'- Зач?мъ вы спрашиваете? Не все-ли это равно? отв?чалъ онъ, и отъ звуковъ его голоса бол?е еще, ч?мъ отъ этихъ безнадежныхъ словъ, пов?яло на меня вдругъ какимъ-то могильнымъ холодомъ. — Я отп?лъ себ? панихиду, Надежда Павловна, а настоящій мигъ — это тотъ пиръ, которымъ когда-то угощали осужденныхъ наканун? казни.
'Онъ обманывалъ меня, онъ никуда не у?детъ, онъ застр?лится, выходя отсюда!…' пронеслось у меня въ голов?.
'- Но я не хочу, чтобы вы погибли! Слышите-ли? Я приказываю вамъ жить! воскликнула я, стремительно наклоняясь къ нему, и руки мои упали на его плечи…. Помимо воли, помимо самой себя, отдалась я внезапному порыву: онъ охватилъ меня быстр?е и нежданн?е, ч?мъ гроза, ударяющая въ соломенную крышу. Все, что пережила я, что вынесла изъ-за этого челов?ка въ продолженіе двухъ м?сяцевъ, — тревога за него и страхъ, разладъ съ отцомъ, тоска моя, мои тайныя слезы, — все это слилось теперь въ одно безпред?льное желаніе, въ одну всепоглощающую мысль: спасти его, спасти во что бы ни стало!…
'- Жить! Вы мн? велите жить! говорилъ онъ между т?мъ, и слова его звен?ли теперь какимъ-то опьяненіемъ счастія, и дрожащими устами покрывалъ онъ поц?луями мои похолод?лыя руки…. — Знаете-ли вы, что я могу жить только любимый вами! Ваша любовь одна можетъ поднять меня съ долу, совершить чудо моего воскресенія! какъ спутанному орлу вернетъ она мн? крылья, съ ней все придетъ, — силы, воля, вдохновеніе! Выше царей земныхъ вознесетъ она меня, эта любовь!… Да и предъ какимъ же владыкой земли, воскликнулъ онъ вдругъ, откидывая голову (онъ замиралъ отъ восторга), — предъ к?мъ когда-либо представало это волшебное вид?ніе, скользнувшее будто бы для меня съ неба по золотому лучу м?сяца? какому счастливцу сіяли зв?зды, подобныя этимъ глазамъ?….
'Неотразимая волна увлекала меня… Голубые огни прыгали у меня въ глазахъ, какое-то нев?домое, алчущее волненіе разливалось по мн? лихорадочнымъ трепетомъ….
'- Живите! повторила я.
'- Договори же, прошепталъ онъ изнывающимъ отъ блаженства голосомъ, — договори, царица этой чарод?йной ночи, скажи, что ты любишь меня!…
'Онъ обвилъ меня об?ими руками и привлекалъ въ себ?… и лицо мое запылало подъ его горячимъ дыханіемъ…
'- Кирилинъ!… н?тъ! оставьте меня, оставьте!… молила, я, вырываясь изъ этихъ страстныхъ и мощныхъ рукъ….
'Но онъ не слушалъ: его огненныя губы уже касались моихъ губъ. Я была безсильна, безпомощна….
'Я очнулась, и, съ сознаніемъ моей погибели, моего неслыханнаго позора, закип?ло разомъ въ душ? моей чувство невыразимой ненависти въ виновнику его…
'- О, бездушный, безсов?стный челов?къ! не влад?я собой, дрожа отъ негодованія, стыда и раскаянія, упрекала я его. — Какимъ адскимъ обманомъ довели вы меня до этой пропасти! Я погибла, я пропала въ этой жизни и въ в?чной, — понимаете-ли вы, безбожный челов?къ? Вы этой бездной отплатили мн? за то, что я, какъ сестра родная, принимала участіе въ вашей жалкой судьб?, за мои слезы, за мое заступничество, за то, что я съ отцомъ…. Отецъ мой, мой честный отецъ! Боже мой! Что будетъ съ нимъ!… И кто же? Вы! Вы, кого воспиталъ онъ какъ сына, вы обезчестили его дочь!… Не другомъ, не братомъ вернулись вы въ этотъ домъ, которому вы вс?мъ обязаны, а лютымъ, заклятымъ врагомъ! Вы подругу вашего д?тства приговорили въ в?чному сраму, къ безвыходной, къ безконечной мук?! Какую казнь, говорите, заслужили вы за это страшное д?ло!…
'- Довольно, молчи! Не произноси этихъ несправедливыхъ словъ! восклицалъ онъ въ отв?тъ, пламенно обнимая мои кол?ни.
'Я оттолкнула его, вырвала изъ рукъ его мое платье…
'- Не трогайте меня! Вы мн? гадки!
'- Гадокъ? повторилъ онъ, какъ бы не разслушавъ.
'- Да, да, гадки! повторила я, повинуясь неодолимому отвращенію, которое онъ внушалъ мн? въ себ? теперь. — Или вы думали, что я сознательно, добровольно пала въ ваши объятія?…
'Онъ прервалъ меня.
'- Надя, жизнь моя, умоляю васъ придите въ себя…
'- Я васъ никогда не любила, никогда, никогда! Слышите-ли вы это? Вы были вс?ми покинуты, никому не милы, родная мать готова была отказаться отъ васъ, я помнила прежнее д?тство, я жал?ла васъ, другаго чувства я никогда не знала къ вамъ! Вы опутали меня, и я теперь понять даже не могу, какъ вы сд?лали это, завлекли меня, воспользовались этою ночью, моимъ нев?д?ніемъ, слабостью моей… Но душа моя никогда не принадлежала вамъ, она осталась свободна, чтобы в?чно терзаться моимъ гр?хомъ и ненавид?ть его!
'Онъ поднялся на ноги, бл?дный при лунномъ св?т?, какъ призракъ надъ могилой…
'- Вы взволнованы, Надежда Павловна, беззвучно и медленно заговорилъ онъ, — я иначе не могу объяснить себ? ваши невообразимыя р?чи. Успокойтесь. прошу васъ, и отв?чайте мн? одумавшись: вы не любите… никогда не любили меня?
'- Я уже вамъ сказала, я знаю, что говорю: никогда! Я любила, люблю одного Владиміра Кемскаго, съ которымъ вы меня сегодня на в?ки разлучили!…
'И, вспомнивъ про это, сердце мое точно порвалось на куски; я упала на диванъ, захлебываясь жгучими, ядовитыми слезами.
'Кирилинъ обошелъ кругомъ павильона какимъ-то дикимъ, растеряннымъ шагомъ, какъ волкъ въ своей ям?.
'- Вы меня не любили, сказалъ онъ, останавливаясь предо мной, — не любили и отдались мн??
— Не любила, н?тъ. И не отдавалась вамъ! отв?чала я на этотъ безсов?стный упрекъ… — Оскорбленіе осушило мои слезы, я стояла прямо и презрительно смотр?ла ему въ лицо. — Я пришла спасти васъ, в?ря вамъ, не подозр?вая, что могло меня ждать зд?сь… А вы знали, вы воспользовались, вы взяли меня безъ жалости, безъ пощады…
'- Еще разъ спрашиваю, Надежда Павловна! — и слова его шип?ли, проходя сквозь скрип?вшіе его зубы: онъ былъ страшенъ! — вы никогда не любили меня? Это посл?днее ваше слово?
'- Я презираю и себя, и васъ, — вотъ мое посл?днее слово! сказала я и упала снова на диванъ, закрывая руками глаза. Умереть въ это мгновеніе — о, какое было бы это счастіе для меня!
'Онъ залился вдругъ какимъ-то сатанинскимъ хохотомъ…
'- Вы правы, Надежда Павловна! Я васъ обманулъ, завлекъ, я воспользовался… Я
