свободными людьми.
– Без проблем! – Я поднял брошенную бесформенной кучей скатерть, встряхнул ее и сложил в несколько раз, не особо стараясь попасть по прежним сгибам – кому оно нужно? Правич получил скатерть, вместе с лордом отошел на несколько шагов… И, схватив Анюту за руку, потянул за собой.
Внутри у меня все оборвалось и ухнуло в бездонную пропасть.
– Куда?! – прокричал я. Эрбус хлопнул в ладоши, и ковер-самолет мага сам собой перелетел к ним. – Ты обещал отпустить всех пленников!!!
– Спасибо за работу! – воскликнул лорд, вставая на ковер. Правич держал скатерть и улыбался, радуясь возвращению молодости. Небось думает, чем будет заниматься, получив громадный прилив сил. Пусть думает, последнее желание смертника – закон. – Вот тебе вознаграждение за честно выполненную работу! Я не жадный. Отдыхайте! Девушка полетит с нами… пока мы не окажемся в полной безопасности. Она свободный человек, но послужит гарантом наших жизней. Мы отпустим ее на все четыре стороны, когда улетим достаточно далеко.
– Я тебя придушу! – четким голосом сказала Юлька.
– Не надо, – ответил я тихо. – Я сам.
Ковер взмыл над кронами деревьев, и большой толстый мешок с золотом упал у моих ног. Монеты брызнули золотыми капельками во все стороны. Правич помахал рукой на прощание, ковер полетел на юг и вскоре исчез из виду.
Маг покачнулся, устало выдохнул и повалился без сил. Окружавшее его, Ягу и пришельца серебристое поле исчезло.
Мартин заторопился ко мне, перебирая ногами.
– Развяжи быстрее, летим в погоню!
– Сейчас освобожу! – засуетился я, доставая ножик. – Стой и не шевелись, пока режу веревку на руках. Освободишься – не пытайся до меня дотронуться, я заражен смертельно опасной болезнью!
Мартин побледнел.
– Юлька, хорош меня бить! – пробормотал я устало. – Выпрыгивай, я не хочу и тебя заразить.
– Не беспокойся! – Кукла выбралась и спрыгнула на землю.
– Расскажи Мартину, – попросил я.
– Не скажу! Он убьет тебя быстрее, чем я!
– Юлька!!!
– В чем дело, Иван?! – воскликнул Мартин, когда я разрезал веревки.
– Плохо дело, Мартин. Очень плохо.
Яга и пришелец склонились над поверженным драконом. Яга приложила ухо к его туловищу и прислушивалась к пульсу.
– Драконы живучи, – приговаривала она, – Горыныч не должен быть исключением!
Шатающийся Григорий – обмен магическими ударами оказался невидим для меня, но был очень мощным – подошел к дракону и оперся о туловище расставленными руками. Закрыл глаза и постоял так минуты три.
– Я могу его оживить, – вынес он суровый вердикт, – но…
– Чего медлишь?!
– Дракон был мертвым слишком много времени. – Маг с тоской посмотрел на Горыныча. – В лучшем случае он превратится в жизнерадостного идиота, который только и будет делать, что плеваться огоньками. Его разум не восстановится полностью. Дракон обречен, до конца жизни он останется инвалидом. Я не думаю, что его оживление станет для него подарком.
Яга провела рукой по чешуйчатой шкуре, в ее глазах появились слезы.
– Упокойся с миром…
Пришелец молчал. Юлька рассказывала Мартину о неожиданном осложнении ситуации.
Я смотрел на звездное небо и думал, что… какого черта я вот так запросто отпустил похитителей с яблоками? Пусть я и погибну, но это не повод для хандры! Через неделю начнется эпидемия страшной болезни, и всему виной мое упадническое настроение.
Похитители говорили, что летели на старом ковре, значит, остается его найти и…
В двадцати метрах от меня вспыхнуло яркое пламя, и к небу поднялся пылающий ковер-самолет.
– Сволочи! – рявкнул я. – Уроды!!!
Додумайся до поисков ковра чуть раньше, успел бы его найти, взлететь, и сейчас падал бы живым факелом в дремучую лесотундру. Да и черт с ним, но я убил Анюту, и Мартин вряд ли это переживет.
Господи, столько жизней перечеркнуто из-за одного яблока!
Из лаборатории к нам бежали инопланетяне. В руках у каждого находились баллончики с замораживающим газом. Ор Лисе побежал к ним. Встретившись, они остановились и заговорили, эмоционально размахивая руками. Ор Лисе изредка показывал в мою сторону, пришельцы бросали на меня мимолетные взгляды и вновь смотрели на коллегу.
– Народ, одолжите мне тарелку, хочу поймать разбойников и умереть со спокойной душой! – прокричал я.
