Водит Диана, и к ней собираются горные нимфы:
Тысячи их отовсюду идут за нею, - она же
Носит колчан за спиной и ростом их всех превосходит
(Сердце Латоны тогда наполняет безмолвия радость), -
Так же, веселья полна, средь толпы выступает Дидона [1, 498 - 503].
(10) Как Артемида богиня, спускаясь с высоких Тайгетских
Гор иль с горы Эриманта, из лука стрелы пускает
В быстрых оленей, вепрей, своей наслаждаясь охотой;
Зевсовы дочери - нимфы лесные следуют вместе,
Игры ведут, хороводы, Латона же, радуясь, смотрит:
Голову держит и лоб Артемида выше всех прочих.
Все хоть прекрасны, легко распознать между ними богиню, -
Девушка так Навсикая среди остальных выделялась [Од. 6, 102 - 109].
(11) Встал пред народом Эней: божественным светом сияли
Плечи его и лицо, ибо мать сама даровала
Сыну кудрей красоту и юности блеск благородный,
Радости гордый огонь зажгла в глазах у героя.
Так слоновую кость украшает искусство, и ярче
Мрамор иль серебро в золотой блистают оправе [1, 588 - 593].
(12) Тою порой Эвринома успела уже Одиссея
Вымыть в собственном доме его и маслом натерла.
Сверху накинула чистый хитон и плащ превосходный.
Голову тут озарила ему красотою Афина,
Ростом сделала выше, сильнее, густые пустила
Волосы на голове, гиацинту подобные цветом.
Словно когда серебром покрывает золото мастер
Славный - Гефест и Паллада Афина его обучили
Всяким искусствам, и он прекрасные делает вещи, -
Голову, плечи ему озарила такой же красою [Од. 23, 153 - 162].
(13) ...Троянец Эней перед вами,
Тот, кого ищете вы, из Ливийского моря спасенный [1, 595 - 596].
Это - действительно я, перенесши множество бедствий,
В год лишь двадцатый вернулся домой, в отцовскую землю! [Од. 21, 207 - 208].
(5 , 1) Смолкли все, со вниманьем к нему лицом обратившись [2, 1].
Рек, - и молчанье глубокое все аргивяне хранили [Ил. 7, 92].
(2) Боль несказанную вновь испытать велишь мне, царица!
[Видел воочию я], как мощь Троянской державы -
Царства, достойного слез, - сокрушило коварство данайцев [2, 3 - 5].
О, басилея! Ответить подробно тебе затрудняюсь.
Ибо небесные боги послали мне множество бедствий [Од. 7, 241 - 242].
(3) Многих дивит погибельный дар безбрачной Минерве
Мощной громадой своей; и вот Тимет предлагает -
С умыслом злым иль Трои судьба уже так порешила -
В город за стены ввести коня и в крепость поставить.
Капис и те, кто судил осмотрительней и прозорливей,
В море низвергнуть скорей подозрительный дар предлагают,
Или костер развести и спалить данайские козни,
Или отверстье пробить и тайник в утробе разведать.
Шаткую чернь расколов, столкнулись оба стремленья... [2, 31 - 39].
(4) ... [троянцы втащили коня деревянного сами ].
Там стоял он, вокруг безрассудно враги совещались.
Строили разные планы. Троякие были советы:
Иль безжалостной медью пробить это брюхо пустое.
Или. втащив на вершину высокую, сбросить с утеса.
Или как славную жертву богам в Плионе оставить.
Этот последний совет привести в исполненье решили:
Им предназначено было погибнуть, как только притащат
В город большого коня деревянного, в коем засели
Лучите из аргивян, троянцам несущие гибель [Од. 8, 504 - 513].
(5) Солнце меж тем совершило свой путь, и ночь опустилась,
Мраком окутав густым небосвод, и землю, и море [2, 250 - 251].
Пал между тем в Океан лучезарный пламенник солнца.
Черную ночь навлекая на многоплодящую землю [Ил. 8, 485 - 486].
(6) ...Как жалок па вид и как на того не похож был
Гектора он, что из битвы пришел в доспехах Ахилла
Или фригийский огонь на суда данайские бросил [2, 274 - 276].
О! несравненно теперь к осязанию мягче сей Гектор,
Нежели был, как бросал на суда пожирающий пламень! [Ил. 22, 373 - 374].
(7) ...[с ними подходит]
Сын Мигдона Кореб: на этих днях лишь явился
Юноша к нам, полюбив безрассудной любовью Кассандру.
Прибыл на помощь как зять к Приаму он и к фригийцам [2, 341 - 344].
(8) Офрионея сразил кабезийца, недавнего в граде,
В Трою недавно еще привлеченного бранною славой.
Он у Приама Кассандры, прекраснейшей дочери старца,
Гордый просил без даров, но сам совершить обещал он
Подвиг великий: из Трои изгнать меднолатных данаев.
Старец ему обещал и уже за него согласился
Выдать Кассандру, - и ратовап он, на обет положася
(9) Яростью я их зажег. И вот, точно хищные волки
В черном тумане, когда ненасытной голод утробы
Стаю вслепую ведет, а щенки с пересохшею глоткой
Ждут по логовам их, - мы средь вражеских копий навстречу
Гибели верной бредем по срединным улицам Трои,
Сумрачной тенью своей нас черная ночь осеняет [2, 355 - 360].
(10) Он устремился, как лев - горожитель, алкающий долго
Мяса и крови, который, душою отважной стремимый.
Хочет, на гибель овец, в их загон огражденный ворваться:
З хотя пред оградою пастырей сельских находит,
С бодрыми псами и с копьями стадо свое стерегущих.
Он, не изведавши прежде, не мыслит бежать от ограды:
Прянув во двор, похищает овцу либо сам под ударом
Падает первый, копьем прободенный из длани могучей [Ил. 12, 299 - 306].
(11) Так же, случайно ступив, в колючем терновнике путник
Вдруг потревожит змею - и с трепетом прочь он стремится,
Видя, что гад поднялся и свирепо раздул свою шею.
Так отступил Андрогей, когда нас узнал, устрашенный [2, 379 - 383].
Словно как путник, увидев дракона {6} в ухцелиях горных.
{6 ДсЬкщн по-гречески — змея; также баснословный змей.}
