– А кто признается, что пошутил? – возразил Мартин. – Царю что – он перепоручил нам это дело и ждет у моря погоды как ни в чем не бывало. А нам эта шутка выйдет боком: так и будем странствовать по свету до самой смерти!
Я отрицательно покачал головой. Мартину дозволено говорить все, что на языке вертится, но иногда он выдает такое, что хоть стой, хоть падай.
– Слушай, а может, и правда есть на свете пришельцы? – лирически спросил я. – Поймаем одного, и пусть нас на тарелке по земле прокатит, всяко быстрее яблоки найдем. Или убедимся, что их не существует, и пойдем тому шутнику морду бить!
– Спать! Срочно спать! – приказал Мартин. – И только попробуй еще раз увидеть сны о зеленых человечках. Лично там появлюсь и надаю всем по разноцветным шеям!
– Тебе легко говорить…
– А кому сейчас тяжело? – Мартин замолчал и нахмурился, стараясь понять, что именно он сказал не так. Вроде все на месте, но звучит как-то неправильно. – В смысле: а кому сейчас легко?
Анюта зашевелилась под покрывалом и сонно пробормотала:
– Мальчики, хорош спорить! Что у нас на завтрак?
– Лапша на уши, – сказал Мартин. – Много лапши, с добавкой!
– Опять? – Анюта открыла глаза. – Не хочу лапшу, надоело! Хочу что-нибудь вкусное! Чья очередь сегодня кулинарить?
Я лег на бок и укрылся одеялом.
– Я позавчера еду ловил, бегал за ней по лесам, по полям. Хватит с меня! Теперь ваша очередь.
– А я вчера за ней же бегал! – подхватил Мартин. – Все равно убежала, зараза такая! Значит, на сегодня остались только ты и кукла.
Анюта приподнялась, окончательно проснувшись. Утренний ветерок после теплого покрывала оказался неожиданно холодным, и она поежилась. По коже побежали мурашки.
– Как вам не стыдно отправлять меня на охоту! – с укором сказала она. – Я и лук-то в руках никогда не держала.
– Возьми чеснок, – предложил Мартин.
– Вампиров настрелять, что ли? – не поняла Анюта. – А разве они вкусные?
– Надо попробовать… – глубокомысленно заявил Мартин. – А то всё они нас… Несправедливо!
Он подхватил камешек и легонько бросил его в котомку.
– А вообще, – добавил он, – у одного из нас есть волшебная кукла, пусть она и охотится.
– Я вам наохочусь! – недовольным голосом прорычала кукла. – На дождевых червячков – почище любой лапши будет. На вид – та же лапша, только мясная.
– А еще жаркое из комаров приготовишь, да? – отозвался Мартин. – Вроде как мелкая дичь.
– Могу! А что такого? – кивнула кукла. – Живцом будешь?
Я досчитал до трех, рывком отбросил покрывало и схватил лук и стрелы.
– Придется мне идти на охоту! Сразу было ясно, что никому из вас не совладать с дичью.
– Между прочим, я охочусь не хуже тебя, и ты это знаешь! – возразил возмущенный Мартин.
– Знаю, – согласился я, протягивая ему лук со стрелами. – Значит, вызвался показать, на что годен? Держи! Двух зайцев нам, думаю, хватит. Удачной охоты!
Я снова лег, а Мартину пришлось задуматься над тем, что под руку говорить о своем мастерстве и умении больше не стоит – мигом запрягут, опомниться не успеешь.
– Хитер, Иван, хитер! – одобрительно прокомментировала кукла.
– Я пойду за хворостом, – сказал я. – Высыпайтесь, кто еще спит, скоро отправимся в путь. Поблизости город Троельга – к обеду доберемся. Если повезет, узнаем у них насчет молодильных яблок. Предупреждаю заранее: тому, кто хоть раз скажет слово «молодильное», от меня здорово влетит!
– Никаких проблем: молчим как рыбы!..
Охота оказалась удачной – Мартин подстрелил двух гусей и сумел убежать от их разгневанного хозяина, рыбачившего неподалеку. Пришлось горе-охотнику ради успокоения рассерженного птицевода-рыболова – он слишком метко кидался камнями – бросить золотую монету из личных запасов, тем самым поменяв гнев на милость и ругань на приглашение заходить пострелять гусей завтра и послезавтра. Мартин кивнул, прокричал в ответ что-то вроде «Ага, ладно!» и, не останавливаясь, побежал к месту привала.
Легче было купить гусей, не устраивая экстремального шоу, но Мартин боялся, что Анюта заподозрит его в обмане: он не раз клялся в том, что является отличным стрелком. А так все довольны, и гуси подстрелены. Подумаешь, домашние! На них не написано…
Пока мы завтракали, я успел заприметить среди высокой травы рыжую мордочку лисенка, привлеченного аппетитным запахом жареного гуся. Звереныш боролся с искушением подойти поближе и желанием спрятаться от двуногих, приносящих беды и неприятности. Золотая середина между первым и вторым желаниями проходила метрах в пятнадцати от нас, ближе подходить лисенок опасался.
– Оставьте зверю что-нибудь, – попросила Анюта.
– Потроха заберет! – буркнул Мартин. – Нечего привыкать к человеческой пище – вырастет, у охотников на привале отбирать станет. Куда это годится?
