января прошло всего три дня после того, как следователю Сергееву было приказано «передать все материалы следствия и вещественные доказательства» генералу Дитерихсу. В течение времени этой передачи образовался «судебный вакуум» между Сергеевым и Соколовым. Если свидетельства каким-то образом переделывались, то это могло быть как раз в это время, когда телеграммы находились не в руках следствия, а в руках белогвардейского руководства. Если телеграмма была изготовлена, то она является фальшивкой, и следует попытаться найти признаки, подтверждающие это.
Именно Соколов привлек наше внимание к одной особенности. Ему показалось странным, что Белобородов подписал телеграмму вручную. Это тем более странно, что на других телеграммах, копии которых сохранились, подпись была напечатана. Соколов предположил, что эта решающая телеграмма была подписана вручную просто потому, что она была исключительно важной.
Мы попытались проверить подлинность подписи Белобородова и нашли другую его подпись. Председатель областного Совета подписал расписку, выданную при передаче императорской семьи, сразу же после ее прибытия в Екатеринбург. Простое сравнение этих двух подписей показывает даже неопытному глазу, что они сильно отличаются.
Но вопрос не в том, какая подпись подлинная, а какая фальшивка. В феврале 1918 года большевики ввели новый российский алфавит, в котором некоторые буквы, используемые в царское время, были признаны устаревшими. Первая подпись Белобородова, написанная в конце апреля 1918 года, была написана в старом стиле. Вторая подпись, на телеграмме, была предположительно написана одиннадцать недель спустя, 17 июля, и написана в подлиннике в новом стиле. Изменил бы Белобородов свой стиль письма между этими двумя датами? Возможно, как председатель областного Совета, он чувствовал, что должен, хоть и поздно, подать пример и сменить почерк, в соответствии с указаниями, полученными из Москвы. Но, с другой стороны, беспокоили ли его подобные мелочи в суматохе гражданской войны? Возможно, если телеграмма была поддельной, то тот, кто подделал телеграмму, думал, что Белобородов изменил свою подпись.
Мы представили эти два документа с их подписями Максвеллу Фриду, который в течение шести лет возглавлял подразделение, проводящее экспертизу документов в лаборатории судебной медицины лондонской полиции. Фрид — один из лучших экспертов почерка в мире. После того, как он исследовал обе подписи Белобородова, он прислал нам свое профессиональное заключение.
Он написал: «Я исследовал подписи. Прежде всего, я сравнил подпись «Белобородов», которая находится в зашифрованной телеграмме, и подпись «А. Белобородов», которая была поставлена в документе 2 (расписка, выданная Белобородовым).
На основе очень ограниченного количества доступного материала у меня сложилось мнение, что нет признаков того, что автором каждой из этих подписей является кто-то другой. Далее я не считаю, что любое сходство между этими подписями больше, чем можно было бы ожидать между подписями двух других грамотных русских начала двадцатого столетия». Таким образом, все выглядит, как если бы эти две подписи были написаны различными людьми.
Но Фрид еще не закончил. Он добавил, что в двух документах, которые мы представили, не было «никакого свидетельства, достаточного, чтобы предположить, что подпись «Белобородов» на оригинале документа 1 была подделкой или копией подписи «А. Белобородов» на оригинале документа 2». Другими словами, казалось, не было никакой попытки подделать одну подпись, используя другую как модель. И все же, если эти две подписи были сделаны различными лицами, должно быть, подделка была сделана каким-то другим способом.
Возможно подпись на «расписке» была поддельна, а подлинной является подпись на «телеграмме». Возможно, чиновник на почте написал «подпись» на зашифрованной телеграмме просто, чтобы идентифицировать имя отправителя. Но Соколов настаивает в книге, что Белобородов действительно «подписал ее собственной рукой».
Затем Фрид указал на некоторую особенность в машинописном тексте зашифрованной телеграммы. Он уверенно заявил: «Текст состоит из шести печатных строчек, причем нижние пять строчек и первая строчка напечатаны или в разное время или на разных машинках. Отступ первой строчки от края бумаги меньше, чем отступ последующих пяти нижних строчек. Это могло произойти, если валик машинки был поднят между печатанием первой строчки и печатанием остальных, или если бумага вынималась из машинки, а затем снова была вставлена».
Глядя на телеграмму, можно увидеть, то, что утверждает эксперт: первая цифра закодированного сообщения — число 3 — сдвинута на одну букву и находится не под буквой «М», а под буквой «О» в первой строчке. Это могло произойти, возможно, если бы бумага вынималась и вновь вставлялась в машинку перед печатанием шифрованной части текста. Нет видимой причины для того, что бы делать это при печатании. Возможно, что служащий почтового отделения напечатал преамбулу, и затем вынул ее из машинки и передал Белобородову, или кому-то другому для размещения шифрованной части.
Однако, учитывая подозрительность подписи на телеграмме, возможно, что тот, кто подделал телеграмму, получил телеграфный бланк с уже написанной преамбулой, а затем добавил свое собственное зашифрованное сообщение. Соколов настаивает, может быть наивно, что Белобородов подготовил это сообщение лично сам, чтобы избежать любопытства шифровальщиков. Но, если бы это имело место, не имело смысла уходить из почтового отделения, оставив жизненно важный документ, доступный для любого шифровальщика или белогвардейского следователя,
В заключение Соколов обнаружил книгу исходных документов, в которой эта телеграмма не была зарегистрирована. Он объяснил это тем, что телеграмма была повышенной секретности. Но это кажется довольно поверхностным объяснением. Белобородов часто посылал секретные сообщения, эти сообщения всегда регистрировались в книге исходных документов, но это не означало, что они потеряли свою секретность. Бросалось бы в глаза, если бы эта известная телеграмма была послана и не зарегистрирована. Еще раз спросим: почему не заносят телеграмму в книгу, а затем бросают ее валяющейся на столе?
Есть более вероятное объяснение относительно того, почему та телеграмма была не зарегистрирована, и не внесена в книгу исходных документов. Если бы телеграмма была более поздней подделкой, было бы невозможно позднее внести ее в уже заполненную книгу. Телеграмма «Белобородова» была представлена Соколовым в его книге как главное свидетельство расстрела всей семьи Романовых в Доме Ипатьева, и что Екатеринбургский Совет и Москва были ответственны за убийство и за сокрытие трупов.
Никто и никогда не подвергал сомнению этот документ, но исследование его подлинности предполагает, в лучшем случае, что документ — достаточно подозрителен, для того, чтобы использоваться как самостоятельное свидетельство; в худшем случае это могла быть подделка. Это — плохое свидетельство того, что произошло с семьей Романовых — если это свидетельство вообще.
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ОХРАННИКА, ПОКАЗАНИЯ КОТОРОГО БЫЛИ КЛЮЧЕВЫМИ В РАССЛЕДОВАНИИ
Он лжет как очевидец.
И февраля 1919 года, спустя четыре дня после того, как Соколов был назначен следователем, агент уголовного розыска по фамилии Алексеев в Перми, в 200 милях к северо-западу от Екатеринбурга арестовал главного свидетеля. Он послал подробное сообщение о том, что арестованный большевик показал и повез пленника в Екатеринбург. Арестованный служил охранником в Доме Ипатьева. Вот часть того, что он сказал о той ночи, когда Романовы исчезли: «Когда я вошел в комнату, где находилась царская семья, все они уже были расстреляны и лежали на полу в разных положениях. Около них было масса крови, причем кровь была густая — «печеночная». Все, за исключением сына царя Алексея, были, по-видимому, уже мертвы. Алексей еще стонал. Юровский еще раза два или три при нем, Медведеве, выстрелил в Алексея из револьвера. Вид убитых настолько повлиял на него, Медведева, что его начало тошнить, и он вышел из комнаты.
Видел он, Медведев, что таким образом расстреляны были: бывший император Николай II, супруга
