Прядает вспять и от ужаса членами всеми трепещет,
Быстро уходит, и бледность его покрывает ланиты, -
Так убежавши, в толпу погрузился Троян горделивых
Образом красный Парис, устрашаясь Атреева сына [Ил. 3, 33 - 37].
(12) ...[ярится]
[Пирр]...
Так выходит па свет, напитавшись травой ядовитой,
Змейка: зимой холода под землей ее долго держали;
Юностью ныне блестя и сбросив старую кожу,
Скользкую спину она извивает и грудь поднимает
К солнцу опять, и трепещет язык раздвоенный в пасти [2, 469 - 475].
Словно как горный дракон у пещеры ждет человека,
Трав ядовитых нажравшись и черной наполняся злобой,
В стороны страшно глядит, извиваяся вкруг над пещерой, -
Гектор таков, несмиримого мужества полный, стоял там [Ил. 22, 93 - 96].
(13) ...[стражей свалив, разлились по дворцу, словно волны].
С меньшей силой поток вспененный, прорвавши плотины,
Натиском волн одолев на пути стоящие дамбы,
Бешено мчит по лугам и по нивам стремит свои волны,
Вместе со стойлами скот унося [2, 495 - 499].
Словно река наводненная в поле пезапная хлынет,
Бурно упавшая с гор, отягченная Зевсовым ливнем:
Многие дубы иссохшие, многие древние сосны
Мчит и, крутящаясь, ил свой взволнованный в море бросает, -
[Так устремился и все взволновал Теламонид ]... [Ил. 11,492 - 496].
(14) Трижды пытался ее [Креусу. - В. З.] удержать я, сжимая в объятьях.
Трижды из сомкнутых рук бесплотная тень ускользала,
Словно дыханье легка, сновиденьям крылатым подобна [2, 792 - 794].
Трижды я к ней [Антиклее. - В. З.] устремлялся, душа призывала к объятьям;
Трижды из рук моих материнская тень ускользаю;
Острой жалостью больше еще омрачилося сердце [Од. 11, 206 - 208].
(6 , 1) Другие бедствия Энея здесь и Улисса там [описаны] в многочисленных стихах обоих [поэтов]. Но [оба] они начинают об этом так. [Этот]:
Вышли едва лишь суда в просторье морей... [3, 192].
Тот:
Остров покинули мы, и, когда никакая другая
... [земля не виднелась ]... [Од. 12, 403 - 404].
(2) [И далее поочередно]:
Мальчик!...
Дар прими: пусть руки мои тебе он напомнит [3, 486 - 487]. {7}
{7 В оригинале сходство больше (прямее, буквальнее), чем в переводе: manuum tibi quae monumenta mearum sint = упй... ?уфщ, мн?м’ ‘ЕлЭнзт чейс?н.}
Этот многожеланный подарок...
Милый, тебе; возьми о работе Елены на память [Од. 15, 125 - 126] .
(3) Нот напряг паруса; по волнам пробегаем вспененным,
Путь направляем, куда поведут нас ветер и кормчий [3, 268 - 269].
Снасти различные все приготовив на судне глубоком.
Сели мы: ветер и кормчий направили судно по морю [Од. 11,9 - 10].
(4) Справа Спилла тебя там ждет, а слева - Харибда:
Трижды за день она поглощает бурные воды,
Море вбирая в провал бездонной утробы, и трижды
Их извергает назад и звезды {8} струями хлещет.
{8 Sidera; в русском издании (Вергилий. Собр. соч. СПб., 1994) напечатано «зведы».}
Снилла в кромешной тьме огромной пещеры таится,
Высунув голову в щель, корабли влечет на утесы.
Сверху - дева она лицом и грудью прекрасной,
Снизу - тело у ней морской чудовищной рыбы,
Волчий мохнатый живот и хвост огромный дельфина.
Лучше Пахипатебе обогнуть тринакрийского меты,
По морю дольше идти, от прямого пути отклониться,
Чем хоть раз увидать безобразную Сциллу в обширном
Гроте ее между скал, оглашаемых псами морскими [3, 420-432].
(5) [Теперь] Гомер о Харибде:
...поглощаю морскую
Влагу соленую грозно Харибды божественной пропасть.
После, когда извергала обратно, кругом клокотало
С шумом ужасным, как будто в котле над огнем разожженным:
Брызги пены высоко взлетали на оба утеса.
Снова когда поглощала соленую влагу морскую,
Все у нее, казаюсь, внутри клокотало, вокруг же
Грозно ревело, внизу казаюсь земля, словно берег
Темный. Спутники были объяты ужасом бледным [Од. 12, 235 - 243].
(6) Гомер о Сцилле:
Лает страшная Сцилла, живущая в этой пещере:
Как у щенка молодого становится голос у Сциллы;
Злое чудовище все же она: никому не на радость
Видеть ее. даже богу, когда он встретится с нею.
Ног двенадцать у Сциллы уродливых и безобразных,
Шесть очень длинных затылков у ней, а над каждым затылком
Страшная есть голова; в три ряда у чудовища зубы
Крепкие, частые, смерть несущие черную людям.
Скрыта до половины она в пещере глубокой;
Выставив головы все наружу из пропасти страшной.
Ими на месте ловит, утес оглядев с вожделеньем.
Ловит дельфинов и всяких чудовии/, каких только схватит:
Множество шумная их Амфитрита питает во влаге [Од. 12, 85 - 97].
(7) Вижу в тебе лишь одном я образ Астианакса:
Те же глаза, и то же лицо, и руки, и кудри! [3, 489 - 490].
Та ж - у него голова, такие же волосы сверху,
Взгляды такие же глаз и такие же руки и ноги [Од. 4, 149 - 150].
(8) Трижды в пространстве меж скал раздавалось стенанье утесов,
Трижды пена, взлетев, орошала в небе светила [3, 566 - 567].
...снизу под нею Харибда священная, воду
Темную жадно глотая, затем из себя выпускает
Три раза в день [Од. 104 - 106]. {9}
{9 В оригинале большая словесная близость: ter... dedere
ter... vidimus...
фс?т... ?нЯзуйн... фс?т д’ ?нбспйвде?.}
(9) [Жжет Дидону огонь... бродит]
