Глава 40
ЛИДИЯ ХОФФМАН
Ввоскресенье после обеда я навещала маму; стоял погожий осенний день, и мне не хотелось возвращаться в пустую квартиру. По выходным мне бывает особенно тоскливо.
А в то воскресенье, сама не знаю почему, я почувствовала себя еще более одинокой, чем всегда. Я люблю Уискерса, но его общества для меня недостаточно.
Мама выглядела гораздо лучше, чем в последнее время; при виде ее улыбки я очень приободрилась. Наверное, тяжело покидать дом, в котором прожила пятьдесят лет. Я благодарна ей за то, что она не ропща отнеслась к переменам в своей жизни. Правда, после отделения для тяжелобольных жизнь в пансионате с патронажным уходом больше похожа на затянувшийся отпуск.
По-моему, попав в больницу, мама сразу поняла, что отныне ее жизнь станет совсем другой. По- моему, в глубине души она рада, что теперь ей почти ни о чем не приходится заботиться, хотя я и не жду, что она сразу в этом признается. Знаю, она скучает по своему розовому саду; мне его тоже недостает.
Мы вместе пообедали в столовой, и мама познакомила меня со своими новыми приятельницами. Мне не хватило духу сознаться, что я уже знакомилась с Идой и Франсин — и неделю, и две недели назад. Правда, Ида и Франсин тоже, кажется, не запомнили меня.
В пятницу вечером, перед тем как уйти с работы, Маргарет пригласила меня к ним на воскресный ужин, но я отказалась. Мы с ней видимся почти каждый день; я очень люблю сестру, но иногда хочется, так сказать, сделать перерыв в общении. По-моему, она чувствует то же самое, потому что сразу смирилась с тем, что у меня, по моим словам, «другие планы».
В наших отношениях с сестрой произошли перемены — как едва заметные, так и вполне ощутимые. Маргарет стала больше вязать на спицах, а я начала вязать крючком. Мы словно шагаем друг другу навстречу.
Чтобы как-то развеяться, я решаю поехать к Зеленому озеру, где мы раньше гуляли с Брэдом, Коди и Чейзом. Я скучаю по нашим прогулкам. Много раз я запрещала себе ездить к озеру, а потом вдруг подумала: почему бы и нет? Если я встречу на тропе Брэда и Дженис, то мило улыбнусь, поздороваюсь и пройду мимо. Физическая нагрузка мне не повредит; нет смысла отказывать себе в прогулке из-за боязни встретиться с ними. Пора перестать бояться неловкости — как мне, так и Брэду.
Денек отличный. Листья на деревьях только начали желтеть; с озера дует легкий ветерок. На стоянке я переобуваюсь в спортивные тапочки, а сумку запихиваю в багажник. Сжимая в руке ключи от машины, я шагаю по тропе.
Метров через пятьсот меня обгоняет золотистый ретривер, за которым волочится поводок. К сожалению, мне не сразу приходит в голову нагнуться и удержать пса, которого явно кто-то упустил. Сначала мне кажется, что это Чейз, любимец Коди, но потом я решаю, что ошиблась. Чейз еще не такой большой. Через несколько секунд слышу голос Коди и понимаю, что за несколько месяцев пес мог сильно вырасти…
— Чейз! Чейз! А ну, ко мне!
Я оборачиваюсь через плечо и вижу бегущего по тропе Коди. Заметив меня, мальчик замирает на месте, робко оглядывается — и вдруг широко улыбается:
— Лидия!
Он несется ко мне, раскинув руки.
Я ловлю его и крепко обнимаю.
— Мне нужно поймать Чейза, — говорит Коди, умоляюще глядя на меня.
— Беги! — велю я.
— Не уходи, ладно? — кричит он на бегу.
— Не уйду, — обещаю я, но не уверена, что сдержу слово, несмотря на все, что решила раньше. Оказывается, мне по-прежнему неприятно видеть Брэда и Дженис вместе.
Не хочу, чтобы Дженис злорадствовала, увидев меня. Я давно поняла, что Дженис зациклена исключительно на себе, а своими материнскими обязанностями почти не интересуется. Но если она увидит меня, то непременно изобразит самые нежные чувства к мужу. Ей приятно будет показать, что она вернет мужа и сына в любое время, как только пожелает. Собственно говоря, она уже все мне доказала. Стоило ей щелкнуть пальцами, как Брэд послушно перебежал к ней.
Я ненавижу себя за злые мысли. Очень хочется вернуться на стоянку и бежать, но нельзя нарушать слово, данное Коди.
Не успеваю я все хорошенько обдумать, как слышу голос Брэда:
— Коди! — Видимо, ему не доставляет большой радости гоняться за сыном.
Удивленная, я оборачиваюсь и невольно радуюсь, увидев, что он один. Дженис нигде не видно. Сосредоточенный на том, чтобы найти Коди, Брэд проходит мимо меня, глядя перед собой. И лишь через два-три шага что-то соображает и оборачивается. Как и Коди, он замирает на месте, видимо не зная, что делать, а потом направляется ко мне. Только руки он не раскидывает и объятий не ждет.
— Лидия… — произносит он, запыхавшись, как будто прошел длинную дистанцию.
— Ты, наверное, ищешь Коди и Чейза. — Сейчас я способна лишь на вежливую светскую беседу.
— Что ты здесь…
— Делаю? — заканчиваю я за него и тут же отвечаю: — Гуляю, конечно!
Он как будто прирос к месту, и я решаю его расшевелить.
— Коди пробежал мимо минуты три назад, а Чейз опередил его на полминуты. — Я показываю вперед, на дорожку. Нечего ему напрасно терять время на разговоры со мной, пусть скорее ищет сына и пса.
Брэд, однако, шагает в обратном направлении, ко мне. От его взгляда мне делается не по себе. Я отворачиваюсь, почти желая, чтобы Дженис поторопилась и с неловкой сценой было покончено.
— Чейз убежал от него, — заявляет Брэд, как будто я сама не догадалась.
— Он сильно вырос, — бормочу я.
— Чейз или Коди?
— Оба. — Я семеню вперед; Брэд шагает рядом со мной по траве.
— Коди за лето вырос почти на три сантиметра, — говорит он. — Теперь ему все джинсы коротки. Когда мы с ним поехали покупать все необходимое для школы, я… — Он умолкает.
Нам навстречу что есть духу несется Чейз, за ним бежит Коди, вцепившись в поводок.
— Лидия! — кричит мальчик. От волнения у него перехватывает дыхание. — Я боялся, что ты уйдешь!
— Я же тебе обещала, что не уйду, — отвечаю я.
— Хочу, чтобы больше никто никогда не уходил! — Коди подбегает ко мне и обхватывает обеими руками за талию.
Поводок тут же берет Брэд; поняв, что больше не вырвется, пес садится и вываливает язык.
— Где твоя мама? — спрашиваю я. Мне не хочется, чтобы Дженис застала меня врасплох. Если она сейчас подойдет, придется долго объясняться…
Коди пожимает плечами:
— Ты же знаешь маму.
Собственно говоря, нет, не знаю…
Брэд спешит меня просветить:
— Она снова исчезла из нашей жизни.
— Когда?
