Услышав свое имя, подсудимый с трудом оторвал взгляд от груди Мелиссы Арнольд и посмотрел на прокурора.
– Что именно вы строили?
– Саннивэйлскую усадьбу.
– А конкретно? – уточнил Рамон.
– Жилые здания. Мы строили поселок из сорока трех домов. Вернее, собирались построить, пока были деньги.
– Как вы узнали, что у мистера Маккэнна возникли проблемы с финансами?
– Он сам сказал. Потому мы и решили это сделать. Из-за денег. Чтобы он смог расплатиться с кредиторами и продолжил стройку.
– Протестую, – вмешался Арон Флинн, вскочив с места.
– Да, мистер Доббс, – согласился судья Шрайбер. – Прошу вас, внимательно слушайте вопросы и отвечайте только на то, о чем вас спрашивают. Присяжные, – продолжал судья, – вы должны игнорировать последние замечания мистера Доббса, за исключением его слов, что мистер Маккэнн сказал ему о своих финансовых проблемах.
– Мистер Доббс, вы уже были судимы? – спросил Рамон.
– Да, сэр. Несколько раз.
– Мистер Маккэнн знал об этом?
– Конечно. Он подумал, что я смогу ему помочь, раз уже сидел за решеткой. Сказал, что ему нужен человек с уголовным прошлым.
Флинн опять заявил протест, и судья снова сделал внушение свидетелю. Похоже, Доббс был недостаточно сообразителен, чтобы понять, что он делает не так. Если присяжные сделали такой же вывод, они могли прийти и к другому заключению – что свидетель слишком глуп, чтобы выдумать свои показания.
– Мистер Доббс, расскажите суду, как вы оказались замешаны в похищении и убийстве Пэтти Альварес.
– Ладно. Помню, был апрельский вечер. – Доббс повернулся к присяжным. – Я сидел в баре 'Красный петух', попивал пивко и думал про всякие вещи. Вдруг вижу, входит мистер Маккэнн. Потом он спросил, не хочу ли я выпить с ним пива.
– В этом было что-то необычное?
– Еще бы. Раньше я вообще не разговаривал с мистером Маккэнном, разве что на работе, когда не хватало цемента или чего-нибудь еще.
– И о чем вы с ним беседовали? – спросил Рамон.
– Так, о всякой ерунде. Это поначалу. Спорт, погода, все такое...
– А потом разговор перешел на Саннивэйл?
Доббс взглянул на Маккэнна. У него был смущенный вид, словно он стеснялся свидетельствовать против босса.
– Мистер Маккэнн сказал, что поселка в Саннивэйл скорей всего не будет. Не хватает денег и так далее. Если он срочно что-нибудь не придумает, строительство обречено. Он так и сказал – обречено.
– И что вы ему ответили?
– Ну, меня, конечно, больше всего интересовало, потеряю ли я работу, потому что платили там неплохо. Мистер Маккэнн сказал, что, если он не расплатится с долгами, работу потеряют все. Потом спросил меня про тюрьму. Где я сидел, какие там порядки. Я сначала опешил, потому что он без конца перепрыгивал с одной темы на другую.
– Вы рассказали ему о тюрьме и о том, за что вас посадили?
– Да, сэр. Мне показалось, что ему действительно интересно. Особенно когда я признался, что получил срок за вооруженное ограбление и причинение тяжких телесных повреждений.
– Значит, вы сидели по двум статьям?
– Верно.
– А до этого вас еще дважды привлекали к суду за нападения, но в тюрьму не отправляли?
– Меня выпустили на поруки.
– Понятно. Что случилось после того, как вы поговорили с мистером Маккэнном о тюрьме?
– Ничего. Мы просто выпили еще немного пива, обсудили кое-какие матчи. Кажется, с Майком Тайсо- ном. Потом он посмотрел на часы и сказал, что ему пора идти. И ушел.
– Подсудимый ничего не сказал о миссис Альварес?
– В тот раз – нет.
– А когда?
– Три дня спустя. Я шел после работы к своей машине, когда меня остановил мистер Маккэнн. Он спросил, не хочу ли я заработать немного денег. Я сказал: 'Еще бы'. Тогда он предложил встретиться на стоянке перед 'Красным петухом' в десять вечера. Я сначала подумал, что ослышался, и спросил, зачем на стоянке. Он сказал, что это личное дело и никто не должен знать о нашем разговоре.
– Что случилось на стоянке перед 'Красным петухом'?
