Задумов сморщил и без того невысокий лоб. Так он удивлялся.
– Сыска? – переспросил он. – Странная фамилия. Украинская, что ли? У нас в роте старшина был по фамилии Пыпко. Мы его звали Пыпыско. Хохол, понимаешь, но хлопец геройский. Мне ваше лицо знакомо. Вы кто?
Генерал слушал Крячко, а смотрел на Гурова.
– По национальности? – уточнил Гуров.
– По званию!
– По званию он полковник, – снова подсказал за друга Станислав.
Задумов измерил Гурова взглядом, как опытный гробовщик будущего клиента. Усмехнулся с удовлетворением.
– Так вот, товарищ полковник, гениальность свою вам придется доказать не на словах, а на службе. Я лично буду за вами следить, учтите это. А то – гений! Сыска-Пыпыска, понимаешь! – И обвел присутствующих требовательным взором.
Подполковник Капец понял намек и громко засмеялся. Остальные озадаченно молчали. Им было не до смеха. С этим идиотом им предстояло работать по сложному делу.
Генерал был несколько разочарован реакцией своих новых подчиненных.
– Ну-ка, оставить смех! – строго приказал он.
Капец, единственный, кто смеялся, дисциплинированно захлопнул рот, при этом громко щелкнул зубами, как каблуками, и едва не откусил себе язык.
– А сейчас всем можно покурить, оправиться и через пятнадцать минут всем собраться на пресс- конференцию. Ровно в тринадцать ноль-ноль. У кого электронные часы – в тысячу триста. Вопросов нет?
Народ безмолвствовал. Задумову это понравилось, и он отеческим тоном сообщил:
– Если кому что непонятно, то мы это решим легко. В народном хозяйстве всегда руки нужны. Кирпич ложить, коров доить, улицы подметать. Держать никого не станем. Ну, и наоборот, если, например, кто заметил недостатки в работе товарищей, я всегда готов выслушать. Лично. Тет, как говорится, на тет. В любое время дня и ночи, с девяти до восемнадцати. По понедельникам и четвергам. Докладывайте.
– Закладывайте, – уточнил Крячко.
Но генерал вроде не расслышал. Или сделал вид, что не слышит. И данной ему властью распустил собрание.
Офицеры сводной группы поднялись и, оживленно переговариваясь, направились к выходу. Тема для разговора была горячая: «Что такое Задумов и как с ним бороться». Странное дело. Почему-то никому никогда не приходило в голову поставить неуча и дурака руководить процессом разливки стали или работой хирургического отделения. Но в милиции стало обычаем время от времени выдвигать на руководящие должности полных и законченных идиотов. В старину их «сливали» то из КГБ, то из партийно-административной номенклатуры. С падением советской власти ничего не изменилось. И в отличие от кофеварки или компьютера система «защита от дурака» в системе МВД почему-то не предусматривалась.
Гуров кивнул Станиславу:
– Иди, я задержусь.
И обратился к генералу:
– Можно вас на пару слов? На предмет недостатков в работе. Раз уж сегодня понедельник.
Задумов несколько ожил. Но радость его продолжалась недолго. Как только за последним из выходящих, а им был Капец, закрылась дверь, Гуров обдал нового начальника холодным душем:
– Слушай, Задумов, я ведь тебя хорошо помню. Лет пятнадцать назад тебя к нам из БХСС перебросили, а через неделю забрали. Духовым оркестром, кажется, командовать… Ты меня, ясное дело, не запомнил, а мы тебя сразу заприметили. Ты тогда вместо оперативной установки контрольную закупку сделал. А потом такого напортачил, что все неделю смеялись и год рыдали. Так вот, в розыске ты ни фига не смыслишь, это аксиома. То есть утверждение, не требующее доказательств. И это расследование ты завалишь. Тебя для этого и назначили. Кто-то наверху сильно хочет от тебя избавиться, и я его понимаю. В свете изложенного делаю тебе предложение. Взаимовыгодное. Я раскрываю это преступление века, а ты даже под угрозой расстрела не соглашаешься пойти на место генерала Орлова. Во-первых, Петр мой друг, а во-вторых, ты за месяц развалишь всю работу главка розыска. Так что возглавь лучше службу медвытрезвителя или полицию нравов. Там твое присутствие будет не так опасно. Если понял, подай знак. Сразу можешь не отвечать, подумай.
Генерал Задумов выслушал сыщика с непроницаемым лицом. Потом, не поворачивая головы и глядя куда-то поверх Гурова, изрек:
– Вы будете делать то, что вам прикажут. А если попробуете саботировать мои указания, то имейте в виду: в группе, помимо вас, и другие оперативники имеются. Что вы о себе возомнили?
Гуров тяжело вздохнул:
– Да ты еще глупее, чем я думал. Так вот, слушай. Кроме меня, этого никто не сделает, потому что ты – полный профан, а все остальные тебя боятся и будут выполнять твои идиотские приказы. В случае неудачи они ничего не потеряют. Сегодня их сюда прикомандировали, а завтра они вернутся в свои отделы и будут вспоминать работу с тобой как кошмарный сон. По шее получишь ты один. Скорее всего, тебя загонят в резерв и при первой возможности отправят на пенсию.
Задумова пробило до печенок, это Гуров видел отчетливо. Но врожденная тупость не позволяла тому смириться с очевидным и хоть в чем-то уступить врагу. А Гурова он теперь именно так и позиционировал – как главного врага.
– Не надейтесь, шантаж у вас не пройдет, – с твердостью, достойной лучшего применения, заявил генерал. – Отправляйтесь работать.
И вдруг не сдержался, сорвался и закончил с яростью, разбрызгивая долго копившуюся слюну:
– А дружку твоему, Орлову, самому давно на пенсию пора! На заслуженный отдых. Работать должны здоровые люди. А больным и старым пердунам надо лечиться и на даче кулубнику окучивать.
– Ну гляди, тебе жить, – подвел итог Гуров и вышел из кабинета.
Задумов подошел к окну и долго смотрел на памятник Ленину. Потом подошел к переговорному устройству и вызвал Капца. Тот появился мгновенно, словно только и ждал за дверью.
– Знаешь этого полковника, который только что вышел? – спросил Задумов. – Скотина такая, вел себя так, будто он начальник, а я говно. А не наоборот.
– Да, отъявленный мерзавец, – угодливо поддержал начальника Капец. – Может, его совсем убрать?
Генерал рассердился:
– Не в нем дело, бестолочь! За ним кто-то стоит или он сам что-то знает. Я давно замечаю, что под меня копают. А с этим гением и с его дружком-сатириком надо разобраться. И так, чтобы другим неповадно было.
Капец вытянулся и щелкнул каблуками:
– Будет сделано, господин… Тьфу, зараза, товарищ генерал! Сатирик у меня давно на крючке, и на гения управу найдем. Накажем. Проучим. Чтобы неповадно…
Генерал посмотрел на часы и прервал излияния своего заместителя:
– Ну ладно, пошли. Пора пресс-конференцию проводить.
Пресс-конференцию собрали в актовом зале. Журналистов было немного, все проверенные, кого попало сюда не приглашали. Они плотной кучкой расселись вокруг трибуны, на которую взгромоздился Задумов. Сотрудники сводной оперативно-следственной группы разместились на задних рядах.
Задумов сразу взял быка за рога:
– Хочу сразу определиться и напомнить собравшимся, что задача журналистов – информировать мирное население, а не наводить на него ужас и панику. Поэтому нужно отсеять, так сказать, козлов от баранов…
В первом ряду журналистов поднялась совершенно лысая голова в очках. Это был неофициальный пресс-секретарь Задумова. Он таскался за генералом с тех времен, когда тот командовал газетой, и
