— Следуйте за нами, леди Элмхерст, не стоит поднимать шум!
— Почему же не стоит? Лично я не вижу в этом ничего предосудительного!
Я разворачиваюсь и, приподняв юбки, бегу что есть сил к противоположному концу галереи. По пути я успеваю опрокинуть стол и пару стульев. Они спотыкаются, извергая проклятия в мой адрес. Тяжелые шаги за спиной не утихают. Они вот-вот нагонят меня. Добегаю до дверей галереи. Что же мне делать? Скрыться в саду, где мне знакома каждая тропинка, или…
Я распахиваю двери и на бегу налетаю на кого-то. От сильного удара я падаю на пол.
— Я вынужден арестовать вас, леди Элмхерст, — заявляет один из судебных исполнителей, с трудом переводя дух.
— Что, черт возьми, здесь происходит, господа?
— Пожалуйста, посторонитесь, сэр!
Мистер Коротышка наклоняется ко мне. Я натягиваю платье на открытые лодыжки и пытаюсь отползти от него.
— Вы говорите с герцогом Тируэллом, любезный.
Они внезапно останавливаются. Теперь я наконец-то могу рассмотреть своего спасителя. У меня перехватывает дыхание. Передо мной стоит Конгриванс. Да нет, я совсем с ума сошла. У этого джентльмена волосы того же цвета, но глаза голубые, а не серые. Он не так высок и строен. Не так элегантен, как Конгриванс. На нем потрепанный сюртук и видавшие виды сапоги — все, как диктует провинциальная мода. Он стоит, потирая руки. Потом, будто спохватившись, наклоняется и помогает мне встать.
— Надеюсь, вам не больно, мадам?
Я спешу заверить его, что все в порядке, и приседаю в поклоне.
— Так в чем дело, господа?
— Простите, ваша светлость, мы прибыли взять под арест леди Элмхерст. Либо взыскать с нее денежный долг.
— О Боже, — восклицает он. — Это невероятно!
— Произошло недоразумение, ваша светлость. Я собиралась отправиться за деньгами в свою комнату. Через минуту вы получите их.
Судебные исполнители ухмыляются:
— Нас предупреждали, что вы весьма коварная особа. Велите вашей служанке принести деньги.
Герцог, широко улыбаясь, терпеливо наблюдает за нами.
— Леди Элмхерст, по-моему, вы совсем не похожи на опасную преступницу.
— Ах, сэр. — Я вынимаю из рукава платок и прикладываю его к глазам. — Позвольте мне удалиться в часовню лорда Оттеруэла. Я буду молиться и просить у Господа нашего дать мне силы выдержать несчастья, свалившиеся на мою голову.
— Нет, леди Элмхерст. Вы сможете спокойно делать это в тюрьме, у вас будет уйма времени.
— Постойте.
Герцог выхватывает бумагу из рук судебного исполнителя. Он подзывает
Это тот самый слуга, который помог мне открыть чайный короб леди Оттеруэл.
— Мне очень жаль, миледи, — произносит он тихо, проходя мимо. — Я не знал, кто они. Ни за что не пустил бы их к вам!
— Вы ни в чем не виноваты. Пожалуйста, не беспокойтесь.
Мистер Коротышка, заметив, что мы о чем-то говорим, подбегает и хватает меня за руку.
— Немедленно отпусти меня, негодяй! — достаточно громко кричу я.
— Вам не удастся сговориться со слугами, леди Элмхерст. А ты, — он обращается к слуге, — ступай и делай то, что тебе приказали.
Слуга кланяется и уходит. Не выпуская моей руки (какая наглость!), он подводит меня к столу и велит сесть. Вскоре возвращается слуга с чаем. Слава Богу, пока все идет вполне цивилизованно. По крайней мере меня не заковывают в цепи.
Герцог подзывает слугу, отдает ему очередное поручение, отпускает и снова принимается за изучение документа.
— Да, леди Элмхерст, у вас действительно неважные дела, — замечает он.
Я продолжаю хранить молчание.
Все трое, посмотрев на чайник, переводят взгляд на меня. Любопытно, что даже при этих весьма странных обстоятельствах они ждут, когда я начну разливать чай. В самом деле, как будто у самих рук нет! Им даже в голову не приходит, что я могу использовать чайник с кипятком как оружие. Тупицы!
В галерее появляется человек с письменными принадлежностями. Судя по тому, как он держится, это — слуга герцога. Его хозяин и мистер Дылда поднимаются из-за стола и направляются к нему. Я пытаюсь разобрать, о чем они говорят, а мистер Коротышка при этом глаз с меня не сводит — видимо, опасается, что я вскочу и выпрыгну в окно.
— Знаете что, совсем не обязательно пялиться на мою грудь, сэр! Уверяю вас, я не прячу там оружия.
К моему удовлетворению, он проливает чай на стол, и его лицо покрывается красными пятнами.
Трое мужчин возвращаются за стол. Очевидно, они пришли к какому-то соглашению. Слуга герцога, вернее, его секретарь, что-то быстро пишет на листе бумаги. Жаль, что я не могу разобрать, что именно, — сижу на противоположном конце стола. Тируэлл ставит на бумаге свою подпись и прикладывает кольцо с печаткой.
Оба судебных исполнителя поднимаются из-за стола, кланяются герцогу, слегка кивают мне и уходят.
— Правильно ли я поняла, ваша светлость, что вы оплатили мои долги? Могу я узнать, почему вы сделали это?
— Не пройтись ли нам, леди Элмхерст?
Он подает мне руку.
— Пусть вас не удивляет, что я не спешу благодарить вас. Опыт подсказывает мне, что такое благородство вряд ли бескорыстно.
— Должно быть, вы дама весьма опытная. Что ж… Некоторое время я собираюсь провести в Лондоне. У меня есть дела в Британском музее, неотложные дела. Мне предстоит изучить некоторые экспонаты, которые там недавно появились…
Он начинает рассказывать мне о неких древних артефактах, о своем увлечении археологическими находками. Я терпеливо его слушаю. В свете давно известно, что герцог Тируэлл не на шутку увлечен науками. Говорят также, что он — один из немногих, кто бодрствует во время заседаний парламента.
Судя по всему, герцог решил увлечься чем-то иным, кроме археологии и политики (ведь парламент распущен на лето), и этим новым увлечением могу стать я. Насколько мне известно, в Лондоне у него нет любовницы. В родовом поместье его ждет жена, образец благочестия с лошадиным лицом. Не сомневаюсь, что она хранит ему верность, вышивает крестиком и заготавливает варенье на зиму.
Что-то здесь не так…
— Ваша светлость, — прерываю я его восторженный монолог о зернистости мрамора греческих статуй.
(Что за ерунда! Кого вообще может интересовать вся эта чушь?)
— С какой стати вы решили мне помочь? Кто рассказал вам о моем затруднительном положении?
Он останавливается и с недоумением смотрит на меня.
— Знаете ли, сэр, вызывает некоторое подозрение тот факт, что вы появились как раз в ту самую секунду, когда меня должны были арестовать. Мне нечем отплатить вам, я осталась без средств. Быть может, вы ищете гувернантку?
— С чего вы взяли? К сожалению, у меня еще нет детей. Однако… у меня, как у всякого другого джентльмена, иногда возникают определенного рода желания. Надеюсь, вы понимаете меня, мадам. Иногда я бываю в Лондоне, и мне может понадобиться… приятная компания.
— Я с удовольствием составлю вам компанию и вообще я с радостью стану для вас другом, ваша светлость. В Лондоне проживает кто-нибудь из ваших родственниц, пожилых дам, кто всегда будет рядом и
