- Где эти стулья стояли, когда вы вошли в комнату?
- У стола... Верно, пан Соучек?
- Я ничего не знаю, я был такой взволнованный, - пролепетал человечек в углу.
- Какой-нибудь стул не стоял здесь, у окна? - спросил пан советник, внимательно глядя на дворника.
- Нет. Что ему там делать?
- А вы не заметили в квартире какой-нибудь беспорядок, как если бы кто-то что-то искал?
- Разбросанные вещи? Вы и в соседнюю комнату заглядывали?
Пан советник сказал это с такой определенностью, что дворник растерянно сглотнул слюну.
Был, с вашего позволения... Просто так заглянул, нет ли там кого, верно я говорю, пан Соучек? Вы ведь можете подтвердить!
- Я не знаю, я был такой взволнованный. Я сразу побежал в участок.
Пан советник помолчал, дважды обошел покойницу, словно надеялся еще что-то разглядеть, потом повернулся к детективу Бружеку:
- Распорядитесь об осмотре... Отпечатки пальцев, фотографии, покойницу передать судебной медицине. Все как обычно.
Детектив Бружек кивнул.
Пан советник снова прошелся по комнате. Рядом была спальня, виднелся полуоткрытый шкаф, похоже, кто-то в нем рылся. Но, возможно, сама старуха что-нибудь искала там перед смертью.
- У меня, пан советник, еще в молодые годы был случай: одна женщина отравилась газом, а мы застали в квартире такой кавардак - я готов был поклясться, что там кто-то орудовал... И что же оказалось: она сама все перевернула вверх дном, искала старое любовное письмо. Ей-богу, старое-престарое письмо от давней своей любви; и она желала умереть с этим письмом в руках. Вот как оно получилось. На нем была дата, по которой мы обо всем и догадались. И было тому письму тридцать пять лет... Бывает же такая долговечная любовь!
С этими словами детектив Бружек уверенно сунул руку под стопку белья и извлек оттуда сберегательную книжку.
Все дальнейшие поиски ни к чему не привели. Никаких наличных денег в доме не нашлось.
- Распорядитесь о самом тщательном осмотре! И незаметно возьмите отпечатки пальцев у того дворника.
- Вы считаете, пан советник?.. - прошептал пан Бружек.
Недаром же он провел здесь четверть часа один.
А в общем-то, дело похоже на убийство?
Какие тут могут быть 'похоже', пан Бружек? Вы ведь заметили, как высоко она висела, не так ли? И никакой скамейки, а без нее старухе ни за что не взобраться наверх... Кто-то ее там повесил! И еще: шнур отрезан от шторы. Это значит, убийце лишь в последнюю минуту пришло в голову повесить ее.
Ну да, так-то оно так... но как насчет следов насилия? Когда вы набрасываете человеку петлю на шею, кто-то должен держать его за руки. И на запястьях обязательно останутся синяки.
Но когда вы делаете человеку искусственное дыхание, вы тоже держите его за руки и тоже возможны синяки. Вот почему я ругался: терпеть не могу нечистую работу.
Как только прибыло подкрепление из уголовной полиции, пан Бружек прошелся по дому порасспросить о пани Ярошовой. То, что он выяснил, оказалось довольно любопытным. Пани Яро шова слыла богачкой. Она выгодно продавала земельные участки. От родителей унаследовала какое-то поле у реки - настоящее золотое дно именно сейчас, когда все лихорадочно строят дачи и выезжают на природу. К пани Ярошовой часто наведывались посетители, потому что она давала объявления в газетах... Побывал ли у нее кто- нибудь и сегодня - трудно сказать. Всякий ведь народ ходит по домам, верно? И нищие, и безработные парни, предлагающие свои услуги, скажем принести уголь из подвала или ковер выбить. Служанка с третьего этажа утверждала, что внизу, в подъезде, ей повстречались два молодых человека, но откуда они шли, она не знает.
К вечеру в уголовной полиции уже было последнее объявление, которое пани Ярошова дала в 'Народную полигику':
'Прод. участок, выг. располож., рядом река, лес. Девиз 'Недорого', обращ. в ред. газ.'.
Так же быстро отыскали нескольких покупателей. К сожалению, никто из них не смог навести полицию на какой-нибудь новый след. Последний покупатель, некий инженер, заплатил за участок в два приема. Второй взнос он отдал неделю тому: две тысячи. Эти деньги не были положены на книжку и при обыске тоже не нашлись. Вообще в квартире пани Ярошовой не оказалось денег. Ни геллера.
- Еще бы,- ворчал пан советник. - Времени было более чем достаточно.
У него явно была своя теория, но от голой теории проку мало. Отпечатки пальцев, которые могли бы уличить дворника Коцбабу, так и не были обнаружены.
Вечером пан советник отправился домой в таком же плохом настроении, в каком уходил из дома утром. Уж если дело запутается с самого начала - пиши пропало! - брюзгливо повторял он про себя. Зато по дороге сообразил - все же хоть что-то сообразил! - отчего, собственно, у него весь день такое паршивое настроение. Виноват Карличек, то есть сын, эта двойка по латыни, которую он получил, еще вчера меня расстроила. Хочется ведь, пусть хоть у парня жизнь будет полегче, чем у отца, а он нет чтобы учиться - вечно шляется где-то. Но я выбью дурь у него из головы, я ему покажу эти собрания скаутского отряда и палаточные сборы! Вот тебе латинская грамматика - это и есть твой отряд!
Когда он добрался до дома, жена (так же как пан Бружек утром) сразу поняла, что барометр показывает на 'бурю', и постаралась поменьше разговаривать с ним. И опять этот мальчишка все испортил, сколько раз она говорила ему: сиди за книжкой, когда отец дома! Любимое чадо действительно сидело за книжкой, но вот беда: отец вошел в комнату так тихо и неожиданно, что сын не успел захлопнуть книжку, в которую углубился, и вовремя открыть латинскую грамматику, в которой ему полагалось читать про consecutio temporum, сиречь про согласование времен.
Вместо учения он занимался тем, что читал книжку об искусстве разбивки привала... Именно это интересовало молодого человека, которому выпала незадача родиться в семье полицейского советника, иначе он бы непременно стал траппером, охотником вроде Кожаного Чулка.
- Скажите на милость! Разбивка привала... тебе это нужно позарез! Именно это тебе понадобится в жизни больше всего! -бушевал отец.
Про себя Карличек подумал, что это дурацкое согласование времен понадобится ему еще меньше, но предпочел промолчать. 'Проклятье, damned, отец - классный следопыт, застал-таки меня врасплох', - шептал про себя адепт трапперского искусства.
- Я верчусь как белка в колесе, а молодой человек вместо учебника изволит читать, как разводят костер! Следы зверей он изучает! Вот что жизненно необходимо для гимназиста с двойкой по латыни... Типы и формы палаток... Узлы!..
Отец занес было книжку, явно собираясь растрепать ее о сыновнюю голову. Но потом как-то передумал и вышел из комнатки. Зато хозяйке дома пришлось выслушать полный перечень безобразий, которые сходят с рук сыночку.
Короче, весь этот день прошел комом. Впрочем, следующий день выдался не лучше. Судебно- медицинская экспертиза показала, что пани Ярошовой был нанесен удар по голове каким-то объемистым предметом - скорее всего, это был мешочек с песком. Судя по состоянию ее сердца, полагал врач, даже слабый удар мог привести к потере сознания. После чего нетрудно было удушить ее веревкой и повесить на оконной раме. Очевидно, преступник предполагал, что штора достаточно густая и старуху не скоро обнаружат, тем более что напротив не было никаких жилых строений... Однако он просчитался.
Если только все было именно так, как утверждает этот Коцбаба! Пан советник решил еще раз наведаться на квартиру. Опять они поехали туда вдвоем с паном Бружеком.
Все выглядело точно так же, как вчера. Сдвинутый стол со стульями... На окне все тот же обрывок веревки. И повсюду эта неуютная пустота тщательно обысканной квартиры. И никаких денег. Даже в этой ее потертой сумочке.
- Если позволите, пан советник, сдается мне, тот, кто ее убил, орудовал наверняка. Место здесь для него было знакомое... Возможно, он был в перчатках. Подготовился, одним словом.
