образующих круг около самого величественного купола, над которым реял огромный американский флаг. Это был отель «Коронадо», место, где когда-то снимался знаменитый фильм «Некоторые любят погорячее»[2].
Но все это ничего не значило для Алима. Расположившись на сиденье рядом с русским, он думал только об одном. Направо, примерно в двух милях отсюда, Алим видел огромную плоскую громаду корабля, которую медленно буксировали к причалу. В это время четыре пожарных судна выстреливали ввысь мощными разноцветными струями воды, образовывавшими искусственные арки красного, белого и синего цвета. Это был момент, которого Афунди ждал с того самого утра в Гаване, когда сидел рядом с Фиделем за покрытым скатертью обеденным столом и закрывающимися после бессонной ночи глазами и впервые увидел фотографию этого авианосца, который американцы называли «Рональд Рейган». На борту именно этого чудовища гнездились те самолеты, что убили отца и мать Алима.
Месяцами он анализировал полученную от товарищей по оружию информацию, поступавшую со всего мира. Друзья отслеживали перемещения корабля-монстра из океана в океан. В Гаване собирали сообщения газет, разговоры в блогах на различных сайтах Интернета — все, что касалось местонахождения авианосца и кораблей сопровождения.
В лагере в Колумбии Алим жадно ловил новости, как капитан Агаб[3], который ждал вестей об огромном белом ките. Ему не давала покоя и была отвратительна сама мысль о том, что, как писала пресса, корабль успеет зайти в порт базирования, пополнить запасы, а затем снова уйти в море, прежде чем бомба будет готова к применению.
Но, как говорил ему в то утро Кастро, на свете действительно существовало такое понятие, как судьба. Где-то далеко в Тихом океане разразился тайфун, и огромный авианосец, который возвращался домой, был вынужден отклониться от курса в сторону Филиппин. Как писали американские пропагандисты, корабль и сопровождавшая его дьявольская флотилия получили приказ использовать свои самолеты для доставки потерпевшим от стихийного бедствия жителям островов продуктов, питьевой воды и медикаментов. Конечно, они лгали, как всегда лгут американцы, но Алиму было все равно: ведь прибытие корабля домой все равно откладывалось.
Наконец десять дней назад он получил последнее донесение о том, что «Рейган» снялся с якоря со своей стоянки на Филиппинах. Два матроса, проводившие ту ночь на берегу острова Себу в объятиях своих подружек, пообещали девушкам позвонить из Сан-Диего, как только корабль войдет в порт, и сообщили дату, когда авианосец должен вернуться домой.
После более шести месяцев, проведенных в море, команда из пяти с половиной тысяч моряков — больше, чем погибло в здании Торгового центра одиннадцатого сентября, — ждала, когда корабль причалит к берегу. Тысячи членов семей, друзей и подруг толпились на пирсе, под огромной тенью гиганта. И это если не считать корабли ударной группы, скопившиеся сейчас в гавани, все эти ракетные крейсеры, эсминцы, фрегаты и вспомогательные суда, а также авиакрыло самолетов, которые уже приземлились на аэродроме ВМС в Норт-Айленде.
Один ядерный взрыв в гавани натворил бы такое, по сравнению с чем события в Пёрл-Харборе показались бы детскими игрушками. Еще хуже для американцев, которые, похоже, питались силой своих поверженных противников, будет то, что на этот раз им не на кого будет обрушить свою месть. Ведь они не смогут определить, кто же этот враг, земля, с которой можно будет поквитаться, удовлетворить желание отомстить. Им придется зализывать раны и сокрушаться о несправедливости этого мира, но никто не обратит внимания на эти жалобы.
Когда грузовик проезжал через мост и дальше, мимо отеля «Коронадо», Алим видел перст судьбы в том, что в будущем великие державы можно будет разрушать руками отдельных людей, таких как он сам.
Имея всего одну единицу оружия в кузове своего грузовика, сейчас они способны нести смерть и разрушения в таких масштабах, которых еще не знала история. Если когда-то пистолет уравнял всех мужчин, то теперь последним средством противостоять угнетению людей во всем мире станет ядерный террор. Это было начало новой эры, и открыть ее собирался именно он, Алим Афунди.
Глава 64
Когда машина стала замедлять ход, я посмотрел на Германа. Может быть, грузовик просто попал в пробку или притормаживал перед светофором. Наконец машина остановилась совсем, потом стала двигаться задним ходом. Мы чувствовали, что заднюю часть тяжелого грузовика стало заносить вправо.
— Он собирается встать на парковку, — догадался Герман. Он поднялся и направился к задней части кузова.
Водитель завершил маневр. Грузовик вдруг слегка дернулся, останавливаясь. Герман пошатнулся, но удержался на ногах. И тут водитель заглушил двигатель.
— Мне это не нравится, — пробормотал Герман.
Впереди, в водительской кабине, мне послышались голоса, но я не мог понять, о чем шел разговор.
Марисела посмотрела на меня большими темными глазами. Потом она попыталась что-то сказать, но, приложив палец к губам, я попросил ее не шуметь. Теперь, когда двигатель больше не работал, те, кто сидели впереди, могли слышать нас так же, как и мы их.
Герман снова вынул сотовый телефон и включил его, чтобы зажегся свет. Потом, улегшись на живот, он снова принялся орудовать своим карманным ножом. Его движения были неторопливыми и спокойными, но на лице застыло выражение отчаяния.
— А что же у нас тогда есть по тому, другому грузовику, который люди из картеля называли арендованным? — задал вопрос Райтаг.
— Ничего. Никаких данных, чтобы отследить его, — признался Торп.
— И где же эта чертова машина может быть сейчас?
— У водителей грузовиков было больше трех часов с того времени, как они отъехали от судна в порту Энсенада, и до момента, когда их засек дорожный патруль штата Калифорния на шоссе у Пендлтона. Они могли избавиться от устройства на любом участке этого пути, — рассуждал Торп.
— Меня все еще мучает вопрос, как им удалось пересечь границу? — проговорил Райтаг.
— Теперь уже поздно рассуждать об этом. — В дверь ворвался директор службы внутренней безопасности в сопровождении трех высокопоставленных военных. — Сейчас проблема состоит в том, как вывезти максимальное количество людей из района Большого Сан-Диего. Президент только что говорил по телефону с губернатором и мэром города. Он согласен с тем, — директор взглянул на часы, — что ровно через двадцать две минуты ему следует выступить с заявлением по местному телевидению. Местные власти начинают работать по плану срочной эвакуации. Мы отменяем все авиарейсы в аэропорты Сан-Диего. Мы перекроем все подъезды к городу по шоссе. Все полосы автострад будут работать только в направлении на выезд. Мы используем автобусы, поезда и все, что может двигаться, для того чтобы вывезти людей из этого района. Пусть люди ничего не берут с собой, абсолютно ничего, кроме самих себя и детей.
— И вы получите такую гигантскую пробку, которой даже представить себе не можете, — проговорил Райтаг. — Кроме того, как узнать, не перегрузили ли они бомбу на другую машину? Может быть, сейчас она следует отсюда в восточном направлении.
— Нам следует исходить только из того, что нам точно известно. А по последним имеющимся у нас данным, она находится именно в районе Сан-Диего.
Пока они спорили, один из подчиненных Торпа просунул голову в дверь:
— Сэр, вас к телефону, вторая линия.
Торп развернулся в кресле и, схватив телефон, который стоял позади него на столике, бросил в трубку:
— Торп слушает. Да. Да. Где?
