Вождь Мерион предложил Одиссею и лук и колчан свой,
Отдал и меч; на главу же надел Лаэртида героя
Шлем из кожи; внутри перепутанный часто ремнями,
Крепко натянут он был, а снаружи по шлему торчали
Белые вепря клыки, и сюда и туда воздымаясь
В стройных, красивых рядах; в середине же полстью подбит он [Ил. 10, 255 - 265]
(8) Вышли друзья, в ночной темноте через рвы перебравшись.
Двинулись к стану врагов, и себе на погибель, и многим
Рутулам. Видят они: на траве лежат италийцы,
Скованы сном и вином; над рекою в ряд колесницы
Дышлами кверху стоят; меж колес и разбросанной сбруи
Люди вповалку лежат, и кувшины с вином, и оружье.
Нис говорит: 'Пора нам дерзнуть! Сам случай зовет пас!
Здесь нам идти. Но чтоб нас враги врасплох не застигли,
В спину вонзив нам мечи, - сторожи, назад озираясь,
Я же расчищу твой путь, проложу тебе шире дорогу' [9, 314 - 323].
(9) Сами пустились вперед, чрез тела и кровавые токи.
Скоро достигли идущие крайнего стана фракиян.
Воины cnaiu, трудом утомленные; все их доспехи
Пышные подле же их, в три ряда в благолепном устройстве
Сложены были, и пара коней перед каждым стояла.
Рез посреди почивал, и его быстроногие кони
Подле стояли, привязаны к задней скобе колесницы.
Первый его усмотрев. Одиссей указал Диомеду:
'Вот сей муж. Диомед, и вот те самые кони.
Кони фракийские, коих означил Долон умерщвленный.
По начинай, окажи ты ужасную силу: не время
С острым оружием праздно стоять. Иль отвязывай коней.
Иль мужей побивай ты; а я постараюсь об конях' [Ил. 10, 469-481].
(10) Все же не мог он свою отсрочить гибель гаданьем [9, 328].
По и гаданием он не спасся от гибели черной [Ил. 2, 859].
(11) Вот и Аврора, восстав с шафранного ложа Тифона,
Зарево первых лучей пролила на земные просторы [9, 459 - 460].
Рано, едва лишь Денница Тифона прекрасного ложе
Бросила, свет вожделенный неся и бессмертным и смертным [Ил. 11, 1 - 2].
(12) Все [то, а именно], что мать Эвриала при страшной вести выпускала из рук челноки и пряжу, что она, рыдающая и рвущая [на себе] волосы, выбегала за стены [города] и строй мужей, что она изливала печаль в жалобных воплях, он [целиком] взял от [гомеровской] Андромахи, оплакивающей смерть мужа. {15}
{15 Макробий здесь не приводит стихи, а просто указывает на сходство описания страдания матери Эвриала (9, 475^480) и Андромахи (Ил. 22, 447-448, 460 сл.).}
(13) Истинно [вам говорю]: фригиянки вы, не фригийцы! [9, 617].
Слабое, робкое племя, ахеянки мы, не ахейцы! [Ил. 2, 235].
(14) Где у вас другие дома, где стены другие?
Как же один человек, от подмоги отрезанный валом.
Граждане, мог пролить безнаказанно в городе вашем
Столько крови и в Орк низринуть юношей лучших?
Трусы! Не стыдно ли вам и не жаль несчастной отчизны,
Древних наших богов и великого духом Энея? [9, 782 - 787].
(15)Други. данаи герои, бесстрашные слуги Арея!
Будьте мужами, о други. вспомните бранную доблесть!
Может быть, мыслите вы, что поборники есть позади нас?
Или стена боевая, которая нас оборонит?
Пет никакого вблизи укрепленного башнями града.
Где защитились бы мы, замененные свежею силой.
Мы на троянских полях, перед войском троян твердобраниых,
К морю прибиты стоим, далеко от отчизны любезной!
Наше спасение в наших руках, а не в слабости духа! [Ил. 15, 733 - 741].
(10 , 1) Стрелы их чаще летят. Так весной к потокам Стримона
В небе плывут журавли, окликая друг друга протяжно,
Между мятущихся туч уносимые Нотом попутным [10, 264-266].
[Трои сыны устремляются... с криком ]
.............
Крик таков журавлей раздается под небом высоким.
Если, избегнув и зимних бурь и дождей бесконечных,
С криком стадами летят через быстрый поток Океана [Ил. 3, 2 - 5].
(2) Шлем горит на челе, пламенеет грива на гребне,
Выпуклый щит золотой посылает огненный отсвет, -
Так в прозрачной ночи среди звезд алеет зловеще
Пламя кровавых комет или Сириус всходит, сверкая,
Жажду с собой принося и поветрия людям недужным,
Жаром зловредным своим удручая широкое небо [10, 270 - 275].
(3) Первый старец Приам со стены Ахиллеса увидел,
Полем летяи/его, словно звезда, окруженного блеском;
Словно звезда, что под осень с лучами огнистыми всходит
И, между звезд неисчетных горящая в сумраках ночи
(Псом Ориона ее порицают сыны человеков).
Всех светозарнее блещет, но знаменьем грозным бывает;
Злые она огневицы наносит смертным несчастным, -
Так у героя бегущего медь вкруг персей блистала [Ил. 22, 25 - 32].
(4) Каждому свой положен предел. Безвозвратно и кратко
Время жизни людской...
..............
...судьба уже призывает
...и близок конец ему отмеренной жизни [10, 467 - 468, 471 - 472].
Мрачный Кронион! Какие слова ты, могучий, вещаешь?
Смертного мужа, издревле уже обреченного року,
Ты свободить совершенно от смерти печальной желаешь?
..............
По судьбы, как я мню, не избег ни один земнородный
Муж, ни отважный, ни робкий, как скоро на свет он родился [Ил. 16, 440 - 442, 488 - 489].
(5) 'Тенью Анхиза тебя заклинаю, надеждами Юла:
Ради отца моего, ради сына жизнь подари мне!
В доме высоком моем серебра чеканного много,
Золота много лежит в издельях и слитках тяжелых,
Скрыто в земле. Решится не здесь победа троянцев,
Воина жизнь одного для исхода войны безразлична'.
Так он сказал, и ему Эней на это ответил:
'Золото и серебро, которыми ты похвалялся.
