Как это часто бывает, последователи Заратустры вскоре после смерти своего учителя стали его поправлять и добавлять. Постепенно было сделано много уступок «до-заратустровским» верованиям неарийских народов Арьяны, вновь стали почитаться древние «божества». Абстрактные сущности (или, если угодно, эманации) Ахурамазды стали отдельными «богами», в честь которых в Авесте появились гимны. Так создавался новый пантеон «богов» во главе с Ахурамаздой. В IV в. до Р.Х. зороастризм в сильно реформированном «младоавестийском» виде распространяется в Западном Иране и становится официальной религией{259}.
Глава 23
ЧТО ГОВОРИЛ ЗАРАТУСТРА?
Без сомнения, такая основополагающая черта зороастризма, как учение о борьбе добра и зла, являющейся сутью мирового процесса, изначально существовали у всех ариев и ранее — у хеттов. Однако значение самого Заратустры и его учения заключаются в том, что он четко сформулировал это учение и тем самым предотвратил духовную катастрофу арийцев.
Как уже говорилось выше, одной из основных причин поражения хеттов был религиозный синкретизм хеттского общества, которое (так же, как имперский Рим в последний период своего существования) допустило заимствование религиозных верований и обрядов у окружающих хеттов народов, в частности, у ассирийцев-семитов и хамитских племен Передней Азии. Если первоначальная хеттская религия проповедовала борьбу добра и зла, света и тьмы, в которой соучаствовал и человек, то религиозные верования других народов, хотя и делили «богов» на «добрых» и злых», но почитали и тех, и других, лавируя между добром и злом исходя из своих интересов. Но, как известно, «нельзя служить двум господам одновременно», и формально нейтральная позиция в этой мировой борьбе вела в лагерь зла. Отсюда оргиастические культы в религии и беспрецедентная жестокость на войне, разъедающие народ как проказа.
Урок не прошел для хеттов впустую. Когда они пришли в Ариану и расселились среди аборигенов — хамитских и семитских племен — возникла угроза повторения старой истории. Разобщенные, рассеянные племена арийцев вновь могли соблазниться чужими богами.
И тогда Заратустра стал проповедовать учение, возвещенное ему, по его словам, Ахура-Маздой — Мудрым Владыкой, Творцом Вселенной. Господь Заратустры — единый Бог, имеющий шесть сущностей, в которых Он проявляется. Они называются Амеша Спента — «Бессмертные Святые»: Ваху Манах — «Благая Мысль» (персонифицированный затем в Митру), Арта Вахишта — «Лучшая Правда», Спента-Амарти — «Святое Благочестие», Хшатра Варйа — «Избранная Власть» (в будущем — Индра у индоарийцев), Харватат — «Целостность», Амеретат — «Бессмертие». У Ахура-Мазды есть Спанта-Манйу — «Святой Дух», которому противостоит его дух-близнец со знаком минус, Ахра-Манйу (Ахриман, Ариман) — «Злой дух».
Хотя и считается, что в зороастризме добро и зло равносильно, но мы видим, что Творец вселенной Ахура-Мазда стоит выше духов-близнецов, Спанта-Манйу и Ахра-Манйу. Эти духи еще до творения мipa сделали свой выбор между добром и злом. Вслед за ними Амеша Спента, вставшие на сторону добра, а дайвы (дэвы) выбрали зло. Вслед за духами такой же выбор предоставлено сделать и человеку.
Именно осознанный выбор между добром и злом возвышал роль человека в решении судеб мира и отличал религию арийцев от религиозных верований окружавших их народов.
Человек, вставший на сторону сил добра, способствует победе доброго начала, что является целью мирового процесса. Заратустра учил, что после дня Страшного суда и испытания огнем те, кто избрал добро, окажутся в царстве справедливости, созданном Ахура-Маздой в новом мире, возникновение которого ознаменует триумф сил добра над злом.
У человека для борьбы со злом есть три орудия: добрая мысль (манах), доброе слово (вачах) и доброе деяние (шйаотна). Особое значение придавалось умножению материального добра, созданного добрыми силами для человека — разведению скота, возделыванию полей и любой другой деятельности, ведущей к изобилию. Это вело к увеличению рода, а многочисленное потомство умножало воинство добра.
Особенностью зороастризма было отрицание аскетизма, так как «ни один из тех, кто не есть не способен ни к усердному занятию земледелием, ни к усердному занятию произведением сыновей» («Младшая Авеста»).
Праведный образ жизни признавался главным долгом человека перед силами добра и был основным условием достижения личного спасения в будущей загробной жизни. Жертвоприношениям и молитвам первоначально в зороастризме отводилась незначительная роль. Авеста учит, что возделывающий хлеб наносит ущерб злому началу и способствует победе добра в такой же мере, как и произносящий 10 000 молитв. Заратустра отверг массовые жертвоприношения скота — что позволяет проводить параллели со словами пророка Осии: «Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений» (Ос.6:6), которые повторил и Христос (Матф.9:13; Матф.12:7).
Сходное религиозное учение существовало и у индоариев. Страбон пишет, что брахманы долины Инда «полагают, что мир сотворен и обречен на гибель, так же как это утверждают и греки; мир они считают шарообразным, и Бог, который создал и управляет этим миром, проникает всю вселенную… При этом брахманы вплетают в свои рассказы, подобно Платону, мифы о бессмертии души, о суде в Аиде и другие в таком же роде… Они берут себе в жены как можно больше женщин, чтобы иметь много детей, так как от многих женщин можно иметь и больше достойных детей [воинство добра —
В целом не сложно заметить глубокое сходство между зороастризмом и христианством, может быть, за исключением разногласий по вопросу об аскезе. Да и здесь можно вспомнить, как фарисеи укоряли Христа за то, что Его ученики не постятся (Матф.9:14–17). Война между добром и злом, которая началась еще до сотворения мира (Спанта-Манйу и Ахра-Манйу в зороастризме, Архангел Михаил и Денница в христианстве), Страшный суд, обновление мироздания, Царство Божие — все это есть и в том, и в другом религиозном учении. Совпадает и то, что Вселенная обновится огнем, и тот, кто в нем не сгорит, получит награду в будущем мире: «… каждого дело обнаружится; ибо день [Страшного суда. —
Примечательно, что слово «парадиз», до сих пор обозначающее во многих языках «рай», восходит к арийскому «пара-дайза» — буквально, «огороженный сад», то же самое, что и библейский Эдем. Такие пара-дайзы знатные арийцы и персидские вельможи строили в своих имениях. Собственно, отсюда берут начало версальские сады, английские газоны и парки Петергофа.
Не исключено также, что три «волхва», «царя» или «мага», пришедшие с Востока и принесшие дары новорожденному Христу, были зороастрийским священнослужителями{262} .
Кстати, Сын Божий, помогающий Отцу-Творцу спасти мир, был еще в религиозном учении хеттов (см. выше). У ариев обновлению мира огнем и воскрешению праведников в Царстве Божием предшествует появление трех пророков-Спасителей, «сыновей Заратустры». Как мы знаем, у христиан вторым лицом Святой Троицы является Бог-Сын. И это при том, что в ветхозаветном иудаизме такая фигура, как Сын Божий, отсутствует.
С точки зрения исторической науки в этих параллелях прослеживается зороастрийское влияние на
