– Ясно. – Хейз сел и сразу почувствовал себя каким-то маленьким.
– Не там, вот сюда, – сказал Мики, указав на стул напротив себя.
Хейз послушно пересел. Эй-Джей понимал, что не в силах контролировать ситуацию; оставалось ждать, что из всего этого выйдет.
– Я руковожу преступным кланом… Мой отец является боссом мафии Нью-Джерси. Я его consigliere.[20] Мы занимаемся вещами, которые в глазах правительства являются незаконными. Я и мои друзья в разных штатах – мы решили проявить некоторую политическую активность с тем, чтобы попытаться устранить с нашего пути то дерьмо, которое нас раздражает.
– Например?..
– Например, мы хотим отменить акт РИКО.
– Но это законодательный акт, принятый конгрессом. Законы так просто не отменяются. Для этого потребовалось бы две трети голосов Сената.
– Мы хотим, чтобы Верховный суд объявил его неконституционным.
– Как вы себе это представляете?
– Если вас – с нашей помощью – избирают президентом, мы поможем вам подобрать новый состав Верховного суда. Я располагаю данными из секретариата ВС относительно нынешнего состава Суда, согласно которым по крайней мере четверо членов в ближайшие год-два должны либо сыграть в ящик, либо уйти в отставку. Я посажу вас в Овальный кабинет и хочу, чтобы состав Верховного суда стал таким, каким я его желаю видеть.
– Но вы не сможете контролировать процесс утверждения судей в должности.
– Мы позаботимся об этом в свое время. Судьи, которых я отберу, будут иметь хороший послужной список. Это будут люди вполне умеренных взглядов… Просто всем им будет не по душе акт РИКО.
– А где гарантии, что они будут голосовать так, как надо, когда уже будут назначены членами ВС?
– Они будут делать то, что надо, потому что в противном случае я просто начну убивать всех, кто им хоть сколько-нибудь дорог – вплоть до любимых собак и аквариумных рыбок.
Повисло молчание. Эй-Джей нервно кашлянул.
– Что еще? – упавшим голосом спросил Хейз.
– Вы нейтрализуете Министерство юстиции. С них надо сбить спесь – заменить генерального прокурора, этот слишком несговорчив.
У Хейза задрожали поджилки. Эй-Джей был прав. Дело в певце, в не в том, что он поет…
– И еще – мне нужен новый шеф ФБР.
– Что-нибудь еще? – Хейз вспотел. Подумал о том, что хорошо было бы ослабить галстук. Он кожей чувствовал исходящий от Мики жар.
– Это все. В остальном вы вольны поступать по собственному усмотрению. Внешняя политика? Мне насрать. Обновление городов?..[21] Можете устроить каменный век или организовывать благотворительные вечеринки для этих бедолаг. Мне плевать. Все остальное – ваше. Только не дай вам Бог водить меня за нос, что касается моих интересов – душу выну.
Хейзу показалось, что кондиционер за каким-то дьяволом нагнетает в фургон горячий воздух.
– Мои условия… Я финансирую вашу избирательную кампанию, организовываю кампанию в масс- медиа, чтобы обеспечить вам максимальные шансы на успех. Словом, на деньги, полученные от моих операций, покупаю вам должность Президента Соединенных Штатов. Мне неважно, сколько это будет стоить… Мой бизнес приносит миллиарды ежегодно, но я не смогу потратить их, сидя в каталажке. Вы делаете то, что надо мне. Все просто, честно, никакого недопонимания не должно быть. Таковы мои условия.
– Мне нужно время, чтобы подумать.
– Вы отлично знаете – уже сейчас, – устраивает вас такой вариант или нет. Вы даете ответ через тридцать секунд – или можете забыть о моем предложении.
Эй-Джея Тигардена восхищала та легкость, с которой Мики все это провернул. Мики мгновенно дал понять, что с ним шутки плохи – что правила игры устанавливает он. Теперь они играли на его поле, их подстерегало множество опасностей, однако искушение было велико.
– Я согласен, – сказал Хейз. Голос его слегка дрожал.
– Мы будем держать с вами связь. А связным будет Эй-Джей.
Они вернулись к автозаправке. Разговор продолжался не более десяти минут.
Хейз и Эй-Джей сели в тачку и покатили обратно в город. Они ехали молча. В воздухе висело ощущение некоторой неловкости. Только что на глазах друг у друга они продались мафии.
Тони Нью-Йорк закрыл за гостями дверь.
– Похоже, у нас появился кандидат, – произнес Мики, затем, словно вдруг вспомнив о чем-то важном, открыл дверцу стоявшего за столом шкафчика, выключил видеокамеру и извлек из нее пленку с записью разговора.
Глава 10
Предложение
– Алло, – дрожащим голосом произнес он.
– Кто это?
– Это Райан Боулт.
– Черт, Райан, не признал тебя, старик. Это Мики.
– Мики, – он улыбнулся. – Ты откуда, черт побери? – Ему приходилось притворяться, играть кого-то другого.
– Я в «Бэль-Эйр». В президентском коттедже. Провел тут разведку у бассейна. Куча простеньких мишеней. Кругом на шезлонгах валяются полуголые телки лет двадцати пяти. Можем развлечься.
– Понимаешь, у меня машина сломалась, – неуверенно пробормотал Райан, – отдал в мастерскую. Я тут вроде как застрял.
– Я пришлю за тобой машину. Оставайся, где есть. Мик высылает за тобой танк. – В трубке раздались гудки.
– Твою мать…
Нервы у него были на пределе, и он не мог никуда ехать, но Мики не оставил ему другого выбора. Потом он вдруг подумал, что, может быть, ему это действительно необходимо… побыть в обществе человека, который, подобно Мики, чувствовал вкус к жизни. Может, это поможет ему развеяться. Он знал, что Мики, если задавался целью, непременно достигал ее.
Отель «Бэль-Эйр» был настоящим голливудским аквариумом: в искусственных прудиках лениво плавали лебеди. Крупные рыбины со всевозможных студий жили в отдельных коттеджах, косяки их в ожидании урегулирования бесконечных дел о разводах собирались у бассейна. Рыбешки помельче – случайные агенты – осаждали местный ресторан, они оживленно двигали плавниками и плотоядно улыбались.
Тони Нью-Йорк, доставив Райана на длинном черном лимузине, подвел его к президентскому коттеджу, стоявшему сразу за бассейном.
Тони постучал в дверь.
– Это я, – вполголоса произнес он, и в следующую секунду дверь отворилась, и Райан увидел женщину, красивее которой он в жизни не встречал. На вид ей было около тридцати. Блестящие черные волосы, зеленые изумрудные глаза, оливковая шелковистая кожа. Райан недоумевал:
– Райан? – спросила она так, словно они были знакомы.
– Да… – сдавленно произнес он, стараясь подавить подступавшую тошноту.
– Ты не узнаешь меня? Я Люсинда, сестра Мики. Только не говори, что совершенно меня не
