Девочки и коха сели.
— Какие у вас красивые картины! — похвалила Кристина.
— У меня еще и получше есть, пойдем, покажу.
Лошадь повела девочек и Тигрокоху по коридору, открыла какую-то дверь и указала на шедевр:
— Вот самая лучшая. Называется «Праздничный обед».
— Вот это да-а-а-а… — произнесла потрясенная Инна.
На картине была изображена комната, посреди которой дрались два человека, лупя друг друга пирогами. Один парень тихонько отползал в угол, пряча за спиной селедку. Еще один парень висел на потолочном крюке, жадно поедая банан. Так что неудивительно, что картина так потрясла Инну.
Неожиданно раздался вопль последней:
— Ой, что это такое?!
На нее прямо с картины свалилась пестрая птица.
— Осторожно, это чучело китайского петуха!!! — закричала Лошария, ловя чучело в воздухе и прижимая его к груди.
Ладью начало ощутимо покачивать. Потом раздался резкий удар и бульканье.
— Рыба-молот! — воскликнула лошадь. — Она пробила днище!
— Началась буря! — сообщила Кристина, выглянув в иллюминатор. — Все на палубу!
— А как же чу… — начала Лошария.
— Да ну тебя со своим чучелом, у нас пробоина в днище! — рассердилась Тигрокоха и потащила лошадь по коридору.
…Девочки были уже на палубе.
— Слушай, море, — сказала Кристина. — Это что еще такое?
Но море молчало, а ладья тонула. Из коридора вынырнула Тигрокоха, таща за собой лошадь.
— Ныряем! — крикнула Инна и первая бухнулась за борт.
Остальные тоже прыгнули, и ладья моментально потонула.
— Это еще что за свинство! — возмутилась Кристина, подпрыгивая как поплавок на волнах. — Море поступает нечестно!
— Спит оно, — вздохнула лошадь. — А шторм — от его храпа.
— Понятно, — произнесла Кристина.
— Какой-то остров! — вдруг объявила Инна. — Поплыли к нему.
— Фофлыли, — согласилась Тигрокоха сквозь пойманную рыбу и стала подгребать к острову.
…Когда четверо путешественников выбрались на остров, солнце клонилось к закату. Море было спокойно, как зеркало.
— Не люблю долго купаться, — заявила Кристина, растягиваясь на траве.
— Я тоже, — зевнула Инна. — После моря спать хочется…
И девочки тут же заснули.
… Лошадь сидела на травке и дремала. Ее разбудила Коха.
— А девочки хотят р-р-рыбки? — спросила она, держа в зубах окуня.
— Нет, — отрезала лошадь. — Ложись спать.
Компания проснулась от грохота волн и воплей:
— Вставайте, сони! Утро давно! — орало невежливое море.
Пришлось всем встать. После завтрака из ягод, найденных на острове, все сошлись на том, что пора делать лодку. Тигрокоха с Лошарией тут же притащили огромное сухое дерево и принялись продалбливать в нем выемку когтями и камнями. Инна с Кристиной тоже притащили какой-то булыжник и чуть не отломили им полствола. Но несмотря на отсутствие инструментов, лодка скоро была готова. Под понукания противного моря ее спустили на воду, сели и изо всех сил погребли палками в абстрактном направлении. Но вскоре всем надоело сидеть по колено в воде, которая сочилась сквозь щели в рассохшемся дереве.
— Лучше уж поплыли без лодки, — сказала Кристина и вдруг, охнув, оказалась в воде.
Рядом отплевывались Инна, Тигрокоха и Лошария. Услужливое море самым мерзким образом исполнило Кристинино желание, потопив лодку.
— Думать надо, что говоришь, — набросилась на Кристину лошадь.
— А откуда я знала, что оно не спит?! — отбивалась Кристина.
— Когда спит, тогда шторм, а сейчас шторма нет, — сказала Инна.
— Ну извините, — покаялась Кристина. И только Инна и лошадь хотели милостиво кивнуть, как прямо перед ними остановился маленький катерок со стеклянной кабиной. Его вела какая-то девочка.
— Подвезти до Рыбьего острова? — спросила она.
— Пожалуйста, — ответила Кристина и полезла на борт.
За ней полезли Инна и лошадь. Тигрокоха просто-напросто запрыгнула на борт, держа в зубах окуня.
А теперь несколько слов о рыбьем острове. Рыбий остров не обозначен на карте, поскольку он каждый год меняет место пребывания. Собственно говоря, это не остров, а огромная рыба, на которой стоит город. Рыбой там пахнет не очень, поскольку все асфальтом заложили. И к тому же у каждого дома стоит испеченная на жаре и безмерно смердящая помойка, которая напрочь заглушает все запахи. Вот, собственно, и все. А теперь, вернемся к путешественникам.
…Четверка сидела в кабине катерка и болтала с девочкой-водителем, не замечая, что катер уже причалил.
— Выходите! — крикнула в ухо Кристине девочка.
— Вылазьте! — гаркнуло невоспитанное море, и друзья наконец спустились по трапу на землю, то есть на рыбу.
Тут же набежала куча народу, которая вопила как полоумная:
— Путешественники!!! Приехали!!!
Тут же из толпы выскочила журналистка с микрофоном и, ринувшись к Инне, затрещала:
— Скажите, пожалуйста, чем вы занимаетесь и куда сейчас плывете?
— Ась? — повернулась оглохшая Инна.
«Ась» — аккуратно записала журналистка и повернулась к Кристине.
— А чем вы…
— Извините, пожалуйста, — как можно вежливее произнесла Кристина. — Но нам некогда.
— Так что, если вы дадите нам вертолет и немного провизии, мы отправимся дальше, — докончила лошадь.
…Инна с Кристиной, обливаясь потом, тащили огромные рюкзаки, из которых просто валились продукты. Лошадь тащила авоську с шестью десятками яиц, а Тигрокоха — громадную копченую рыбину.
— Зря мы попросили провизию, — еле переводя дух, сказала Кристина. — Придется свалить все это где-нибудь на дороге.
— А может, морю отдать? — предложила Инна.
— Такое не ест, — вздохнула Лошария и шмякнула надоевшие яйца на дорогу.
Остальные тоже побросали продукты, и все налегке залезли в вертолет. Лошадь запустила моторы, и он поднялся в воздух. Очень скоро показалась зеленая долина и, самое главное, гора.
— Идем на посадку, — объявила лошадь, и вертолет сел на землю.
Как только компания вылезла из него, море с жадным шумом послало волну, и от вертолета ничего не осталось, только приятное воспоминание.
— Сожрало! — завопила Инна. — Бессовестное!!!
— А я вам помогать не нанялось. Может вы и винограда не принесете или гадость какую-нибудь подсунете! Хоть вертолетом закушу! — заявило, чавкая, море, но совесть, видимо, у него осталась, потому что волна выбросила на берег окуня и позеленевшие от воды пять рублей.
Коха взяла рыбу с монетой, и компания направилась к подножию Арарата. Подойдя, все с
