— Как он мог подать им завтрак, если дверь заварена?
Карлос отложил нож и вилку.
— Дорогая моя, — со вздохом произнес он. — Ты опять сомневаешься? Еда была спущена на канате, в корзине. Они приняли ее через иллюминатор.
— Когда ты собираешься поговорить с ними?
— Когда буду готов, то есть позавтракаю, — Карлос снова взял в руки вилку и нож. — Если ты, конечно, дашь мне это сделать.
— …Вы немного рисковали, изображая, что нам известны их планы и происхождение, верно? — сказал Джордже. — В действительности мы ведь ничего не знали.
— Благодаря вам, Джордже, риск был невелик, — откликнулся Петерсен. — Моя игра основывалась на нескольких ваших подсказках. Хотя я сработал не столь изящно, как это могли сделать вы. Лоррейн сама рассказала намного больше, чем я из нее вытянул. Не думаю, что она может стать хорошим шпионом.
Они пробирались мимо кранов, армейских и гражданских грузовиков, разбросанных среди портовый сооружений, на несколько метров отстав от итальянских солдат. Снегопад прекратился совсем недавно — северные склоны холмов Рилича покрыл снег. По-прежнему было морозно. Утренний час и холод, не способствовали многолюдью. Навстречу редко попадались солдаты, как и говорил Карлос, либо резервисты, либо юнцы, гражданские лица тех же возрастных категорий. Казалось, мужчины среднего возраста в порту отсутствуют.
— По крайней мере, вы преподали им хороший урок морали, — продолжал Джордже, — юным леди, во всяком случае. Джакомо не придает значения такого рода вещам. Что было в сообщении, которое передал вам Карлос от наших римских союзников?
— Приказывают остаться в Плоче и ждать дальнейших распоряжений.
— Абсурд.
— Конечно.
— С их стороны было неразумно посылать такую шифровку. Мы могли предвидеть нечто подобное.
— Я предвидел, хотел спровоцировать именно такое развитие событий. Теперь инициатива в наших руках. Если бы мы беспрепятственно покинули порт, а затем вдруг наткнулись на пару танков, перекрывших равнинную дорогу, то безнадежно утеряли инициативу. Эти двое «гвардейцев» впереди не больно смышленые, правда?
— Потому что не обыскали нас? Один слишком стар, другой слишком неопытен, чтобы позаботиться об этом. И потом, взгляните на наши честные лица.
Итальянцы, подведя процессию к невысокому дощатому бараку-времянке, поднялись на крыльцо и постучали в дверь. Все пятеро вошли в маленькую комнатушку, такую же убогую, как и само строение. Обстановка здесь была более чем спартанская: потрескавшийся линолеум, два металлических шкафчика с картотеками, рация, телефон, стол и несколько стульев. Увидев вошедших, офицер, сидевший за столом, поднялся. Это был невысокий худой мужчина среднего возраста с толстенными очками на хрящеватом носу, что исчерпывающе объясняло, почему он не на фронте.
Прищурясь, комендант близоруко всматривался в стоящих перед ним людей.
— Майор Петерсен? — после долгой паузы спросил он.
— Да. Рад нашему знакомству, комендант.
— Взаимно. Однако удивлен… — комендант смущенно прочистил горло. — Я только что получил приказ о задержании.
— Тс-c! — Петерсен приложил палец к губам и шепотом спросил:
— Мы одни?
— Да.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— В таком случае, поднимите руки вверх.
Карлос, отодвинув стул, встал.
— Извините. Я должен проверить дверь носовой каюты.
— Ты до сих пор не видел ее? — удивленно спросила Лоррейн.
— Нет. Если Петер говорит, что она заварена, значит, дело обстоит именно так. Но все же любопытно.
Он возвратился в кают-компанию спустя буквально пару минут.
— Заваренная дверь есть заваренная дверь. Единственный способ ее открыть — вновь прибегнуть к помощи сварки. Я послал Пьетро на берег попробовать отыскать сварочный аппарат, правда, не слишком надеюсь, что ему это удастся. У нас на «Коломбо» он был, но Петер с друзьями сбросили его ночью в море.
— Говоришь так спокойно, точно это тебя ничуть не волнует, — заметила Лоррейн.
— Я не беспокоюсь по пустякам.
— А если ты не сможешь извлечь людей из каюты?
— Тогда им придется оставаться в ней, пока мы не вернемся в Термоли.
— Корабль не затонет раньше, чем это случится? Ты не думал о такой опасности?
— Да, это меня бы расстроило.
— Уже лучше. По крайней мере, хоть какое-то сострадание.
— Меня мог огорчить сей факт только потому, что я очень люблю этот старый катер. Противно думать, что «Коломбо» может стать могилой для Алессандро, — и лицо, и голос Карлоса оставались холодными. — Сострадание? Сострадание к этому дьяволу, к бандиту? К убийце, который путешествует со шприцами и ампулами со смертоносными ядами? Сострадание к психопату, который лишь посмеивался бы, отправив на тот свет тебя или Зарину? Петер пожалел его — и напрасно! Сострадание… — Карлос резко повернулся и вышел.
— Теперь ты его огорчила, — промолвил Джакомо. — Придирки, придирки. Ты осуждаешь и обвиняешь людей, в данном случае Петера и Карлоса, не имея ни малейшего понятия, о чем говоришь.
— Я же ничего плохого не думала, — Лоррейн была сбита с толку.
— Дело не в том, что ты думаешь, а что говоришь. Могла бы последить за своим языком, — сказал Джакомо и следом за капитаном покинул кают-компанию.
Лоррейн осталась стоять неподвижно, уставясь в одну точку. Лицо ее было удрученным. По щекам девушки медленно ползли две большие слезинки. Зарина положила руки ей на плечи.
— Не принимай это так близко к сердцу, — сказала она. — Все образуется. Они не понимают тебя, потому что мужчины.
Примерно десять минут спустя Петерсен с компаньонами подъехал к причалу на старом, не то военном, не то гражданском, грузовике с брезентовым кузовом, и таким же хлопающим на ветру пологом у заднего борта. Майор спрыгнул с води тельского сиденья на землю о окинул взглядом пятерку, стоящую на палубе «Коломбо»: Карлоса, Джакомо, Лоррейн, Зарину и Михаэля. Рюкзаки и рации стояли у их ног.
— Готовы? Мы тоже, — сказал Петерсен. Он был в великолепном расположении духа. — Только поднимемся на борт за своими вещами.
— Нет нужды, — откликнулся Карлос. — Два моих Пьетро уже несут их.
— А наше оружие?
— Не оставлю же я вас голыми, — Карлос спустился по трапу на набережную. — Как прошла встреча с комендантом?
— Лучше не бывает. В теплой, дружественной обстановке и, как видите, с пользой для дела, — Петерсен достал две бумаги. — Военный пропуск и разрешение на вождение этого транспортного средства. Пропуск, правда, действителен только до Метковича, но там мы уже выйдем на прямую дорогу. Оба документа подписаны майором Массамо. Вы не хотите сесть вместе со мной в кабину? — обратился он к девушкам. — Там гораздо удобней и комфортабельней. К тому же кабина отапливается, а кузов — нет.
— Спасибо, — сказала Лоррейн. — Я лучше сяду в кузов.
— О нет! Она не поедет в кузове! — воскликнула Зарина. — И я тоже — просто больше не выдержу этой пытки.
