отреагировали пилоты в лице мастер-сержанта Григорьева.
— Макс, цель захвачена, — доложил второй пилот, Тарас Корнеев, и посетовал. — Жаль, что руки у нас теперь коротки.
— Ничего, не одни мы рукастые, — закусил губу первый пилот, начиная разгонять машину.
— Вот, это, да, — только и смог выдавить из себя Владислав, умом понимая, что всем им, похоже, пришёл конец.
— Мобпехи! (Цензура!), чего варежки раззявили!? Всем — активировать оптическую маскировку! Укрыться! Немедленно! — моментально пришёл в себя капитан Смирнов. — Кольчугин! Риккардо! (Цензура!), вы взводные, или кто?
Лейтенанты вздрогнули, подстёгнутые трёхэтажным эмоциональным выражением ротного, и засуетились, соображая, по каким щелям им распихать всех своих бойцов. Маскировка маскировкой, а от осколков снарядов и ракет она не спасёт, как не спасает и от напалма, и от много чего ещё. Знать бы, какими смертоносными железками угостят приближающиеся с юга воздушные корабли. Именно корабли, назвать дисколёты чем-то иным не поворачивался язык. На фоне дискообразных летательных аппаратов циклопов конвертопланы мобильной пехоты смотрелись, словно воробьи рядом с альбатросами. Кстати, о птичках. Тройка «колибри» сорвалась с места, и, к удивлению разведчиков, храбро ринулась навстречу врагу. Ну, точно, смертники. У машины первого взвода нет ни одной гиперзвуковой ракеты, а противовоздушные «иглы» этим небесным левиафанам, что мамонту прививки.
Смелый маневр конвертопланов не остался без внимания противника: вся шестёрка дисколётов резко изменила курс, одновременно увеличивая скорость полёта. Несколько зеленоватых лучей брызнули в сторону «колибри», и те бросились врассыпную. На удивление, ни один из летательных аппаратов не был сбит, хотя все они получили некоторые повреждения. В частности, машина первого взвода отныне щеголяла полуметровой сквозной дырой в десантном отсеке фюзеляжа. Остальные отделались, можно сказать, лёгким испугом.
Причиной столь гуманного отношения к конвертопланам стала массированная ракетная атака со стороны базовых кораблей экспедиции — «Дротика» и «Ятагана». К моменту взлёта дисколётов циклопов фрегаттен-капитан Валенти успел перевести управление всем уцелевшим оружием систершипа на мостик своего тримарана. Это произошло благодаря поистине героическим усилиям бойцов четвёртой роты по ликвидации повреждений собственного корабля. Поэтому враг столкнулся с беглым огнём двух артустановок, противодействием пяти комплексов «мясорубка», и был вынужден отражать атаку десятков гиперзвуковых ракет «скальпель». Огромным дисколётам сразу же стало не до мелких пчелиных укусов «колибри» мобильной пехоты, и не до самих мобпехов — мелких, ничтожных насекомых, мечущихся в поисках спасения по омываемому со всех сторон водой булыжнику. Левиафаны циклопов окутались, буквально засветились зеленоватым огнём лучемётов, сбивая направленные на них ракеты, и, возможно, даже снаряды. Затем, резко набрав скорость и высоту, стали стремительно удаляться в юго-восточном направлении. Минута, и они скрылись за горизонтом, словно их и никогда здесь не было.
— «Вельд-три», засечён старт шестёрки ударных дискообразных аппаратов противника. Координаты… Курс… Скорость…, — отправив информпакет командиру третьей флотилии дестройеров, пилот аэрокосмического перехватчика «нортросс» продублировал данные голосом. — Мы не успеваем их взять.
— Спасибо, «кор-кор-пятнадцать», с меня галлон пива, — отозвался весёлый голос кэптена Виорики Фелиппе. — Мужчины, по коням! Отомстим за погибших!
— «Вельд-три», ни пуха вам, — напутствовал капитан-лейтенант, передавая разведданные с беспилотника по всей тактической сети соединения.
— К чёрту! — ответила единственная в космофлоте женщина-командир флотилии.
Её флотилия — четыре дестройера — набрала скорость до максимума, входя в верхние слои атмосферы, и стремительно сближаясь с идущим на малой высоте противником. Тот, похоже, слишком поздно обнаружил новую для себя опасность, и навстречу новоземлянам повернули четыре диска циклопов. Ещё два резко изменили курс, одновременно увеличив скорость.
— Каждому по одному прянику, мужчины! — задорно воскликнула Фелиппе, предвкушая драку. — Разделение целей слева, начинаем с максимальной дистанции!
Восемь боевых аэрокосмических машин враждующих сторон стремительно сближались, чтобы в следующее мгновение победить, или быть побеждёнными. Секунда, другая, и к кораблям противника потянулись лазерные лучи, понеслись гиперзвуковые ракеты и десятки снарядов скорострельных пушек.
— «Кор-кор-пятнадцать» всем «кор-корам». Принимайте пакет с нашими точками взятия, — пилот «нортросса» слегка изменил курс, и перехватчик полным ходом помчался на встречу с парой бегущих от места боя дисколётов. Ещё два «нортросса» оставили район патрулирования над Средиземным морем, спеша на помощь машине командира звена.
Глава 9
Ровное и монотонное гудение авиационных моторов действовало убаюкивающе, и незаметно для самого себя лейтенант Кольчугин задремал. Во сне Владислав увидел родной дом, окружённый цветущим персиковым садом, и себя, идущего по посыпанной гравием дорожке прямо к парадному входу. Навстречу сыну спешили родители и его младшая сестрёнка, за время разлуки с братом превратившаяся в очень красивую молодую женщину. Сестра добежала первой, с радостным визгом бросилась Владу на шею…
Лейтенант проснулся от неожиданного толчка, в какие-то доли мгновения пришёл в себя. Вопреки ожиданиям, поблизости не наблюдалось ни дома, ни сада, и уж тем более никого не встречали его собственные родители. Вместо сестры Владислав обнимался с туго набитым рюкзаком, который почему-то упорно норовил сползти вниз с коленей. Перед глазами предстал всё тот же заваленный всевозможными припасами десантный отсек «колибри», двадцать два разведчика, в основном, также дремавшие под шум двигателей. Лёгкий сквозняк от неплотно приваренной к пробоине заплатки, полумрак в фюзеляже, и абсолютная темнота за бортом конвертоплана. Из пилотской кабины донёсся какой-то звук, и, опустив рюкзак на пол, лейтенант решительно встал, направляясь в носовую часть машины.
— А, Владислав пришёл. Ты хоть поспал немного? — посмотрев на возникшего в дверном проёме взводного, спросил капитан Славнов. Под глазами капитана лежали тёмные круги, выдавая усталость и нервное напряжение всех последних дней. Ротный не спал уже более суток, но пока что держался без приёма стимулирующих препаратов. А вот отдохнуть капитану следовало бы обязательно. Кто знает, что ожидает мобпехов этим утром?
— Юрий Владимирович, Вы бы пошли, и немного поспали, хоть пару часиков? — обращаясь к командиру по имени-отчеству, тихонько попросил, или предложил Кольчугин. Владислав крайне редко пользовался такой формой обращения к начальству, и об этом все прекрасно знали.
— Точно, товарищ капитан, пойдите, вздремните, какой-то часик, — обернулся к офицерам мастер- сержант Григорьев. — Время есть: нам ещё лететь более трёх часов. И это только до побережья.
— Ладно, черти полосатые, уговорили, — сдался Славнов, прикрывая зевок ладонью. — Но, если что — немедленно меня разбудить! Понятно?
— Так точно, — кивая в знак подтверждения, вразнобой ответили пилот и взводный.
— Товарищ лейтенант, говорить будем шёпотом — Тарас спит, — Григорьев указал рукой в сторону второго пилота. На фоне гудения моторов конвертоплана слова мастер-сержанта звучали несколько не к месту, но лейтенант кивнул, соглашаясь с Максимом.
— Идём на автопилоте, всё в порядке, ведомые на связи, — продолжил первый пилот, коротко обрисовав текущую обстановку.
— Хорошо. Сам-то хоть немного отдохнул? — поинтересовался взводный.
— Да, вздремнул пару часиков. Товарищ капитан заставил в приказном порядке, — немного извиняющимся тоном ответил мастер-сержант.
— Юрий Владимирович абсолютно прав. Никто не знает, что ждёт нас на побережье, — Кольчугин
