зверя в сторону, – советует дяденька Бобер.
– А что, если тигр кого-то из нас догонит?
– Нет, не догонит: в опасный момент кто-то другой отвлечет его внимание. Два-три таких фокуса измотают зверя…
– А мы останемся свежими, словно капли росы, да? – прерывает его Щеголек.
– Да сколько раз нужно повторять нам, чтобы вы не волновались! – подмигивает Умник.
– Он просто спятил… – сердится Молния.
Мы присоединяемся к прочим участникам и, убедившись, что на берегу Бурного Потока остались воткнутыми наши шесты, начинаем подъем по ущелью.
Через какое-то время останавливаемся под входом в пещеру.
Судья поднимает руку, и по этому сигналу на соседних холмах раздается оглушительный шум.
Болельщики лупят дубинками по выдолбленным стволам, вопят во все горло, потрясают кожаными ме шочками, полными камней: таким образом они вынуждают тигра покинуть пещеру.
– Р-р-р-р! Каждый год одно и то же! – рычит папа Тигр, выглядывая из пещеры.
– Гр-р-р! И всегда в это время года, если ты заметил, дорогой, – отмечает супруга.
– В этой долине нет никакой личной жизни. Если подобный кавардак будет продолжаться, я поменяю укрытие…
– Да нет же, нет, надо хранить спокойствие. К вечеру вес закончится, как всегда.
Я с места не тронусь. Я вчера так наелся…
– Кому ты говоришь… на неделю впрок…
– Странно, однако: столько мяса перед самым нашим носом.
– Бабушка видела ледникового мальчика. Говорит, ему было ужасно трудно тащить все это мясо в гору.
– Р-р-р-р-р… зачем это ему понадобилось?
– Гр-р-р-р-р… пойди пойми этих ледниковых людей…
– Ты послушай только, какой трезвон подняли!
– Конец света!
– Радость моя, боюсь, если ты не выйдешь, они не уймутся до вечера.
– У-ууу… Гр-р-р-р! Выйди, сынок, покажись. Может, они успокоятся, – упрашивает бабушка Тигра.
– У меня брюхо вот-вот треснет. Пошевелиться трудно…
– Говорила тебе: не ешь всех бизонов!
– Выйди, умоляю! – не отстает бабушка.
– Ну ладно. Только небольшая пробежка, чтобы лапы размять. Не собираюсь я есть этих ледниковых детей. От одной мысли все внутри переворачивается. – Папа Тигр лениво встает, потягивается и является во всей красе у входа в пещеру.
– Пасть раскрой, милый. Это всегда производит впечатление, – советует бабушка Тигра. – И еще покажи когти. Это необходимо.
Папа Тигр повинуется, вдобавок издает самое ужасное рычание, какое кто-либо когда-либо слышал.
Публика цепенеет. Судья бежит.
Участники состязания трясутся от страха.
– ДРРДРРДРР…
Оборачиваюсь на странный звук и обнаруживаю, что это стучат зубы Щеголька.
– Внимание: тигр сейчас прыгнет! – вопит Молния. Мы готовимся.
– Бегите! – кричит судья в тот самый момент, как зверь отрывается от земли.
ПЛЮХ!
Папа Тигр падает на брюхо; ему, наверное, ужасно больно: перед тем как броситься в погоню, он поднимает морду к небу и жалобно рычит.
– Гррр… вот так тюфяк! – замечает бабушка Тигра из пещеры.
Эта незадача позволяет нам, по крайней мере, добиться порядочного преимущества.
Среди зрителей наши ставки растут, ставки на тигра падают. Рука Загребущая, который цинично поставил на тигра кучу кремней, кусает губы.
– М-м-м… не будем торопиться, это еще не конец! – намечает дяденька Бобер: уж он-то в повадках зверей разбирается. Мамы страшно переживают, им хочется увидеть вечером целыми и невредимыми своих маленьких героев.
Кротик, которого тащим мы с Молнией, пыхтит и отдувается. Ему не догнать остальных, и тигр сокращает дистанцию.