— Моррис, мэм.
Конюх сжимал в руках шапку, и она заметила на тыльной стороне его ладони безобразный шрам, что поднимался по руке вверх и исчезал в рукаве рабочей рубахи. Наверняка еще один из ветеранов Риса.
— Интересно, Моррис, а женское седло, которым я пользовалась много лет назад, сохранилось? Здесь все выглядит, как до ухода лорда Риса в армию.
— Да, мэм. Есть здесь такое, и оно в отличном состоянии. Мы с парнями хорошо заботимся о животных майора и снаряжении.
— Отлично, тогда оседлайте для меня лошадь, и я проедусь.
Моррис покачал головой. Непричесанные волосы, которые прятались до этого под шапкой, рассыпались.
— Нет, мэм. Боюсь, я не могу этого сделать. Если только не поеду с вами. Лорд Рис… он уволит меня, если я позволю даме кататься одной.
Вероятно, конюх был прав. Олдридж-Парк находился не так уж далеко от Брайервуда. Не стоило забывать, что Мейсон рвется взять над Джередом опеку и заполучить его состояние. Вряд ли деверь с легкостью откажется от своей цели.
— Хорошо. Тогда оседлайте одну лошадь для меня и другую для себя. И поторопитесь. Мне не терпится глотнуть свежего ветра.
— Слушаюсь, мэм. Сию минуту.
Рис проснулся ни свет ни заря. Ночь была ужасной, и, вероятно, он это заслужил. Последние два часа он провел в кабинете за изучением «Советов по передовым методам ведения сельского хозяйства», написанных человеком по имени Улисс Маркем. Чтение, мягко говоря, подвигалось медленно.
Проголодавшись, он взглянул на часы и направился в малую столовую. Кухарка знала его привычки. На буфете в разогретой серебряной посуде под крышкой его ждали печеные яйца и колбаса. Уже издалека до него донесся густой аромат кофе.
— Милорд!
Подняв взгляд, Рис увидел быстро приближающегося Хопкинса. Держа в руке, затянутой в белую перчатку, серебряный поднос, он быстро перебирал длинными тонкими ногами.
— Вот, только что получили. Несколько минут назад. Похоже, из Лондона. Курьер сказал, что это срочно.
Рис взял записку и сломал восковую печать. Письмо было от Трэвиса Грира.
«Майор!
Прошу прощения за беспокойство, так как знаю, что у тебя у самого проблемы. Но похоже, я попал в беду и нуждаюсь в помощи. Я бы приехал и все объяснил, но меня предупредили, чтобы я не покидал Лондон. Надеюсь, ты сумеешь ко мне вырваться.
Твой друг
Трэвис Грир».
Рис перечитал письмо. С Трэвисом стряслась беда. Он не мог представить, какие проблемы возникли у его друга, но Трэвис никогда не просил его ни о каких услугах. Видимо, сейчас произошло что-то действительно серьезное. И он, конечно, сделает для друга все, что в его силах.
Требовалось срочно ехать в Лондон. К несчастью, это означало оставить Элизабет и Джереда в Брайервуде. Эта мысль вызывала нешуточную тревогу! Мейсон Холлоуэй был безжалостным человеком и мог повторить посягательство на сына Элизабет, воспользовавшись отъездом Риса в город.
Первой мыслью Риса было отправить Элизабет в замок Брэнсфорд и оставить на попечении брата.
Нет, не стоит перекладывать свои трудности на плечи Ройяла, решил он.
Рис перебирал в уме другие варианты. Главное — обеспечить Элизабет и ее сыну надежную охрану. У него служили верные люди, люди, которым он доверял. Он велит Тимоти нанять в деревне еще пару мужчин, которых тот знал. Этого хватит, чтобы обеспечить женщине безопасность.
Приняв решение, Рис приказал Хопкинсу собрать его завтрак в дорогу и подогнать к крыльцу карету. Затем поднялся наверх и велел Тимоти упаковать каждому из них по сумке, после чего пошел искать Элизабет.
— Боюсь, ее нет в комнате, милорд, — сообщила ее горничная Джильда. — Возможно, вы найдете ее внизу.
Кивнув, он направился вниз. Нужно было поговорить с ней и сообщить о своих планах. Но едва он ступил на последнюю ступеньку, как входная дверь распахнулась и в дом без стука вбежал один из конюхов, бывший сержант Моррис Декстер.
— Майор! Слава Богу, я нашел вас! Ее сиятельство, майор… Мы катались утром на лошадях, а на обратном пути домой, когда уже почти подъехали, раздался выстрел и просвистела пуля. Шальная, похоже. Наверное, какой-нибудь браконьер…
У Риса екнуло сердце.
— Она лежит там, майор… сразу за конюшней!
У него внутри все оборвалось. Сцепив зубы и позабыв о трости, Рис ринулся вслед за Моррисом к конюшне. Элизабет ранена. Может, даже умерла…
Рис передвигался так быстро, как позволяла проклятая нога.
Свернув за угол сарая, они сразу ее увидели. Элизабет, прихрамывая, шла к дому. Рис с облегчением вздохнул, с его плеч будто гора свалилась.
— Со мной все хорошо, — сказала она, сжимая в руках черную шелковую шляпку с узкими полями. — Подвернула лодыжку, когда упала. И все. Я в порядке.
Но выглядела она не лучшим образом. К пышной черной юбке ее амазонки прилипли листья и всякий древесный мусор. В волосах торчали вылезшие наполовину булавки. Выбившиеся из прически тяжелые черные пряди, обрамляя лицо, ниспадали на плечи. Она казалась бледнее обычного.
— Моррис сказал, что в вас стреляли. Вы уверены, что с вами все в порядке?
Элизабет вытянула руку. В верхней пышной части рукава, суживающегося к локтю, виднелась дыра.
— Мою лошадь напугал звук выстрела. Я была к этому не готова. Давно не сидела в седле.
Рис обвел ее взглядом, чтобы убедиться, что она не ранена, но ничего особенного не заметил, если не считать растрепанного вида и необычной бледности.
— Моррис думает, что стрелял браконьер. Вы тоже так думаете?
Элизабет отвела взгляд. Очевидно, нет.
— Вот и я так не думаю.
Он повернулся к конюху, хотел попросить подогнать двуколку поближе, но подошедший Тимоти проворно подхватил Элизабет на руки.
— Я отнесу ее, сэр.
Рис молча кивнул. Его раздражало, что другой человек должен был делать за него то, чего не мог сделать он сам — доставить Элизабет в дом целой и невредимой.
И обеспечить ей дальнейшую безопасность.
Мелькнула мысль о Трэвисе. Друг попал в беду и нуждается в его помощи. Как нуждается в ней Элизабет и ее сын.
Что же ему делать?
В Лондон Рис в тот день не уехал. И не пришел в столовую к ужину. Слишком многое предстояло обдумать. Ехать в Лондон необходимо, но он боялся, что за время его отсутствия с Элизабет что-нибудь случится. Он не сомневался: выстрел не был случайным. Кто-то следит за домом. Кто-то, кому Мейсон Холлоуэй заплатил за то, чтобы тот завершил начатое им самим дело.
Рис пришел к выводу: раз Мейсон не мог больше манипулировать женщиной, он решил ее убрать.
