нежную кожу и розовый ареол соска.
Боже, что с ним творилось! Он хотел Вайолет, как не хотел ни разу ни одной женщины. Он ласкал ее языком и этим заставлял ее дрожать от возбуждения. Черт побери, он должен взять ее!
Он должен овладеть ею. Бросив взгляд на дверь, Рул подумал, что секретарь не войдет внутрь, и не важно, какие звуки будут доноситься из-за дверей кабинета.
— Нам надо остановиться, — прерывисто прошептала Вайолет. — Мы не можем…
Рул заставил ее замолчать еще одним жарким поцелуем. От этого влажного, огненного поцелуя она стала извиваться в его объятиях.
— Рул, пожалуйста…
Рул понял ее мольбу немного в ином смысле. Он решил, что она молит продолжать и ни в коем случае не останавливаться. Он слегка покусывал мочку ее уха, потом его язык спустился ниже, по ее шее к плечам. Он распахнул корсет так широко, как позволяли застежки, сжал роскошную грудь, целовал ее, желая лишь одного: чтобы между их телами не было никаких преград.
Оба они были еще одеты, но Рул был из тех мужчин, которые редко упускают возможность, и сегодняшний случай не был исключением.
Приподняв, он усадил ее на стол, поднял юбки, обнажив ножки в чулках.
— Что… что ты делаешь?
Он не стал тратить время на разговоры и ничего не ответил. Он едва мог видеть ее лицо из-за облака кружев и ткани, но это было не важно. Он встал между ее ног и проник пальцем внутрь ее, почувствовав по тому, насколько там было влажно и горячо, что она готова.
Вайолет легла на спину на столе. Она застонала, и его наполнило ликование и страстное желание. Он едва мог сдерживать себя.
«Пока еще рано», — сказал он себе.
Рул стянул ее чулки к коленям и припал горячими губами к нежному бугорку.
— О мой Бог! — простонала Вайолет и задрожала от его прикосновений.
Тогда он расстегнул ширинку своих брюк и вошел в нее.
Его пронзило наслаждение. И такое чувство он не испытывал никогда ранее. Он хотел взять ее нежно, но когда понял, что она скоро достигнет пика наслаждения, больше не мог сдерживать себя.
Он погружался в нее все глубже и глубже и приближался к пику наслаждения. Наконец волна накрыла его, и он застонал от удовольствия.
Он не знал, сколько времени прошло, пока его напряженные мышцы наконец расслабились. Когда Вайолет привстала под ним, он вспомнил, где они находятся. Вытерев платком следы их любовного акта, он помог ей поправить одежду и встать со стола.
Ее лицо пылало, и он подумал, что Вайолет — прелестное создание, такое страстное и нежное одновременно.
Она посмотрела на него снизу вверх из-под длинных ресниц.
— Я не знаю… не знаю, что сказать. Не могу поверить… в то, что произошло.
Рул улыбнулся:
— Все в порядке. Это вполне нормально для женатой пары — заниматься любовью.
— И даже… так? В разгар дня? В твоей конторе, когда за дверью ходят люди?
Он ухмыльнулся:
— Главное, что тебе понравилось, милая.
Он испугался, когда ее глаза наполнились слезами.
— Что-то, должно быть, не так со мной. Я могла бы остановить тебя, но не остановила. Женщины не должны вести себя подобным образом.
Рул сжал ее в объятиях и нежно поцеловал в лоб.
— Обладать страстной женой — это мечта любого мужчины.
— Но я не собственность, — возразила Вайолет, ткнув его кулачками в грудь.
— Нет, конечно. Просто ты женщина и моя жена.
Она покачала головой:
— Ты не понимаешь.
Рул поймал ее подбородок, заставив ее посмотреть ему в глаза.
— Что именно я не понимаю?
— Мы не… не должны любить друг друга.
Вдруг его грудь сжало тисками.
— Может быть, и нет. Но мы заботимся друг о друге, и при этом нас еще и тянет друг к другу. Многие браки держатся на значительно меньшем фундаменте.
Вайолет ничего не ответила. Отодвинувшись от Рула, она оправила одежду, отряхнула шляпку и надела ее на растрепанные волосы цвета меди.
— Спасибо за то, что дал мне работу, — сказала она.
Он ничего не ответил, просто кивнул:
— Утром мы вместе будем ездить в контору.
Вайолет промолчала, открыла дверь и вышла из комнаты.
Рул вдруг обнаружил, что улыбается. Его жена оказалась даже еще более податливой, чем он мог себе представить. А как он уже отметил, сексуальное желание — это отличная основа для брака.
Он все еще улыбался, когда дверь распахнулась и в кабинет ворвался незнакомый высокий блондин.
— Вы — Рул Дьюар?
— Да.
Не сказав больше ни слова, блондин подошел к Рулу и ударил его по лицу.
Услышав, как в передней хлопнула дверь. Вайолет выпрямилась на диване. В эту минуту в дверях гостиной показался Рул. Его черные волосы были растрепаны, пиджака не было, а белая рубашка порвана. Взгляд его потемнел, это искажало красивые черты его лица, а на щеке был кровоподтек.
Вайолет вскочила с дивана.
— Боже мой, что произошло?
Рул остановился перед ней, его брови сошлись на переносице.
— Кто такой, черт побери, этот Джеффри Бернетт?
Вайолет почувствовала, как на щеках ее выступил румянец.
— Джеффри?.. Джеффри — это… мой друг.
Рул сжал челюсти. Он потер костяшками пальцев пострадавшую щеку, и Вайолет заметила кровоподтеки и на его пальцах.
— Мне кажется, он тебе больше чем друг. Он сказал мне, что ты принадлежишь ему.
Сердце ее забилось быстрее.
Рул нерадостно улыбнулся:
— Но ведь теперь все это не так? Правда ведь, милая? Тем более после того маленького спектакля, какой имел место в моей конторе этим утром.
— Да как ты смеешь?!
— Нет, как ты смеешь?! Ты заставила меня испытывать чувство вины за то, что случилось за эти три года. А сама в Бостоне устраивала близкие свидания с Джеффри?
— У нас не было близких свиданий. Мы были друзьями. Ничего между нами не было, тебе ли не знать это, ведь я была девственницей до того, как мы занялись любовью в первый раз.
— Но он уже здесь, а ты больше не девственница, так ведь, милая моя? Какие планы вы двое вынашиваете?
Он был ужасно зол, и в первый раз за все время их отношений она увидела, что он ревнует. Почему эта мысль так польстила ей, она и сама не могла понять.
— У нас с ним нет никаких общих планов. На самом деле я рассказала ему всю правду о том, что наши
