Гости расступились, образовав коридор между ней и мужчиной, которого она любила. Он был прекрасен в своем темно-красном пиджаке и белых атласных бриджах. Однако ее внимание привлекло несколько необычное выражение его лица.
Он сейчас смотрел на нее с такой любовью, что она сразу поняла: сбылась наконец ее самая сокровенная мечта.
Любовь! Это яркое, сияющее волшебное чувство. Она была здесь, и все ее видели.
Саманта не знала, что ей делать: то ли смеяться, то ли плакать от радости. Напряженное ожидание, страх, надежда – все чувства, тревоги и переживания, накопившиеся в ее душе, рассеялись, как утренний туман, и она теперь открыто наслаждалась торжеством любви.
Протянув свой бокал Ричарду (хорошо, что он взял его, иначе Саманта просто уронила бы его на пол), она пошла навстречу своему мужу. Ее сердце сейчас билось так громко, что все остальные звуки мира для нее просто исчезли.
Он протянул ей руку.
Саманта остановилась, боясь сделать последний шаг.
Он сам подошел к ней и взял ее за руку, сжав своими горячими пальцами пальцы Саманты.
– Йель, – выдохнула она его имя. Только сейчас она осознала, что до этого момента сдерживала дыхание.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал.
– Прости меня, Саманта. Я был просто слеп.
И хотя он прошептал эти слова тихим хриплым голосом, она обрадовалась так, словно он прокричал их на всю гостиную.
– Йель, я люблю тебя.
Посмотрев ей прямо в глаза, он ответил:
– Я люблю тебя всем сердцем.
Саманта засмеялась и обняла его за шею, совершенно забыв о том, что они сейчас не одни. Йель крепко прижал ее к себе, и она почувствовала, что ее ноги оторвались от пола. Вот где ее место – в его объятиях. Здесь ее настоящий дом.
Голос Вейланда вернул их обоих к реальности.
– Йель, по-моему, ты опаздываешь на встречу с премьер-министром, – сказал он.
Поставив Саманту на пол, Йель по-хозяйски обнял ее за талию.
– По правде говоря, мои планы изменились, – радостно сообщил он. – Я не хочу расстраивать своих родственников.
– Тогда позволь мне первым поднять бокал за твое возвращение, брат, – сказал Вейланд. Улыбнувшись и кивнув всем остальным, он воскликнул: – За здоровье моего брата!
– За Йеля! – послышались чьи-то голоса, и все выпили за его здоровье. Марион дала команду слугам, чтобы они снова наполнили бокалы.
Повернувшись к Саманте, Йель собрался ей что-то сказать, однако ему помешала Твайла.
– Так-так, – произнесла она своим резким голосом, – наконец-то блудный сын вернулся домой.
– Я тоже очень рад видеть тебя, дорогая сестра.
– Мне кажется, ты уверен в том, что все мы примем тебя с распростертыми объятиями, не так ли?
– О, это было бы слишком самонадеянно с моей стороны, – спокойно ответил Йель. – Могу сказать, что ты ничуть не изменилась за все эти годы.
Твайла раздраженно фыркнула.
– Ты тоже. Я надеюсь, ты понимаешь, что мы не будем петь тебе хвалы. Вейланд слишком великодушный человек. Ему следует быть с тобой построже.
Увидев, что Твайла подошла к их младшему брату, Вейланд тут же насторожился.
– Мы все очень рады, что Йель вернулся, – сказал он, встав между Йелем и Твайлой. – Мы также очень высоко ценим тот вклад, который твой муж вносит в наше общее семейное дело.
Однако его миротворческая речь не подействовала на Твайлу.
– Надеюсь, что ты не забудешь об этом, – сказала она. – Пока Йель путешествовал по миру, Гарольд трудился не покладая рук. Для него это, не всегда было легко. Ты часто просил его делать то, что оскорбляло его достоинство. Я не хочу, чтобы из-за возвращения Йеля он лишился того, что принадлежит ему по праву.
– Работы хватит всем членам нашей семьи, – твердо сказал Вейланд.
– Кроме того, – заметил Йель, – моя жизнь отличается от жизни библейского блудного сына.
– Ты уверен? – ледяным голосом произнесла Твайла.
– Абсолютно. Блудный сын был не только беден духом, у него еще и в карманах было пусто. Я же, дорогая сестра, самый богатый человек на земле. У меня есть жена и собственный торговый флот. Мне от вас ничего не нужно.
– Я так рада за вас обоих, – сказала Марион, положив руку на плечо своему деверю. – Твайла, прошу тебя, оставь все свои сомнения. Мы снова одна семья. Давайте же это отпразднуем.
– Я тоже прошу тебя, Твайла, – сказал Вейланд, взяв жену за руку. – Прислушайся к голосу разума. Тебе нечего бояться. Я одинаково люблю вас обоих и никогда тебя не обижу.
– О, разумеется, я тоже рада, что он жив, – призналась Твайла. – Я просто хочу, чтобы Гарольд не остался ни с чем.
– Не смеши меня, Твайла! – воскликнул Йель. – Если ты хочешь, чтобы я подписал официальный документ о том, что я не имею никаких претензий к дому Эйлборо, я готов сделать это. Мне не нужны ваши деньги. У меня и так есть все, что мне нужно. А еще у меня есть Саманта.
После этих его слов вдруг раздались громкие аплодисменты. Повернувшись, Йель, его брат и сестра увидели, что стали центром всеобщего внимания. Даже дядя Норрис слышал смелое заявление Йеля.
– Я просто не могу поверить, что ты сказал это при всех, – сказала Саманта, раскрасневшись от удовольствия.
– Я могу еще раз повторить все, что я сейчас сказал, – решительно заявил Йель. – Я люблю свою жену, – сказал он и поцеловал ее.
На этот раз его родственники не ограничились только аплодисментами. Некоторые из них принялись громко выкрикивать веселые шутки.
Марион сделала знак дворецкому, чтобы тот пригласил всех в столовую. Проходя мимо Йеля с Самантой, все кузены, дяди и тети от всего сердца поздравляли эту молодую пару.
Остановившись перед ними, дядя Норрис прокричал своим резким голосом:
– Я всегда любил тебя, племянник. Я всем говорю, что у тебя есть характер! Хорошо, когда кто-то может проявить характер там, где это необходимо!
После того как он ушел, Йель прошептал:
– В детстве мне всегда казалось, что он меня просто ненавидит. Он постоянно говорил моему отцу, чтобы тот всегда держал наготове розги. Слава Богу, что отец не слушал его советов.
– Взрослым иногда хочется показать свою власть над детьми, – сказала Саманта.
– Мы с тобой постараемся не делать этого, – твердо заявил Йель.
– Да, милорд, – ответила Саманта, притворившись покорной овечкой, и Йель весело засмеялся.
Когда все родственники прошли в столовую и они остались одни, Йель повернулся к Саманте и сказал:
– Теперь я знаю, почему мне нужно было вернуться в Англию. Нет, я, конечно же, хотел повидать отца, но еще мне необходимо было предстать перед всеми родственниками и ощутить то, что я ощущаю сейчас.
– И что же это?
– То, что они теперь считают меня своим. Они окончательно приняли меня. Я часто слышал, как они шептались о моей матери, уверенные, что она им не ровня. Они так и не приняли ее в свой круг. Однако сегодня я понял, что они не такие уж плохие люди. Впервые в жизни я почувствовал себя их родственником и полноправным членом семьи, – сказал он и, посмотрев на нее, добавил: – И все это произошло благодаря тебе.
Саманта часто заморгала, пытаясь сдержать слезы счастья.
