— Почему я должна сидеть дома, если лорд Фэрроу не возражает, чтобы я пошла с ним?
— Но это неприлично, — настаивал Ральф.
— Скажи, Ральф, а что ты делал сегодня? — в свою очередь задала вопрос Виолетта.
— Я немного погулял.
— А я думаю, что ты весь день просидел со своими собутыльниками в какой-нибудь пивной.
— А тебе какое дело, дорогуша?
Ральф вел себя последнее время очень странно. Он стал заядлым выпивохой. Видела его Виолетта редко, а если и встречала на улице, то в компании дурно одетых и плохо пахнущих бродяг, которых она презирала и боялась.
— Это все потому, что ты скучаешь по Англии? — допытывалась она.
Ральф пробормотал что-то нечленораздельное. Даже стук в дверь не прервал их разговора.
— Тогда… это из-за ребенка? — стараясь сдерживать себя, поинтересовалась Виолетта.
— Да, из-за ребенка и из-за него. — Ральф махнул рукой в сторону двери, за которой стоял, несомненно, Фэрроу, — он приехал за Виолеттой, чтобы отправиться с ней в театр.
— Мне очень жаль, что ты не даешь мне спокойно жить, — сказала Виолетта, направляясь к двери.
— Мы с тобой жили спокойно, пока ты не захотела заделаться леди, — пробубнил Ральф. — Виолетта, он такой же, как все, как Блэйк. Он воспользуется тобой и бросит, как обглоданную кость.
Виолетта нахмурилась и отворила дверь. За порогом стоял улыбающийся Фэрроу, и она, не удержавшись, улыбнулась в ответ.
— Вы так красивы сегодня, — сказал Фэрроу и нежно поцеловал ее в щеку. Он безучастно кивнул Ральфу и спросил: — Вы готовы?
Виолетта собиралась кивнуть, но в это время Ральф вынул из кармана конверт и, помахав им перед носом своей подруги, сказал:
— А вот что мы получили сегодня.
Молодая женщина выхватила конверт, обрадованная тем, что письмо было от Катарины Деафильд. Конверт был вскрыт.
— Ты вскрыл письмо! Ты просил кого-то прочитать его тебе?
— Это ошибка, — ответил Ральф. Оба они знали, что он лжет.
Виолетта решила, что Ральф зашел слишком далеко. Извинившись перед Фэрроу, она начала читать. Чтение не составляло для нее труда. Теперь Виолетта свободно читала и книги, и газеты, но то, что она обнаружила в письме, заставило ее нахмуриться. Ей казалось, что кто-то острым ножом водит ей по сердцу.
— Что там такое? — заволновался Фэрроу, заметив, как изменилось ее лицо.
— Катарина выходит замуж за Блэйка. — Виолетта была явно расстроена.
— Да, я слышал об этом, — помедлив, ответил Фэрроу.
Виолетта почувствовала, что уплывает в темный туман, который окутывает ее с головы до ног.
Блэйк вошел в библиотеку собственного клуба, и все головы тотчас повернулись в его сторону. Блэйк в свою очередь принялся искать глазами Дома Сент-Джорджа, которого и обнаружил сидящим около камина с газетой в руках. Пробираясь поближе к другу, Блэйк то и дело выслушивал поздравления по поводу предстоящей женитьбе на Катарине Деафильд. Известие о помолвке было опубликовано во всех городских газетах.
Блэйк опустился на стул возле Дома, который тотчас отложил газету в сторону. Он только что вернулся с женой и детьми с Континента.
— Ка-а-кие новости! — пропел Дом, но взгляд его оставался настороженно-внимательным. — Впрочем, я не удивлен. Полагаю, что твой брак с Катариной был неизбежен. Прими мои поздравления, Блэйк.
— Неизбежен. Ну и слово ты выбрал. Видишь ли, я знаю Катарину почти так же хорошо, как себя самого.
— Я знаю, — кивнул головой Дом. — А что с Джоном?
— Все доктора, которые обследовали его, подтвердили, что он никогда не встанет на ноги. Он несчастен и очень изменился. Я не узнаю собственного брата. Он редко посещает клуб, почти не выходит из дома. Он начал поговаривать о том, чтобы провести остаток жизни в провинции, в Хардинг-Холле. Он становится затворником, и это меня очень беспокоит.
— Не позволяйте ему раскисать. Жизнь его не кончена. Он прекрасный, добросердечный человек. Он должен прожить свою жизнь как можно насыщеннее.
— Я полностью согласен с тобой. Я хочу, чтобы Джон стал прежним.
— По правде говоря, через некоторое время он мог бы жениться. Он ведь по-прежнему остается наследником титула, состояния и владений. Он имеет вес в политических кругах, и я уверен, что немало хорошеньких женщин согласятся выйти замуж за твоего брата.
— У него не будет детей, — уточнил Блэйк.
— Некоторых женщин это не испугает. Кроме того, из Джона получился бы прекрасный отчим. А ведь еще есть возможность усыновить детей.
— Джон на это не пойдет, — после продолжительного молчания глухо ответил Блэйк.
— А может, нам стоит заняться твоим братом? Мы будем вывозить его из дома и подыщем ему подходящую женщину.
Блэйк с благодарностью пожал руку Дому:
— Ты настоящий друг. А теперь скажи, как там, на юге Франции?
— Там тепло.
— Это все, что ты мне хочешь сказать?
— Перед возвращением на родину мы провели неделю в Париже.
Блэйк тотчас вспомнил о Виолетте. Интересно, виделся ли с ней Дом.
— Прогуливаясь по Елисейским полям, мы наткнулись на Фэрроу.
— Фэрроу? — Блэйк весь подался вперед. — Что он, черт возьми, делает в Париже летом?
— Всю зиму он снимал дом в Париже. Он сказал, что развлекается в Париже так, как нигде больше развлекаться нельзя.
Блэйк в пустые совпадения не верил, поэтому спросил напрямую:
— Он был с моей бывшей супругой?
— Нет, он был без нее, но моя жена поинтересовалась, знает ли он что-нибудь о Виолетте. Он сказал, что он видел ее и она хорошо устроена во Франции. После этого он начал искать предлог, чтобы расстаться с нами.
У Блэйка вздулись вены на висках. Итак, Фэрроу околачивается в Париже, там же, где теперь живет Виолетта. В случайность он не верил. Это не твое дело, уговаривал он себя и продолжал терзаться.
— Блэйк? — забеспокоился Дом. — С тобой все в порядке?
— Нет, не все, — отчеканил Блэйк. — Можешь считать меня дураком, но я отправляюсь в Париж.
Дом только ухмыльнулся в ответ.
Глава 34
У Катарины дрожали руки, когда она вскрывала письмо, полученное от Виолетты из Парижа. Объявления о помолвке Катарины были напечатаны три недели тому назад. Ей оставалось только гадать, что написала ей Виолетта. Катарина была растеряна и расстроена. Вместо радости, которую испытывала бы любая женщина, став она невестой виконта Невилла, Катарина чувствовала себя несчастной, униженной и раздавленной. Она до сих пор не понимала, как могла дать согласие на помолвку, но она твердо знала, что решение о браке с Блэйком неправильное и принято оно было от отчаяния.
Графиня Сюзанна, мать Блэйка, уже затевала свадебные торжества, которые должны были потрясти Лондон и затмить все предыдущие брачные церемонии. Блэйк решил назначить свадьбу на декабрь, и Катарина не возражала.
Находясь в постоянном душевном смятении, Катарина решила, что она просто не будет думать ни о предстоящей свадьбе, ни о расторжении помолвки.
Итак, она развернула письмо и погрузилась в чтение.
« Дорогая Катарина! Совсем недавно я получила от тебя письмо с замечательным известием о том, что ты выходишь замуж за Блэйка. Я так рада за тебя! Никто больше тебя не заслуживает такого прекрасного
