Он поежился.
– Право, не знаю. Наверное. Иначе, что же тобой движет? Мы прекрасно зарабатываем, нам вполне хватает. До сих пор мы все воспринимали как вызов и от всего получали удовольствие. И вдруг, только беспокойство и сомнения.
– А если я предложу тебе еще десять процентов в компании? – спросила она. (У него уже было пять процентов.) – Тогда это станет удовольствием?
– Думал, ты лучше меня знаешь, Жаннет, – сказал Жак, печально качая головой. – Мне не нужно больше. У меня есть все, чего я хочу. То, что я сказал, я сказал для тебя, а не ради своей выгоды.
– Ну а если я пойду на это, несмотря на твой совет? Он взглянул на нее.
– Что ж, я скажу: „Желаю успеха, Жаннет!» Она не отводила от него глаз.
– И все?
Он тяжело поднялся со стула.
– Нет, не все, Жаннет. Я добавлю, что тебе придется поискать кого-нибудь поспособнее меня, понимающего в этих делах побольше.
Неожиданно она разозлилась.
– Я была права, – резко бросила она. – Ты стареешь, Жак. Становишься трусом, боишься драчки.
На этот раз он не смог скрыть обиду.
– Мне жаль, что ты так думаешь, Жаннет. – Голос его дрогнул, и он быстро пошел к двери, чтобы она не заметила слезы у него на глазах.
Потом он обернулся и посмотрел на нее. Она сидела неподвижно и глядела ему вслед. Он снова печально покачал головой. Хоть бы слово сказала! Не хотел он, чтобы все вот так кончилось. Но она молчала. Все в прошлом.
Он открыл дверь, все еще не сводя с нее взгляда. Она смотрела на него, как на незнакомца.
– Прощай, Жаннет, – сказал он. И тихо вышел.
Она уставилась на закрытую дверь. Черт бы его побрал! Кто дал ему право судить ее? Гнев понемногу утихал. Ей захотелось побежать за ним, вернуть. Но именно этого и ждут все мужчины. Чтоб женщина бежала за ними, умоляя вернуться домой.
От нее он этого не дождется. Она подождет. Сам вернется. Все обдумает и утром придет в контору, как ни в чем ни бывало.
Жаннет вдруг вспомнила, как он с ней попрощался, и поняла: на этот раз все по-другому. Внезапно ее охватило острое чувство утраты. Он никогда не вернется. В каком-то смысле, Жак был ее единственным другом, всегда был рядом. Теперь она осталась действительно одна.
Сидя на кухне белого пляжного дома на Тихоокеанском побережье, Лорен ясно различила автомобильный гудок, раздавшийся у дверей. Она поставила чашку и встала. Прежде чем открыть дверь, взглянула через окно террасы на пляж. Голенькая Анитра сидела на песке и играла с двумя щенками. Ее няня, сорокалетняя мексиканка Жозефина, вязала, сидя под пляжным зонтиком, и присматривала за ребенком.
Лорен пробежала через дом, открыла парадную дверь, потом калитку. Напротив стояла машина, и Харви уже отвязывал ремни, крепящие доску для серфинга на крыше. Она рассмеялась и подошла, чтобы помочь. Харви остался таким, каким был, только вот машина другая. „Порш 918» вместо „фольксвагена». Он так и не стал миллионером к двадцати одному году, но сейчас, когда ему исполнилось двадцать четыре, был близок к своей цели. Он так и не занялся продажей наркотиков. Наоборот, все теперь было крайне благопристойно. „Солнечная земля» сработала.
Когда Лорен подошла к нему, он оглянулся, но тут же принялся дергать за следующий ремень. В шортах из обрезанных джинсов и маленьком лифчике, загорелая и стройная, с длинными, выбеленными солнцем волосами и блестящими голубыми глазами на загорелом лице, она была неотразима.
– Хорошо выглядишь, – сказал он, целуя подставленную щеку.
– Привет, бледнолицый, – сказала девушка насмешливо, протягивая руку ладонью вверх, по- индейски.
Харви засмеялся, все еще дергая ремень.
– Некоторым приходится зарабатывать себе на жизнь, – заметил он. – Они не могут себе позволить целыми днями валяться на пляже.
– Раньше ты пел по-другому, – отпарировала она, помогая ему. – Похоже, многое изменилось.
Он осторожно снял доску с крыши.
– Как прибой?
– Приличный, – ответила Лорен. – Футов шесть, если верить радио. Получишь удовольствие.
– Чудно, – сказал Харви, держа одной рукой доску, а другой доставая небольшую сумку с откидного сиденья. – Ужасно хочется попробовать. Так давно этим не занимался.
– Полтора месяца, – уточнила Лорен. Он прошел за ней во двор.
– Как Анитра?
– Ты ее не узнаешь, – засмеялась она. – Стала такая большая. Обожает возиться с этими двумя щенками дога, которых ты ей подарил. Она еще не поняла, что скоро они ее перерастут.
Лорен прошла впереди него по дорожке мимо дома, ведущей на пляж, и они вышли к террасе. Харви прислонил доску к стене дома в тени и поднялся за ней по ступенькам террасы. Сначала прищурился на воду, потом на солнце. Улыбаясь, повернулся к Лорен.
