подвалов ведрами потаскают. Идет?
Старостин, подумав, кивнул.
– Умеешь, когда хочешь… Дай команду все батальоны 'Львов' перевести на казарменное положение. Сегодня же! Все понял? – Он перевел взгляд на Артемьева. – У тебя есть вопросы?
– Нет. – 'Повязал-таки, сука! При свидетеле повязал! Очень хорошо, мне теперь терять нечего'. – Одно хочу уточнить, Иван Иванович. По н а ш е й игре .
– Да ? – Старостин заворочался в кресле, приподнялся, давая понять, что основное сказано.
– Если информация, которую я передам нашим друзьям, скажем так, не подтвердится… Будем до конца реалистами, возможны любые неожиданности, да? Меня раздавят, так и знайте. Но раздавят и Движение. Мы заплатим за срыв большой игры все до последнего цента. О наших заграничных вкладах они знают практически все. Прошу это учитывать.
– К чему ты клонишь, я не пойму? – насторожился Старостин.
– Вы должны отдать себе отчет, чтобы ни произошло после моего отлета и до двенадцати часов завтра, кто бы не появился на экране телевизора, он обязан повторить слово в слово наши обязательства. Фактически это будет означать конец 'русского долга'. Биржа рухнет в одну секунду. Наши друзья начнут атаку. Поймите, эта операция во многом определит вектор развития на ближайшее столетие.
– Это мне понятно.
– Тогда поймите главное. Срывов быть не должно. Иначе – крах! Дуракам деньги доверять нельзя. У нас отнимут все. Наш пай останется в общем котле под попечительством гарантов. Они умеют ждать. Будут хранить наш пай, пока не придет человек и не предъявит на него права. И не примет на себя негласные обязательства, которые мы, лопухи, не потянули.
– Здесь не дети, Кирилл. Не пускай пузыри! – Старостин поморщился.
– Тогда, как взрослым, я поясню. На личные счета, – он по очереди посмотрел на Старостина и Кочубея, – на личные счета это правило распространяется в полной мере. Не сомневаюсь, варианты отхода вами рассматривались. Но ни один банк не заинтересован изымать деньги из оборота. Не удержали власть, не удержим и деньги. Умереть после операции аппендицита или от инфаркта где-нибудь в альпийской клинике я, да и вы, надеюсь, желанием не горите.
– Я понял тебя, Кирилл. – Старостин встал и протянул ему руку. Улыбнулся одними глазами. – Передай, я никогда не планировал закончить свои дни в бунгало с бассейном на личном острове.
– Очень хорошо, Иван Иванович, что мы в с е друг другу сказали.
– Да, какие непотнятки меж своими! – Старостин крепко пожал ему руку. – Все, поехали, ребятки! Время не ждет. До встречи через две недели, Кирилл.
Он проводил Артемьева и Кочубея до лифта, сам нажал кнопку. Придержал за локоть Артемьева, тот уже расслабился и колючего взгляда Старостина выдержать не смог, отвел глаза.
– Не подкачай, Кирилл. Лучше тебя у меня нет. Связь держи постоянно. Кочубея не жалей, ему, худосочному, много спать вредно. Буди в любое время ночи. Понял?
Он чуть развернул Артемьева, заставив смотреть себе в глаза.
Артемьева умел понимать невысказанное. Молча кивнул и вошел в лифт.
