она расслабилась, тогда он ее отпустил.
Нонала легла обратно в свою постель, до сих пор держа его руку. Он оставался с ней, пока она опять не уснула, а потом безмолвно вернулся в свою постель. Когда он уходил, он поймал на себе взгляд Келсы, та улыбалась ему одобряюще.
На следующий день Нонала показывала замечательное искусство в защите себя от задир, пытающихся поставить ей подножку, и ее налетчики сами оказывались растянувшимися на земле.
— У меня три старших брата, — сказала Нонала старшему юноше, смотря на него сверху вниз. — Они научили меня драться.
Старший ученик поднялся и угрожающе посмотрел на Ноналу, его руки крепко сжались в кулаки, плотно прижатые к бокам. Могло произойти безобразное событие, если бы сначала Киндан, а потом и Верилан стали по обе стороны от нее.
— Ты не должен быть в классе, Мерол? — спросил Верилан.
— Ты должен перед ней извиниться, — добавил Киндан, сверля старшего юношу свирепым взглядом. Он и Мерол уже схватывались однажды и с тех пор Мерол избегал его. Инцидент произошел незадолго до того, как Киндан впервые был назначен в Цех Арфистов и, случайно позволил Меролу поймать себя.
К несчастью для Мерола, это случилось после первого урока Киндана с Деталлором, мастером, обучавшим обоих танцу и обороне. Киндан просто увидел поворачивающуюся ногу обидчика, схватил ее и потянул — в результате Киндан остался стоять, а Мерол растянулся на земле.
Глаза Мерола горели злостью, но он только пробормотал: — Извини, — и отправился в свой класс.
Снова встретившись со злостью Киндана, Мерол промямлил «извини» еще раз, теперь, обращаясь к Нонале, перед тем как улизнуть.
С тех пор Ноналу никто не трогал. Но Киндану было ясно, что Ваксорам, постоянный заводила, не поменяет свое отношение из-за одного случая.
Теперь целый класс учеников возвращался с утренней пробежки в Форт Холд и Ваксорам был во главе. Они не могли не заметить прибытия бронзового дракона Д’вина, и было очевидно, что Ваксорам повел бегунов сюда намеренно.
— Вау, Киндан, ты прибыл на драконе! — воскликнул запыхавшийся Верилан, когда он и Нонала пробегали мимо, последние в длинной шеренге. Киндан улыбнулся и, пожав плечами, присоединился к ним, когда они рысили обратно в Цех Арфистов. Увидев его, Келса покинула свою позицию, переднюю в группе.
— Как все прошло? — спросила она.
— Я был кандидатом, — ответил Киндан.
— Ты был? — округлив глаза, спросил Верилан, — Для дракона?
Киндан кивнул. Осуществись это, все бы поменялось, и он не был бы здесь, а был бы там, в Вейре плоскогорье с маленьким дракончиком, и все это вдруг промчалось перед ним. На следующий день он был слишком занят тем, что помогал Вейру справиться с трагической потерей Госпожи Джессалы, чтобы рассмотреть свою ситуацию полностью.
— Мне не жаль, что ты не Запечатлел, — медленно сказала Нонала. — Тогда я бы тебя потеряла.
— Я бы тоже тебя потерял, — признался Киндан. Он смотрел на спины других бегунов.
— Пойдем, нам лучше поторопиться, иначе мы получим дополнительные обязанности.
Киндан знал, что Главный Мастер Арфистов Муренни ожидает от него полного отчета сразу же по его возвращении. Помахав друзьям, он отделился от них, когда они повернули в сторону ученического общежития, и направился в апартаменты Главного Мастера Арфистов.
Только когда он оказался около дверей покоев Главного Мастера Арфистов, он решил, что Главный Мастер Арфистов возможно еще спит. Его желание «оставить спящего мастера в покое» боролось с его убеждением, что Муренни хочет все знать как можно скорее.
Он только поднял руку, чтобы постучать в двери, когда услыхал голос Мастера Муренни, говорящего ему: — Иди на кухню, Киндан, и принеси какой-то завтрак.
— Да, мастер, — ответил удивленный Киндан. Как Главный Мастер Арфистов знал, кто стоит за его дверью? Киндан догадывался, что Главный Мастер Арфистов Муренни ожидал его отчета, но… Киндан поднимался по лестнице тихо. Как бы то ни было, Главный Мастер Арфистов, казалось, всегда все знал.
Уныло тряся своей головой, Киндан пошел вниз по лестнице, направляясь на кухню.
— Вернулся из Вейра? — спросила его Селора, главный повар, когда его увидела. Она быстро поставила кувшин с кла, несколько кружек и тарелку утренних рулетов в поднос и сунула ему в руки.
— Спасибо, Селора, — сказал, улыбаясь ей, Киндан.
Она улыбнулась в ответ. — Иди! Ты достаточно хорошо знаешь, что нельзя, чтобы арфисты ждали свою пищу.
Двигаясь достаточно медленно, чтобы ничего не пролить и не уронить, Киндан поторопился обратно в покои Главного Мастера Арфистов. Перегруженный, он балансировал на одной ноге и использовал другую, чтобы постучать в дверь.
— Поставь это там, — сказал Главный Мастер Арфистов, жестом показывая на стол, когда он закрыл за Кинданом двери. Лицо Главного Мастера Арфистов Муренни было очерчено белой щетиной, и его волосы были растрепаны после сна.
Киндан осторожно поставил поднос, и немедленно открыл рот, чтобы начать свой доклад, но Муренни, подняв руку, остановил его.
— Ешь, — приказал Муренни. Он налил две кружки кла и протянул одну Киндану. — Пей.
Киндан согласился и был удивлен, узнав, какой голод и жажду на самом деле он испытывал.
Главный Мастер Арфистов молча наблюдал за ним во время еды с любезным выражением. Когда, наконец, Киндан опустошил поднос, мастер Муренни сказал, — Ну, ты готов к отчету?
Киндан кивнул.
— Сначала позволь мне сказать, как я рад видеть тебя здесь. Я надеялся, что возможно, ты не вернешься, — сказал мастер Муренни.
Киндан пожал плечами; мастер Муренни не сказал ничего такого, чего он был не готов услышать.
— Я счастлив быть арфистом, — сказал он.
Мастер Муренни улыбнулся. — Ты все еще можешь быть и арфистом, и наездником дракона, ты знаешь.
— Только после того, как закончу мое обучение. — Киндан провел в Цехе Арфистов полтора Оборота.
Ученики обычно не «меняют столы», чтобы стать подмастерьями, пока они не проведут в Цехе три или даже четыре Оборота.
Муренни кивнул и жестом попросил Киндана продолжать.
— Я присутствовал на Рождении, — начал Киндан и откинулся на свой стул, устраиваясь поудобнее. По мере того, как он все больше и больше углублялся в доклад, он чувствовал, как отчет превращается в песню и делается все мелодичней. Местами все страхи и затруднения Киндана уходили прочь, и заменялись говорящей песней, которую он передавал.
— Хорошая работа, очень хорошо, — сказал Главный Мастер Арфистов, когда Киндан закончил. Он недолго посидел задумавшись. Когда он вновь поднял глаза, он промурлыкал: — Так, Джессала обрела вечный покой. Я представляю, что уже недолго до того, как и Б’ралар обретет свой.
— Почему, мастер? — спросил Киндан, удивленный тем, что какой-то всадник может совершить такое действие.
— Иногда на сердце так тяжело, что жить становится невозможно, — объяснил ему Муренни. — Если нет того, что заменит потерю, человек просто сдается.
Он нагнулся вперед, посмотрев Киндану в глаза. — Без надежды нет будущего.
Киндан уже слышал это раньше. — Можем ли мы дать ему надежду?
Муренни покачал своей головой: — Мы можем только дать ему выбор. Надежда — это нечто, что можно найти только в себе.
Киндан мрачно кивнул. Мастер Муренни отметил выражение его лица и криво усмехнулся. Он
