— Этого достаточно, — сказал он. — О, и это тоже. — Он снял с подставки поношенную шаль. — Засуньте все это в пару пластиковых мешков. Сколько с меня?
Клейтон начал упаковывать отобранные Диллоном вещи.
— Вообще-то, я должен был бы поблагодарить вас за то, что забираете барахло. Но мы все должны на что-то жить. Для вас — десять гиней.
Диллон заплатил и взял сумки.
— Большое спасибо.
Клейтон открыл ему дверь.
— Желаю хорошего спектакля, приятель, покажи им.
— О, я так и сделаю, — сказал Диллон и быстро пошел на перекресток, подозвал такси и велел водителю отвезти его обратно в гостиницу.
Когда Таня Новикова спустилась вниз, услышав звонок, открыла дверь и увидела стоявшего там Гордона Брауна, она сразу почувствовала, что произошло что-то ужасное.
— Что это значит, Гордон? Я же сказала, что сама приду к тебе.
— Я должен видеть тебя, Таня. Это очень серьезно. Случилось нечто кошмарное.
— Успокойся, — сказала она. — Возьми себя в руки. Пойдем наверх, там ты мне все расскажешь.
Лейн и Маки остановились в конце улицы, инспектор связался с Фергюсоном по телефону из автомобиля и сообщил ему адрес:
— Сержант Маки осмотрел дверь, сэр. На табличке значится: «Мисс Таня Новикова».
— О Боже… — промолвил Фергюсон.
— Вы ее знаете, сэр?
— Известна как секретарь советского посольства, инспектор. На самом деле она капитан КГБ.
— Это значит, что она из службы полковника Юрия Гатова, сэр. Он возглавляет лондонскую резидентуру.
— Я не уверен в этом. Гатов — человек Горбачева, очень прозападный. А эта женщина, Новикова, по моим сведениям, консервативнее, чем Чингисхан. Я был бы крайне удивлен, если бы оказалось, что Гатов знал о комбинации.
— Собираетесь сообщить ему, сэр?
— Нет. Посмотрим вначале, что она скажет. Нам нужна информация.
— Мы войдем, сэр?
— Нет. Подождите меня. Я буду там через двадцать минут.
Таня осторожно посмотрела через занавески. Она увидела Маки, стоявшего у машины в конце улицы, и этого оказалось достаточно. Она могла вычислить полицейского в любой стране мира. В Москве, Париже, Лондоне — везде они были одинаковы.
— Расскажи мне еще раз, Гордон, расскажи точно, что случилось.
Гордон Браун начал подробно рассказывать. Таня внимательно слушала. Когда он закончил, она одобрительно кивнула головой.
— Нам повезло, Гордон, очень повезло. Пойди на кухню и приготовь нам по чашке кофе. Мне надо сделать пару звонков по телефону. — Она сжала его руку. — Потом мы здорово проведем время вдвоем.
— Правда? — Его лицо просветлело, и он вышел.
Таня взяла трубку и позвонила Макееву на его парижскую квартиру. Довольно долго никто не отвечал, и она уже была готова положить трубку, когда на другом конце подняли трубку.
— Жозеф, это Таня.
— Я принимал душ. С меня течет прямо на ковер.
— У меня всего несколько секунд, Жозеф. Я просто хотела попрощаться с вами. Меня провалили. Моего «крота» раскрыли. Они могут постучать в дверь в любую минуту.
— Боже мой! — сказал он. — А Диллон?
— Он в безопасности. Вся схема работает. То, что планирует этот человек, взорвет весь мир.
— Но ты, Таня?
— Не беспокойтесь. Я им живой не дамся. Прощайте, Жозеф.
Она положила трубку, закурила сигарету, потом позвонила в гостиницу и попросила соединить ее с номером Диллона. Он сразу ответил.
— Это Таня. У нас беда.
Диллон был совершенно спокоен.
— Очень плохо?
— Они зацепили моего «крота», отпустили его, и этот бедный идиот направился прямо сюда. Я видела людей из Специальной службы в конце улицы.
— Понятно. Что вы собираетесь делать?
— Не беспокойтесь. Меня здесь скоро не будет, и они ничего от меня не узнают. Одно обстоятельство. Они знают, что Гордон сообщил мне содержание докладной, посланной сегодня вечером. Фергюсон поймал его, когда он был в телефонной будке в столовой министерства.
— Понимаю.
— Обещайте мне одну вещь, — попросила Таня.
— Что именно?
— Взорвите их, всех до одного.
Раздался звонок в дверь. Она сказала:
— Я должна идти. Удачи, Диллон.
Когда она положила трубку, вошел Гордон с кофе.
— Это звонили в дверь? — спросил он.
— Да, будь добр, Гордон, посмотри, кто там.
Он открыл дверь и начал спускаться по лестнице. Таня глубоко вздохнула. Умереть было нетрудно. Дело, в которое она верила, всегда было главным в ее жизни. Она загасила сигарету, выдвинула ящик стола, достала пистолет Макарова и выстрелила себе в правый висок.
Гордон Браун был уже в середине лестницы. Он повернулся, взбежал по лестнице и ворвался в комнату. Увидев Таню, лежавшую у стола с пистолетом в правой руке, он издал ужасный вопль и опустился на колени.
— Таня, дорогая моя, — бормотал он.
Когда Браун услышал, что внизу начали вышибать дверь, он понял, что надо делать. Выхватил пистолет Макарова из Таниной мертвой руки, поднял его дрожащей рукой. Он сделал глубокий вздох, чтобы успокоиться, и нажал на курок в тот момент, когда входная дверь распахнулась и Лейн с Маки бросились вверх по лестнице. За ними шел Фергюсон.
В конце улицы собралась небольшая толпа, проявлявшая обычное праздное любопытство. Диллон смешался с зеваками, подняв воротник пальто и засунув руки в карманы. Пошел легкий снежок. Он видел, как в «скорую помощь» погрузили покрытые одеялами носилки. Машина уехала. Фергюсон постоял некоторое время на тротуаре, переговариваясь с Лейном и Маки. Диллон сразу узнал бригадира, ему показывали его фотографию много лет назад. Лейн и Маки были, несомненно, из полиции.
Потом Фергюсон сел в машину и уехал. Маки вернулся в квартиру, а Лейн тоже укатил. Их уловка была очевидной: Маки остался ждать на случай, если кто-то придет к Тане. В одном Диллон был уверен: Таня Новикова мертва, как и ее приятель. Он также понимал, что она принесла себя в жертву, спасая его.
Он вернулся в гостиницу и позвонил Макееву в Париж.
— У меня плохие новости, Жозеф.
— Таня?
— Откуда ты знаешь?
