боли, пока его срезают поверх [кожи]. Если [же] его вырывают, [то болезненное] ощущение он воспринимает от мяса, которое покидает. И мозг, при прикосновении к которому либо терзают человека, либо частенько [даже] губят [его], приносит [человеку] боль не в силу своей [собственной] чувствительности, но [из-за чувствительности] его покрова, то есть оболочки.
(15) Итак, мы сказали [о том], что бывает в человеке без ощущения, и было указано [то], какая причина это создает. Оставшаяся часть моего долга - [сказать] о том, почему мозг, хотя не имеет чувствительности, управляет ощущениями. Но если я смогу, коснусь того, что нуждается в разъяснении.
(16) Чувств, о которых мы говорим, пять: зрение, слух, обоняние, вкус и осязание. Они существуют либо [как] телесные [чувства], либо в связи с телом и родственны одним бренным телам, ибо ощущение не присуще ни одному божественному телу, душа же сама божественнее всякого тела, даже если бы оно было божественным. Так вот, если достоинство божественных тел несовместимо с ощущением, свойственным [исключительно] тленным [телам], то душа гораздо более величественна, чем [то тело], которое нуждается в ощущении. (17) Но чтобы человек образовался и стал одушевленным живым существом, необходима душа, являющаяся светочем тела. Притом она светит в [своем] обиталище, а обиталище ее - в мозге, ибо шаровидная и спускающаяся к нам с высоты сущность завладела верхней шаровидной частью в человеке, и она обходилась без ощущения, которое не является необходимым для души. (18) Но так как [ощущение] необходимо живому существу, она помещает в полостях мозга железу души для своих действий. Природа этой железы души такова, что она и привносит ощущения [в тело], и управляет [ими].
(19) Итак, из этих полостей, которые наши древние называют чревом мозга, рождаются семь парных связок жил. Сочини для них [какое-нибудь] латинское название, какое ты сам захочешь. Мы же называем [это] парной связкой жил [тогда], когда две жилы вместе выходят и заканчиваются в определенном месте [тела]. (20) Так вот, семь парных связок жил, рождающихся из чрева мозга, исполняют назначение трубочек, ведущих чувствотворную железу души согласно природному установлению к некоторым своим местам, чтобы внедрить ощущение в близкие и далеко расположенные члены живого существа.
(21) Стало быть, первая парная связка таких жил достигает глаз и дает им познание образов и различение цветов; вторая парная связка внедряется в уши, благодаря ей они воспринимают звуки; третья соединяется с ноздрями, и возникает способность обоняния; четвертая завладевает небом, благодаря которому судят о вкусах; пятая своей силой наполняет все тело, ибо любая часть тела различает мягкое и колючее, холодное и горячее. (22) Шестая, идущая от мозга, добирается до желудка, которому весьма необходимо ощущение, чтобы домогаться [того], что отсутствует, выталкивать лишнее и умерять самого себя, [находясь] в воздержанном человеке. Седьмая парная связка жил внедряет ощущение в спинной мозг, который для живого существа является тем, чем для судна [является] киль; и он до того замечателен [своей] пользой и значителен, что назван врачами длинным мозгом.
(23) Затем из него, как из [головного] мозга, рождаются различные движения, служащие доблести посредством трех предустановлений души. Тремя же [предустаиовлениями души] являются [те], которые тело живого существа восприняло вследствие предусмотрительности души: чтобы жить, чтобы жить надлежащим образом и чтобы ему обеспечивалось бессмертие путем появления наследников. (24) Ради этих трех предустановлений, как я сказал, действие души передается по [всему] спинному мозгу. Ведь сердцу, и печени, и службе дыхания, каковое все относится к жизни, силы доставляются из позвоночных проходов, о которых я сказал. Так же жилам рук, ног или других частей [тела], посредством которых живут надлежащим образом, оттуда доставляется доблесть; и чтобы обеспечивать появление наследников, жилы из того же спинного мозга направляются к сраму и матке, чтобы те исполняли свое дело.
(25) Таким образом, ни одна часть тела человека не обходится без железы души, которая расположена в чреве мозга, и без помощи спинного мозга. Поэтому получается так, что ощущение все же исходит во все тело от мозга, хотя сам мозг лишен ощущения'.
(26) 'Прекрасно! - сказал Евангел. - Наш гречишка так пространно излагает нам вещи, скрытые в тайнике природы, что нам кажется, будто все то, что он описывает речью, мы видим глазами. (27) Но теперь я уступаю [слово] Евстафию, чьим случаем спросить я воспользовался'.
[А] Евстафий [и говорит]: 'Пусть либо Евсевий, либо другие, кто ни пожелает, возьмут [на себя] труд задать вопрос. Мы [уж] вступим потом, при полном утомлении [спрашивающих]'.
(10 , 1) 'Следовательно, - вступает Евсевий, - придется мне с тобой вести беседу, Дисарий, о [том] возрасте, в дверь которого мы оба почти уже стучимся. Когда Гомер называет стариков 'с седыми висками' [Ил. 8, 518], я спрашиваю, согласно ли поэтическому обычаю он хочет по части обозначить всю голову, или по какому-нибудь [иному] основанию он обозначает седины преимущественно этой части головы?'
(2) И Дисарий [ответил]: 'Божественный тот поэт и это [обозначил] мудро, как [и все] остальное. Ведь передняя часть головы более влажная, чем затылок, и оттуда обычно часто начинается седина'.
'Но если передняя часть [головы] более влажная, - возражает тот, - почему [тут] образуется лысина, которая поражает [голову] исключительно из-за сухости [волос]?'
(3) 'Возражение уместное, - говорит Дисарий, - однако смысл [этого вопроса] не является темным. Ведь природа создает передние части головы более редкими, чтобы через многочисленные проходы уходило [все], что было бы вокруг мозга излишним или парящим веянием. Откуда на высохших головах скончавшихся мы видим словно какие-то швы, которыми скрепляются - пусть мне позволят так сказать - полушария головы. Так вот, благодаря им эти проходы становятся, пожалуй, обширнее, способствуют замене влаги сухостью, и потому [люди] седеют медленес, но [и] лысины не лишаются'.
(4) 'Если, следовательно, сухость делает лысыми, а задние [части] головы являются более сухими, ты сказал, [то] почему мы никогда не видим лысого затылка?'
(5) Тот ответил: 'Сухость бывает не из-за изъяна [плоти], но по природе. Потому затылки у всех [людей] сухие. Но лысина появляется из-за той сухости, которая поражает [голову] вследствие ненадлежащего устройства [волос] (греки обычно называют это худосочием). (6) Со временем волосы кудрявого [человека] медленно седеют, [но] быстро переходят в лысину, потому что так устроены, что находятся на более сухой голове. Напротив, [тс], у кого более редкие волосы, рано их не лишаются, так как [их] питает влага, которая называется флегма, но [зато] у них бывает ранняя седина. Ведь седые [волосы] потому белые, что соответствуют цвету влаги, которой питаются'.
(7) 'Если, таким образом, изобилие влаги окрашивает волосы стариков в седину, [то] почему старость принимает мнение о [своей] исключительной сухости?'
(8) 'Потому, - говорит он, - что старость, так как из-за дряхления разрушено природное тепло, становится холодной, и от холода рождаются ледяные и излишние жидкости. Однако жизненная влага иссушена долговечностью [возраста]. Потому старость суха из-за недостатка природной влаги, [а] влажна вследствие обилия дурной [жидкости], возникшей от холода. (9) Отсюда бывает [то], что [этот] возраст особенно страдает от бессонницы, потому что сон, который больше всего случается из-за влажности [тела], рождается от природной [влаги], которой так много в младенчестве, являющемся влажным вследствие обилия не излишней, но природной влаги. (10) [Это] есть та же [самая] причина, которая не позволяет в детстве седеть, хотя оно является самым влажным [возрастом], потому что оно влажное не из-за холода, когда порождается флегма, но [потому что] питается названной природной и жизненной влагой. Та же влага, которая рождается или от холодного возраста [старости], или случайно образуется от какой угодно порчи [тела], является как излишней, так и вредной. (11) Мы видим ее в женщинах, угрожающей кончиной, если бы она не удалялась [из тела]. [Мы видим] ее в скопцах, приносящей слабость костям [ног]. Их кости, как бы всегда плавающие в излишней влаге, лишены природной крепости и потому легко искривляются, когда не могут нести вес вышерасположенного тела, подобно тому как камыш гнется [под] возложенной на него тяжестью'.
(12) И Евсевий [вновь спросил]: 'Так как рассуждение об излишней влаге занесло нас от старости вплоть до скопцов, скажи - ка, я прошу, почему у них настолько тонкий голос, что часто [даже] не знаешь, женщина ли говорит или скопец, в случае если бы ты [их] не видел?'
(13) Тот ответил, что это также порождает обилие излишней влаги: 'Ибо именно она, делая артерию, через которую поднимается звук голоса, более толстой, сужает проход голоса, и потому и у женщин, и у скопцов голос тонкий. У мужчин [же], у которых прохождение голоса имеет свободный и широкий, вследствие [его] неповрежденности, проход, - грубый. (14) [То] же, что у скопцов и у женщин из-за равного холода рождается почти одинаковое обилие неблагоприятной влаги, ясно также оттого, что и то и другое
