доходил до кондиции.
– Придется вам и на нее наплевать,– сказал я.– Или, во всяком случае, изменить методы обольщения.
Он скривился. Казалось, вот-вот заплачет.
– Вы будете спать с ней,– сказал он.– Вы старше меня, но вы будете с ней спать.
Решительно все хотят, чтобы я с ней переспал. Ладно. Попробуем. Я спорить не люблю.
– …Я моложе, чем вы,– продолжал он,– но от меня несет стариком, старой шкурой. Да, вы не обманулись. Именно этим я и живу. Старухами, старыми, грязными, сморщенными шкурами, которых и потрясти-то, того глядишь рассыпятся, они держатся на булавках, на клею, на косметическом креме. О! Черт! Крем! Не так давно я был хорошо известен. Кого у меня только не было, всяких старух, герцогинь, маркиз… старые мымры, они одевали меня, кормили, я у них жил, но не давали мне ни гроша или очень мало. И никакой возможности побаловаться с молодыми. Они чуют меня издалека, молодые. От меня разит отарой рухлядью. Если б еще были гроши. Но без них… чего бы я только ни сделал, чтобы раздобыть деньжат.
Я не собирался давать ему совет пойти работать и сказал:
– Сделайте налет.
– Я слишком дрейфлю,– сказал он откровенно.– И именно потому, что я всегда боялся, меня заполучили эти старухи.
Он искоса взглянул на меня:
– Послушайте, а что если вы возьмете меня к себе на работу? Это бы меня очистило.
– Невозможно. Вы боитесь. Сами признались.
– Ну и что? Что дальше? Чтобы задавать вопросы консьержкам или выслеживать какого-нибудь типа, необязательно быть Д'Артаньяном. А в чем заключается работа детектива? Разводы, сбор сведений, посредничество, может быть? Не очень уж опасно все это. Не станете же вы мне говорить, что надо таскать с собой пушку…
– Бывает.
– Как телохранитель Аль Капоне?
– Почему бы и нет?
– А часто бывают нужны телохранители?
– Время от времени нужны.
– Так для меня ничего тут нет?
– На первый взгляд ничего.
– Ну что ж. Но я не отчаиваюсь. Если когда-нибудь появится возможность… А теперь я должен уходить. Мне необходимо подышать свежим воздухом. Оставьте это.
Но я не сделал ни одного жеста, чтобы заплатить по счету.
Он вытащил немного денег из бумажника, и среди различных бумажек я заметил желтую карточку – приглашение в то новое кабаре.
– Не ходите туда,– сказал я.
– Куда это?
– На это открытие. Там, может быть, будет мадемуазель Левассёр.
– Ну и что? Теперь, где бы она ни появилась, мне приходить заказано?
– Пока да.
– Какая наглость!… О! Черт! Держите, вот это приглашение. Так я буду уверен, что не нарушу папочкин запрет.
Я положил приглашение в карман. Он заплатил, и мы вышли. На тротуаре мы расстались. Я видел, как он вошел в другое бистро. Я же направился в свою контору. Там меня ждала Элен.
– Наконец-то и вы! – воскликнула она.– Где вы были?
– С мадемуазель Жевевьевой Левассёр.
– Ах! Ах! Покажите-ка!
– Что именно?
– Ваши губы.
Она осмотрела их.
– Губная помада?
– Мы еще не дошли до этого.
– Но на правильном пути?
– Может быть.
Она сделала гримасу:
– Впрочем… вы уже совершеннолетний. Шутки в сторону. О чем рассказывают газеты? Здесь был какой-то скандал?
– Газеты говорят об этом?
– Еще бы. И с тех пор, как я тут, телефон не замолкает. Марк Ковет повис на нем.
– Оставьте его висеть. У вас есть какая-нибудь газета?
Она передала мне «Крепюскюль». Дело Бирикоса красовалось на первой странице:
ОГРАБЛЕНИЕ ЧАСТНОГО ДЕТЕКТИВА
ОДИН ИЗ ГРАБИТЕЛЕЙ НАШЕЛ СМЕРТЬ НА МЕСТЕ ДЕЙСТВИЯ
Заголовок и подзаголовок напечатаны большими буквами, но сама статья была маленькой. Я понимал, что Марк Кове жаждал более полной информации. Элен горела тем же желанием. Я частично рассказал ей историю с Бирикосом. В это время снова позвонил Марк Кове.
– Нестор Бюрма еще не пришел,– ответила Элен, согласно моим инструкциям.
– Я буду звонить каждые четверть часа,– зарычал журналист.– Попаду же я в конце концов на него.
– Как вам будет угодно.
– А вы ничего не знаете?
– Абсолютно ничего.
В самом деле, она мало что знала, и я закончил свой рассказ.
– Шутки в сторону,– повторила она, что явилось забавным надгробным словом для грека.– Перехожу к докладу. Послушайте, а что если мне бросить вас и пойти наняться на работу в гостиницу? Этот Альберт набит бабками. Я проследила за ним сегодня до бегов. Сколько же он оставил! Там было достаточно, чтобы покрыть все ваши долги.
– Сколько? Это интересно.
– Мне показалось интересным, что он, видимо, располагает этими деньгами недавно… Я не знаю, зачем вы послали меня последить за ним, но я отметила этот факт… Он поставил почти на всех лошадей и собрал достаточное количество выигрышей, чтобы не бояться больших холодов. Встретил там своих приятелей, и те были очень удивлены, видя его при деньгах. Я заметила, как он передал деньги одному или двоим. Очевидно, старые долги.
– Отлично,– сказал я.– Надо будет посмотреть на это поближе. Возвращайтесь туда.
– Надолго?
– Не думаю.
– А! Я забыла… я поставила пятьсот франков. Кляча по имени Нестор… имею честь сказать вам об этом. Я не могла устоять. А она пришла последней.
– На это, дорогая Элен, мне наплевать. Вы отлично могли пойти за ним на бега и не играть сама.
– Это ваше мнение?
– Это – доктрина.
– Так вот, она выиграла.
– Несторы всегда выигрывают… О! Это все меняет. Пятьдесят процентов для Агентства.
Она показала мне нос, фыркнула и вышла.
– Шутки в сторону,– сказал я, в свою очередь.
