Катарина поднялась:
— Я не верю своим ушам. Ты хочешь жениться на мне???
Блэйк отогнал от себя образ Виолетты.
— Да, хочу. Я долго обдумывал этот шаг. Катарина почему-то смотрела на него так, будто в это время на голове Блэйка вырастали рога.
— Блэйк, я не могу выйти за тебя замуж, потому что ты влюблен в Виолетту.
— Ерунда, — буркнул Блэйк.
— Все равно я не выйду за тебя — это было бы неправильно.
— Не понимаю.
— Я отношусь к тебе как к брату.
— Я вовсе не брат тебе, дорогая, — улыбнулся Блэйк, вспомнив свой разговор с отцом и Джоном.
— Это непорядочно по отношению к Виолетте. А она была и есть мой друг.
— Мы с Виолеттой разведены. И она не имеет к этому никакого отношения.
— Но она любит тебя! — воскликнула Катарина. Блэйку показалось, что он получил физический удар. Придя в себя, он снова принялся настаивать:
— Это абсурд. Скажи, Катарина, ты мне отказываешь?
— Ну, нет… я не отвергаю тебя, Блэйк.
— Хорошо, — прервал он ее. — Тогда подумай об этом серьезно, хорошо? Ты ведь сама говорила, что не хочешь быть одна, что хотела бы иметь детей, дом, семью. Я делаю тебе серьезное предложение.
— О Господи! — Катарина была потрясена. — Я подумаю об этом, Блэйк.
Он поцеловал ей руку и торопливо покинул дом Деафильдов, задавая себе вопрос, а правильно ли он поступил.
Глава 33
Катарина знала, что замуж за Блэйка она не выйдет никогда. Это было бы аморально. Как бы она ни пыталась изгнать из сердца Джона, это было сделать невозможно. Выйти замуж за Блэйка была равносильно тому, что она сознательно испортила бы жизнь им обоим.
Выглянув в окно, она увидела, что Блэйк вышел из дома и направляется к экипажу. Сердце ее глухо билось. Если бы она не знала Джона, она, конечно, без памяти влюбилась бы в очень привлекательного по-мужски Блэйка.
Но почему она чувствует себя не в своей тарелке? Ответ пришел неожиданно ясный. Все ее существо сопротивлялось тому, что чужой мужчина хочет жениться на ней, наперекор ее и своим чувствам. Она уже давно жила с мыслью, что наступит день и она станет женой Джона и матерью его детей. Неделю назад ей стало ясно, что ей придется коротать время до старости одной. Она боялась одиночества. Черт побери! Ругательство вырвалось у нее помимо воли и желания — ведь Катарина никогда не позволяла себе бранных слов даже в мыслях. Она бросилась к двери.
— Томсон!
В коридоре как из-под земли появилась высокая фигура дворецкого.
— Закладывайте экипаж.
Не успел дворецкий покорно кивнуть, как Катарина уже летела вверх по лестнице, высоко приподняв мешающие бежать юбки, очень хорошо понимая, что нарушает правила приличия.
В спальне она схватила черную шляпу с перьями, белые лайковые перчатки и бросилась вниз.
— Почему такая спешка, госпожа? — пробормотал Томсон.
— Никакой спешки! — бросила Катарина. — Я еду в Хардинг-Хаус. — Сердце ее бешено билось. Она уже месяц не видела Джона. Она отменила свои визиты в Хардинг-Хаус после его ледяного отказа.
По дороге к Джону она думала о том, что ее отказ Блэйку был бы совершенно правильным и естественным, но она должна поговорить об этом с Джоном.
Возле дверей ее встретил Талли.
— Леди Деафильд, как приятно видеть вас! Лорд Фарлей в саду. Дышит воздухом и принимает солнечные ванны.
Джон сидел в саду на расстеленном одеяле. На нем были черные брюки и изысканная белоснежная рубашка. Он, казалось, был погружен в чтение книги. Боже! Как она соскучилась!
— Джон!
Лорд Фарлей поднял голову, и на мгновение в глазах его вспыхнула радость, но потом глаза потухли, и взгляд стал безучастным.
— Здравствуй, — поздоровалась Катарина.
— Прости, что не приветствую тебя стоя, — ехидно, но с явным страданием ответил Джон.
— Мы так давно не разговаривали с тобой, Джон. Позволь, я присяду возле тебя.
— Конечно, устраивайся где тебе удобнее.
— Как ты поживаешь, Джон? — с улыбкой спросила Катарина, не рассчитывая на ответную любезность.
— Неплохо. На следующей неделе я отправляюсь в Европу принимать грязевые ванны под Женевой. Говорят, они творят чудеса.
Катарина готова была крикнуть, что, даже если чудес не произойдет, ей все равно. Но она молча перебирала складки зеленой юбки.
— Ну а ты как? — наконец спросил Джон. — Неужели теперь модно ходить в черных шляпках летом?
Только теперь Катарина осознала, что одета безвкусно, что зеленый, черный и белый плохо сочетаются друг с другом. Она стянула с головы черную шляпку и выпалила:
— Твой брат только что сделал мне предложение.
— И ты его приняла? — не моргнув глазом, спросил Джон.
— А ты совсем не удивлен? — заподозрила неладное Катарина.
— А чему тут удивляться? Блэйк должен жениться. Ты для него превосходная партия.
— Но он любит Виолетту, и нам всем это известно. Он очень обижен на нее.
— Она его бросила. Он получил формальный развод. Он человек гордый и не станет возвращать ее. Катарина, он избавится от этой любви. В любом случае, — помолчав, добавил он, — ты ему в этом можешь помочь.
— Я не могу выйти за него замуж.
— Почему? — изумился Джон.
Катарина не верила своим ушам. Несколько недель назад она доходчиво объяснила ему почему.
— Это… неприлично.
— Это очень прилично. Катарина, это лучшее предложение, на которое ты можешь рассчитывать, если тебя смущает выбор. Тебе уже двадцать четыре года. Давно пора бы выйти замуж. Я не сомневаюсь, что ты примешь предложение Блэйка.
— Скажи, ты действительно хочешь, чтобы я вышла замуж за Блэйка? — пронзительно спросила Катарина, словно вкручивая свой вопрос в уши Джона.
— Ну конечно. Я мечтаю стать добрым дядюшкой твоим и Блэйка детям. Честно говоря… именно я подал эту идею Блэйку. Мы обсудили такую возможность совсем недавно.
Катарине стало трудно дышать. Больше оставаться рядом с Джоном она не могла. Какой она была дурочкой, что помчалась к нему!
— Катарина! Не делай глупостей. Блэйк будет превосходным мужем, а ты прекрасной женой. Прости, если огорчил тебя, — Взгляд его стал жестоким. — Но мне ваш будущий брак очень по душе. Ты должна принять предложение Блэйка.
Катарина искала и не находила слов. Последняя надежда рухнула. Мечты ее развеялись как дым. Она покачала головой, развернулась и исчезла.
— Ты что… собираешься отправиться в театр? — не верил своим глазам Ральф.
Виолетта стала толще раза в три и была вынуждена постоянно отпускать платья. Но, как это ни странно, беременность шла ей на пользу, и она похорошела: кожа у нее стала гладкой, голубые глаза приобрели глубину и понимание жизни. Виолетта прекрасно знала, что большинство дам, будучи в положении, предпочитают не выходить на улицу.
