. С одной стороны, это была пропагандистская акция, с другой – бережливые немцы использовали что можно для вторичной переработки. Однако, вскоре появились поврежденные и поломанные Не 111. А ведь этот самолет был очень прост в пилотировании и доступен летчикам ниже средней квалификации. Что же говорить о Bf 109 с его узкой колеей шасси! При базировании на неподготовленных полевых посадочных площадках количество летных происшествий многократно увеличилось, что сильно ограничило активность истребителей. Когда авиагруппу I1I/JG 27 и штаб этой эскадры 16 октября вывели с Восточного фронта, то летать могли только два самолета. Днем раньше перебросили на юг. наоборот, наиболее боеспособную авиагруппу II/JG 3 во главе со своим лидером капитаном Г.Голлобом – этого требовала обстановка в Крыму.
В то же время окруженные под Вязьмой советские войска мужественно сражались и погибали, но сковывали силы противника Выигрыш времени позволил Ставке ВГК подтянуть резервы, в частности, авиацию. Немцы не могли не заметить, что советское командование все шире применяло современные машины, прежде всего, истребители. Если раньше они сталкивались с устаревшими И-16 и И-153 или МиГ-3 с пулеметами, то теперь сражалось множество пушечных ЛаГГ-3 и Як-1 Командир бомбардировочного отряда капитан Д.Джодик с горечью указывал, что осенью 1941 г над Москвой начался активный перехват бомбардировочных соединений, приведший к большим потерям Например, эскадра KG 53. довольно успешно действовавшая в начале войны, потеряла за октябрь 48 человек личного состава
Основные же усилия советские летчики направили на борьбу с мото механизированными колоннами противника. которые ускоренным маршем двигались к Москве. Немецкая авиация в третью неделю октября практически не летала. В журнале боевых действий группы армий «Центр» 19 октября появилась запись: «В ночь с 18 на 19 октября на всем участке фронта группы армий прошли дожди. Состояние дорог настолько ухудшилось, что наступил тяжелый кризис в снабжении войск продовольствием. боеприпасами и особенно горючим. Главную заботу всех соединений составляет подвоз материально-технических средств и продовольствия».
Транспортная авиация люфтваффе не смогла спасти положения. Темпы продвижения постоянно снижались. Генерал-фельдмаршал фон Бок вынужден был признать в своем дневнике, что русские выигрывают время для того, чтобы пополнить свои потрепанные дивизии и укрепить оборону. Несомненно, советских солдат более стойкими сделала поддержка авиации, которая лучше люфтваффе приспособилась к погодным условиям Выдавая желаемое за действительное, командиры немецких авиасоединений часто отмечали, что «русские используют последние резервы»
Соединения 2-го воздушного флота старались максимально использовать временное улучшение погоды В условиях подсохших аэродромов немецкие экипажи в отдельные дни совершали 600-700 самолето-вылетов. Так. 24 октября фашистская авиация несколько часов висела над полем боя. нанося бомбовые удары по нашим войскам Это помогло Гудериану прорвать линию фронта, добившись локального успеха. В ожесточенных боях в этот день командир 3-ей истребительной эскадры майор Г.Лютцов одержал сотую победу. Он стал вторым асом вслед за Мёльдерсом. Небезынтересно отметить, что Лютцов командовал не только свой эскадрой, но «по совместительству» и JG 51. замещая раненого майора Бека.
Пилотов, подобных Лютцову. было не так много, и не они определяли обстановку в воздухе, которая для люфтваффе продолжала ухудшаться. Для восполнения потерь немцы вынуждены были ввести молодой необстрелянный летный состав Естественно, пилоты уже не столь активно. как раньше, вели воздушные бои. Частыми стали случаи уклонения от схватки, особенно, когда немцы не имели численного превосходства. Соединения, составленные из разнородных групп, будучи атакованными советскими истребителями, не всегда умели сохранять строй. Даже двухмоторные Bf 110 теперь нуждались в прикрытии одномоторными истребителями Нередким явлением стали бомбардировки советской территории из-за облаков, по расчету времени или по площади вне видимости земли.
Даже в период относительной активизации люфтваффе могло действовать лишь во фронтовой зоне советской обороны. На другие цели не хватало сил. Московский железнодорожный узел, разрушение которого было бы особо важным, не подвергался сколь-нибудь сильному воздействию авиации. Между тем, экипажи 122-й разведывательной группы докладывали в штаб 2-го воздушного флота о постоянном подходе к русским подкреплений из восточных районов СССР. Уже после войны Кессельринг писал, что. не пытаясь бомбежками прервать снабжение противника в московской битве, он совершил одну из наиболее значимых ошибок.
30 октября передовые част и вермахта находились всего в 50 милях от советской столицы. Однако наступательный порыв войск выдохся. Еще меньше сил для продолжения операции имелось у люфтваффе В последние дни октября выполнялось не более сотни вылетов. Экипажи докладывали об успехах, но. в отличие от начала месяца, успехи эти носили явно локальный характер.
Дело было не только в плохой погоде: большинство эскадр нуждалось в передышке и пополнении.
В приказе командующего группой армий «Центр» на продолжение операции « Тайфун» от 30 октября вообще не оговаривалось применение авиации. И это не случайно Генерал-фельдмаршал фон Бок знал, что принято решение, не дожидаясь окончания боев, вывести значительную часть сил 2-го воздушного флота с Восточного фронта. По образному выражению немецкого историка X Новарры «Тайфун» дул в обратную сторону». Другой немецкий историк К.Рейнгард пояснял: «В письме к Муссолини от 29 октября. в котором выражалась уверенность, что война уже выиграна и восточная кампания в целом идет к победному завершению. Гитлер обещал направить в район Средиземного моря дополнительные силы авиации. В основе этого обещания лежала забота Фюрера о внутриполитическом положении Италии, а также трудная обстановке в районе Средиземного моря. Он опасался того, что Германия и Италия утратят свои позиции в этом районе, а это. по его мнению, «создало бы огромную опасность для континента».
Первые части 2-го авиакорпуса уже 5 ноября были сняты с русского фронта. Сухопутное командование неоднократно высказывало протесты, указывая прежде всего на моральные последствия этой акции и на дальнейшее ослабление наступательных возможностей войск. Однако 11 ноября командующий 2-ым воздушным флотом Кессельринг сообщил . что он со своим штабом и названными частями должен не позднее, чем через неделю убыть в Италию. Для поддержки действий группы армий «Центр» на Восточном фронте оставался только 8-й авиакорпус. Фон Бок принял решение начать наступление 18 ноября, пока многие из назначенных к перелету в Италию эскадры не успели еще покинуть аэродромы вблизи русской столицы.
После вывода авиационной группировки на московском направлении осталась половина соединений из 16 1/3 авиагрупп (7 бомбардировочных. 3 пикировочных и штурмовых. 5 1/3 одномоторных и 1 двухмоторных истребителей). 580 немецким машинам теперь противостояло 1138 советских. Это отчасти компенсировалось сохранившимся у фашистов к началу нового наступления на Москву превосходством в танках и артиллерии Поскольку в составе советской группировки имелся мощный 6-й ИАК ПВО Москвы, то в истребителях немцы уступали примерно в соотношении 1:5.
На совещании начальников штабов армий, проводившемся в Орше под председательством Гальдера. констатировалось. что такой высокой активности советских летчиков не наблюдалось с начала вторжения. А
