Мире. Она не успела поймать пачку и была вынуждена нагнуться, чтобы поднять ее с пола.
— Посмотрите на это, и все они новенькие, — сказала она.
— Да, новые деньги всегда хорошо пахнут, — заметил он. — Теперь скажите Джеку, что его старый приятель хотел бы показать ему еще много таких же бумажек.
Она постояла какое-то время, глядя на него сузившимися глазами, потом повернулась и открыла дверь в кабинет Харвея. Билли попытался подняться, но Диллон сказал ему:
— Я бы не советовал тебе делать это.
Билли вновь опустился в кресло. Дверь отворилась, вошла Мира:
— Хорошо, он примет вас.
Кабинет имел на удивление деловой вид. Стены были обшиты дубовыми панелями, на полу лежал шелковый зеленый ковер. Газовый камин выглядел как настоящий, с огнем в стальной корзинке. Харвей сидел за массивным дубовым столом с сигарой в зубах. Перед ним лежала тысяча долларов. Он спокойно окинул взглядом Диллона.
— Мое время ограничено, так что не ходи вокруг да около, сынок. — Он поднял банкноты. — Еще столько же?
— Да.
— Я тебя не знаю. Ты сказал Мире, что мы старые приятели, но я никогда раньше тебя не видел.
— Много лет тому назад, Джек, а точнее сказать, десять лет. Я тогда выглядел иначе. Был здесь по делу из Белфаста. Мы вместе делали бизнес, ты и я. Ты на этом хорошо заработал, насколько я помню. Все те восхитительные доллары, собранные людьми в Америке, симпатизирующими ИРА.
— Куган. Майкл Куган, — догадался Харвей.
Диллон снял очки.
— Собственной персоной, Джек.
Харвей медленно кивнул и обратился к своей племяннице:
— Мира, это мой старый друг, господин Куган из Белфаста.
— Понимаю, — кивнула она, — один из тех.
Диллон закурил и сел, поставив портфель рядом с собой на пол.
— Ты тогда прошелся по Лондону, как чертов Аттила. Я должен был взять с тебя больше за товар.
— Ты назвал цену, и я заплатил, — сказал Диллон. — Что может быть честнее?
— А что на этот раз?
— Мне нужно немного семтекса, Джек. Я мог бы обойтись сорока фунтами, но не меньше. Лучше пусть будет пятьдесят.
— Тебе не очень много нужно, не так ли? Эта штука на вес золота. Очень строгий контроль властей.
— «Боллокс», — уточнил Диллон. — Он идет из Чехословакии в Италию, Грецию и дальше в Ливию. Он есть везде, Харвей. Ты знаешь это, и я это знаю, так что не теряй напрасно время. Двадцать тысяч долларов.
Он раскрыл портфель и выбросил на стол пачку за пачкой еще девять тысяч долларов. Он ждал, не закрывая портфель, и тогда Харвей улыбнулся.
— Это будет стоить тебе тридцать.
Диллон захлопнул портфель.
— Не могу, Джек. Сумею достать двадцать пять, но не больше.
Харвей согласно кивнул головой:
— Хорошо. Когда тебе это нужно?
— Через двадцать четыре часа.
— Думаю, что сумею устроить это. Где мы можем найти тебя?
— Ты говоришь глупости. Я сам свяжусь с тобой.
Диллон встал. Харвей вежливо спросил его:
— Не можем ли мы сделать для тебя еще что-нибудь?
— Пожалуй, — сказал Диллон. — Ты можешь сделать мне подарок. Мне не помешал бы еще один пистолет.
— Нет проблем, старина. — Харвей оттолкнул назад стул, выдвинул второй ящик правой тумбы своего стола: — Выбирай.
Там лежали пистолеты: смит-вессон 38-го калибра, чехословацкая ческа и итальянская беретта. Диллон выбрал беретту. Он проверил затвор и опустил пистолет в карман.
— Этот сгодится, — сказал он.
— Женская штучка, но твое дело, — заметил Харвей. — Ждем тебя завтра.
Мира открыла дверь.
— Честь имею, мисс Харвей. — Диллон быстро прошел мимо Билли и вышел.
— Хотел бы я переломать ноги этому маленькому ублюдку, — проворчал Билли.
Мира потрепала его по щеке:
— Успокойся, солнышко. Стоя на ногах, ты беспомощен. Ты приходишь в себя только в горизонтальном положении. Теперь ступай и поиграй со своим мотоциклом или займись чем-нибудь еще.
Она вернулась в кабинет дяди.
Диллон остановился, сойдя с лестницы, и переложил беретту в портфель. Единственное, что может быть лучше одного пистолета, это два пистолета. Он быстрым шагом направился к «мини-куперу».
— Я не стала бы доверять ему ни на грош, — заявила Мира.
— Жестокий маленький подонок, — сказал Харвей. — Когда он был здесь по заданию ИРА в тысяча девятьсот восемьдесят первом, я снабдил его оружием, взрывчаткой, всем необходимым. Ты тогда ходила в колледж, а не занималась бизнесом. Так что ты, вероятно, не помнишь его.
— Куган его настоящее имя?
— Конечно, нет. Да это черт на колесах. Тогда мне доставлял много хлопот Джордж Монтойя из Бермондсея по кличке Джордж-испанец. Куган убрал его для меня однажды ночью, его и его брата. Возле бара «Фламенко». Он сделал это бесплатно.
— Действительно? Но где мы достанем для него семтекс?
Харвей рассмеялся, выдвинул верхний ящик стола и достал связку ключей.
— Я покажу тебе. — Он вышел, пошел по коридору и открыл ключом дверь. — Здесь то, о чем даже ты не знаешь, дорогая.
Все стены комнаты были заняты полками с коробками. Он положил руку на среднюю полку у дальней стены, и она отодвинулась. Харвей нащупал выключатель и зажег свет. Перед ними была комната, полная сокровищ — оружие всех калибров и мастей.
— Боже мой! — восхитилась Мира.
— Все, что душа пожелает, все есть. Автоматы, штурмовые винтовки АК, автоматические винтовки М-15. — Он кашлянул. — И семтекс. — На столе лежали три картонные коробки. — В каждой из них пятьдесят фунтов, — пояснил он.
— А почему ты сказал ему, что на это может понадобиться время?
— Чтобы он попрыгал. — Они вышли, и он закрыл все на ключ. — Могу вытащить из него еще несколько сотен.
Когда они вернулись в его кабинет, Мира спросила:
— Что, по-твоему, у него на уме?
— Меня это совершенно не интересует. Не понимаю, почему это волнует тебя. Ты внезапно стала вонючей патриоткой или как?
— Нет, что ты. Мне просто любопытно.
Он отрезал кончик сигары.
— Послушай, у меня появилась мысль. Было бы здорово, если бы этот маленький педераст убрал для меня Харри Флада. — И он разразился хохотом.
