Сюрпризы начались с самого утра. Гуров даже не стал заглядывать в свой кабинет, а прямо прошел к генералу Орлову. Тот был смурнее обычного. Он тер за ухом с таким остервенением, словно хотел устроить себе трепанацию черепа.
Гуров наехал на начальника прямо с порога:
– Петр, в чем дело? Я что, уже не работаю в главке министерства и не занимаюсь раскрытием убийств?
– Ты о чем?
– Об убийстве Дорохова.
Генерал взглянул на друга с плохо скрываемым гневом. Понятно, что причиной и объектом генеральского гнева был не Гуров, но отдуваться приходилось именно ему.
– Во-первых, убийство еще не доказано. – Орлов перестал тереть затылок и припечатал освободившимся кулаком столешницу. – А нет тела – нет дела. Дорохова ищут. Во-вторых, – тяжелый удар по столу повторился, – этим делом занимается МУР, где тоже не лаптем щи хлебают. Там твои ученики, между прочим, работают. А в-третьих… – Нового удара не последовало, тон генерала вдруг смягчился и стал каким-то усталым: – У тебя, Лева, на ближайшие дни и без этого работы будет невпроворот.
– И у Станислава тоже? – на всякий случай поинтересовался сыщик.
– А куда же он денется с подводной-то лодки? Пусть он тоже зайдет, это вас обоих касается.
Орлов определенно что-то недоговаривал. Гуров воспользовался местным телефоном и позвонил к себе в кабинет. Трубку взял Крячко.
– Я у Петра, подгребай, – коротко бросил Гуров.
Через минуту Крячко ввалился в кабинет генерала.
– Что изволите, ваше высокопревосходительство?
– Сядь и слушай, – приказал Орлов и обратился к обоим: – Я пригласил вас, господа полковники, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: по личному распоряжению министра создана сводная группа, и вы в нее включены.
– Как – сводная группа? – удивился Гуров.
– Какая, к чертям собачьим, сводная группа? – изумился Крячко.
– Сводная оперативно-следственная группа по раскрытию и предотвращению массовых поджогов автомашин. Дело получило слишком широкую огласку, вызвало общественный резонанс, и прочее, и прочее, и прочее… А у них скоро выборы. Политики, мать их! Командовать группой назначен генерал-майор Задумов. Представлять не надо?
Полковники дуэтом исполнили концертный номер «Художественный свист».
– Ни фига себе, попали! – прокомментировал Крячко.
– Это точно, – поддержал его Гуров. – На ровном месте, да мордой об асфальт!
Генерал-майора Задумова в милиции знали если не все, то многие. В далеком прошлом он начал службу в должности замполита пожарной части. Там его прозвали «совестью отдела». Высокая принципиальность на партийных собраниях и беспримерная подлость в служебных и бытовых мелочах позволили ему быстро подняться по служебной лестнице. Эти холуйские качества сочетались в нем с дремучим невежеством во всем, что касалось исполнения его непосредственных обязанностей.
Полную профессиональную непригодность Задумов компенсировал собачьей преданностью начальству и хамским презрением в отношении подчиненных. Не существовало приказа, который он не выполнил бы точно и в срок. В годы разброда и шатаний такой кадр ценился особенно высоко. Но и должность ему подобрать было непросто.
Так Задумов оказался в Генеральной прокуратуре. Там сразу не разобрались и откомандировали его в Швейцарию искать пресловутое золото партии. Задумов проторчал в Швейцарии целый год, никакого золота не нашел и вернулся несолоно хлебавши. Обнаружил он там разве что только вкусный шоколад, за это и получил по возвращении кличку Альпенгольд.
Некоторое время – к счастью, недолго – он командовал спортивным клубом и развалил его до основания. После этого ему поручили ведомственную газету «На страже порядка». После того как в газете стали печатать одни передовицы, ею перестали пользоваться даже административно арестованные, сидя в сортирах.
Погоняв Задумова с равным неуспехом по разным руководящим должностям, его благополучно вывели за штат. Теперь его время от времени бросали на усиление в те места, где в этом не было никакой необходимости. Старались только не дать ему возможности наломать дров и проклинали того идиота- кадровика, который пропустил его документы на присвоение генерала. Теперь Задумов получил новую кличку – Резерв Ставки.
Генерал Орлов долго хмурился, кряхтел и наконец признался:
– Скажу честно, Задумова прочат на мое место. Так что от вашей работы будет зависеть не только ваше будущее, но и мое тоже. Не раскроете преступления – получите взыскание, раскроете – обретете себе в начальники круглого идиота.
Гуров и Крячко недоуменно переглянулись. Но сюрпризы на этом не кончились.
– А заместителем к Задумову назначен ваш лучший друг, – продолжил Орлов.
– Неужели ты? – неловко пошутил Гуров.
– Можешь угадывать до трех раз. Думай!
По тону генерала Крячко угадал самое страшное:
– Капец?!
– Он. Сбор вашей сводной группы назначен на двенадцать. Просьба не опаздывать.
Расходились все молча и в подавленном состоянии.
За оставшееся до двенадцати часов время полковникам нужно было оформить, подшить и убрать в дальний ящик сейфа все дела по пропавшим автовладельцам. Меньше всего сыщики предполагали, что к этим материалам им придется вернуться в самом скором времени. Заниматься конторской работой не хотелось никому. Гуров сел к телефону.
Он принялся звонить начальнику МУРа Голованову. Когда-то тот был его учеником. Его лучшим учеником, как иногда с улыбкой говорил Гуров. Голованов был лет на десять моложе, но уже достиг генеральских звезд. Несмотря на это, он продолжал относиться к бывшему наставнику с большим уважением и обращался исключительно на «вы». Голованов оказался на месте. Гуров назвался, и их сразу же соединили.
– Алло, Виктор? Гуров говорит.
– Лев Иванович? Давненько не пересекались! Чем могу?
Гуров в двух словах объяснил, что интересуется делом по исчезновению журналиста Дорохова.
– Им майор Базылев занимается, – ответил начальник МУРа. – Может, помните, высокий такой, рыжий. Толковый мужик. А что, забрать дело хотите? Не отдадим.
– Да нет, наоборот, – успокоил его Гуров. – Помочь хочу. Есть кое-какая информация. Так я сейчас подъеду? Или Станислава подошлю.
Так он сказал, потому что увидел, как Крячко жестами выражает непреоборимое желание немедленно отправиться на Петровку, 38 за материалами дела. Станислав готов был ехать куда угодно и когда угодно, лишь бы не заниматься «канцелярией», как он это называл. Гуров отнесся к этому с пониманием.
Крячко тут же умчался, и сыщик в одиночестве принялся ворочать пухлые папки. Некоторые из них уже успели немного запылиться.
После ухода Станислава не прошло и пяти минут, как дверь в кабинет распахнулась.
– Что, галоши забыл? – не поднимая головы, спросил Гуров.
Он не сомневался, что это вернулся Крячко.
Но в дверях стоял подполковник Капец.
– П-п-почему галоши? – несколько растерялся он.
Гуров поднял на него взгляд и нахмурился:
– Тебе чего?
Капец расплылся в омерзительной улыбке:
– Ну, зачем же так нелюбезно? Нам же теперь вместе работать. Сотрудничать. Будем чаще видеться. А где же полковник Крячко?
